— И кто же этот счастливчик? — спросил Грегори в лоб, заставая Патрицию врасплох.

Но девушке удалось справиться с собой, и она назвала первое пришедшее на ум имя:

— Ричард Макговери.

Он был одним из участников аукциона, одним из «лотов», и Патриция решила, что Адамc давным-давно забыл о его существовании, но оказалось, что это не так.

Скорчив насмешливую гримасу, Грегори отступил на шаг.

— Что?.. Макговери?! — негодующе воскликнул он.— И вы всерьез полагаете, что ваш папенька будет рад видеть вас в компании дважды разведенного, разбогатевшего на махинациях с ценными бумагами торговца говядиной?

— Какая разница, чем он зарабатывает на жизнь. Ричард прежде всего приятный и деликатный человек,— неубедительно пыталась защитить своего воображаемого попутчика Патриция.

— А кто мне говорил, что ее папочка кушает подобных заискивающих подлиз на завтрак? — торжествующе спросил Грегори и, не дожидаясь ответа, снова приблизился к девушке и доверительным тоном шепнул: — Кстати, что вы наденете? Надеюсь, это не секрет?

Девушка отступила на шаг и спиной почувствовала дверь.

— Вы имеете в виду на... вечеринку?

— Да, я именно это имел в виду. Наверное, приготовленное платье у вас наверху. Пойдемте, посмотрим. — Адамc, как и в прошлый раз, ловко вынул ключи, зажатые в ее ладони. — Позвольте, я открою вам дверь.— И не успела Патриция опомниться, он уже распахнул ее.

— Эй, подождите! — крикнула она ему вслед, но мужчина уже вошел в квартиру и, не обращая внимания на ее возмущение, стал подниматься на второй этаж.

Патриции не оставалось ничего другого, как последовать за ним. Грегори был уже у дверей спальни. Еще мгновение — и обе створки распахнулись. Новое платье болталось на вешалке, прикрепленной к торшеру.

— Какое чудо! — не смог он сдержать своего восхищения.

— Вам и вправду нравится?— улыбаясь, искренне спросила девушка.

Любая похвала сделанной ею покупки была способна буквально растопить ее сердце.

— Это просто шедевр. Достойная оправа для такого бриллианта, как вы, Пат, — чуть иронично заключил Грегори, глядя на пышные богатые складки торчащих нижних юбок.

— А какая вам, собственно, разница, что я надену? — спохватилась Патриция, и в ее тоне снова зазвучала плохо скрытая враждебность.

— Ну как же! Я очень щепетильно отношусь к тому, как выглядит и во что одета женщина, удостоившаяся чести взять меня под руку и появиться в моей компании в обществе.

Адамc явно хотел позлить девушку, поиграть на ее самолюбии, но она пропустила мимо ушей все шпильки, содержавшиеся в его высказывании, мысленно уцепившись за основной смысл.

— Вы... хотите сказать, что собираетесь пойти со мной?..— Патриция не договорила, потому что в знак утверждения Грегори невозмутимо кивнул.

Она уже не знала, радоваться ей или огорчаться. Кинуться благодарить его или принять все как должное. В этот момент он снова заговорил.

— Меня, знаете ли, совесть замучила, загрызла почти насмерть. Вы заплатили такую сумму в фонд аукциона! Я имею определенные обязательства... Подводить совет учредителей просто непорядочно.

Только совет учредителей, с обидой подумала Патриция, обязательства по отношению ко мне в расчет не берутся. В принципе, этого и следовало ожидать. Надо быть довольной хотя бы тем фактом, что он вообще соблаговолил появиться. Но вдруг он станет выдвигать прежние условия, сразу внутренне напрягшись, заподозрила она и решила прозондировать почву.

— Мистер Адамc, не скрою, мне приятно, что ваша совесть наконец соизволила проснуться, но обстоятельства складываются таким образом, что ваше участие в моих планах уже не обязательно.

Грегори проницательно вглядывался в нее.

— Нехорошо,— заметил он,— перекрывать раскаявшемуся грешнику дорогу к исправлению.

— Насколько я помню, грешник выдвигал какие-то отнюдь не невинные условия.

— Какие еще условия? — Грегори притворился, что не понимает ее.

— Тогда их выдвигаю я,— воспользовалась Патриция представившимся моментом. — Наши отношения должны носить исключительно деловой характер.

— Не возражаю. Ровно двадцать четыре часа все будет так, как угодно вам, но дальше уже я выдвигаю свои условия.

— Хорошо. Дольше мне ваше время не понадобится.

— По рукам,— заключил Грегори. — А теперь поехали обедать.

Патриция вовсе не планировала обедать вне дома, ей хотелось расслабиться перед телевизором, а если проголодается, разогреть в духовке пиццу. К тому же в те места, куда мог пригласить ее этот прожигатель жизни, нужно было тщательно одеваться, потому что это были не просто рестораны, а своего рода «ярмарки тщеславия», куда ходят себя показать и людей посмотреть. У девушки было совсем не то настроение, чтобы наводить марафет, а деловой бордовый костюм, в котором застал ее Адамc, годился только для офиса.

— Времени для раздумий не осталось,— категорично заявил он, крепко взял ее за руку и увлек за собой прочь из спальни, вниз по лестнице, вон из квартиры. Патриция семенила за ним, как маленькая девочка, боясь споткнуться или наступить ему на ногу.

Очутившись на мягком сиденье машины, пытаясь справиться с головокружением, она рассеянно следила, как Грегори проверил что-то в моторе, обошел автомобиль кругом и занял место за рулем.

Серебристый «роллс-ройс» плавно тронулся с места.

— Мистер Адамc, вы же видите, что я совсем не одета для светского раута, среди дам в вечерних туалетах я буду выглядеть нелепо.

— Мне казалось, дорогая, что вас не особенно волнует общественное мнение, — заметил Грегори, выруливая на Пикадилли. — Не беспокойтесь, леди, я везу вас в более чем демократичное место, в обыкновенный «Макдоналдс».

В «Макдоналдс»? — мысленно изумилась Патриция. Великий сноб и гурман приглашает меня в дешевую забегаловку.

Впрочем, девушка была лишена каких бы то ни было предрассудков. В «Макдоналдсе» действительно кормили довольно сытно и вкусно и все напоминало далекое детство.

Здание закусочной было освещено разноцветными лампочками, украшено флажками, которые приветливо развевались на ветру, словно приглашая проезжающих отведать хрустящих чипсов или захватить в дорогу высокий стакан с густым ванильным коктейлем. Продавцы в забавных фуражках выглядывали из окошек, готовые в любую минуту принять заказ. У дверей зала, куда можно было зайти и посидеть, стояли парень и девушка в клоунских одеждах и раздавали рекламные проспекты.

Грегори подрулил к одному из окошечек, и у Патриции сладко защемило сердце: впервые за долгое время ей было по-настоящему спокойно, она расслабилась.

Девушка в красной фуражке приветливо улыбнулась и передала через открытое окно два бумажных пакета с гамбургерами, хрустящей картошкой и прохладительными напитками. Решено было притормозить под раскидистым каштаном и не спеша перекусить.