Впервые в жизни в отчаянии звоню своей матери, чтобы не просто спросить, как у них дела и как успехи у Лоры, не соврала ли она мне, рассказывая о поступлении в школу экономики, а посоветоваться. Хорошо, не впервые. Впервые в точно таком же отчаянии был на свой девятнадцатый день рождения. Тогда родители мне сильно помогли, и сейчас я тоже хочу услышать дельный совет.

После разговора, вдохновлённый мамиными наставлениями, собираю вещи на первое время и еду обживаться на новом месте. Теперь я точно знаю, что не останусь один.

Моя мама тонкий психолог. Она смогла донести до меня, что это не я должен забрать девушку и её детей, это они должны принять меня. Я советовался, спорил и в конце концов согласился, что мне пора менять тактику. Если она увидит во мне опору, то подпустит к себе ближе.

Надо признаться, что мне нравится её целовать. Нравится видеть её растерянность и нравится её ненавязчивая забота. Она бурчит, что не будет на меня готовить, тут же наливает чай и, смущаясь, уходит из кухни. Оставляет на диване плед, подушку и постельное бельё. Робко прошмыгивает в ванну, а потом обратно к себе в комнату, чем вызывает волну удовлетворения и мои мышцы гудят от желания ухватиться за краешек пижамных шорт и усадить к себе на колени, но торопиться не стоит.

Она не скандалит, не выгоняет, и это уже хорошо. Засыпаю с улыбкой. Мне нравится ощущать её запах. Он везде. И я дышу полной грудью, чтобы насытиться им. Просыпаюсь от взгляда. Кто-то стоит и смотрит на меня в упор. Вздрагиваю всем телом, а затем вспоминаю, где нахожусь.

— Адицки! — Шёпотом, но командным голосом приказывает мне маленький силуэт, в котором я с трудом узнаю Веронику.

— А? — Спросонья не могу понять, что от меня требуется.

— Адицки хоцю, — повторяет она и я снова не понимаю.

— Ты что-то хочешь? — Переспрашиваю маленького командира.

Она трагически вздыхает, делает пару шагов ко мне, берет за руку и старается тащить меня за собой. Если бы я был полегче, то уже бы волоком тащился за ней следом, а тут мне приходится вставать и плестись самому.

— Адицки! — Снова приказывает маленькая принцесса и тычет пальцем в графин с водой.

— А-а-а. Ты хочешь воды? — Малышка важно кивает, и я наливаю в кружку воды, ставлю перед ней, Ника кривится.

— С даконами нада, — капризничает маленькая женщина.

— А где эти даконы? — переспрашиваю я.

— Там, — показывает на шкаф.

Кое-как нахожу на полке кружку с драконами, переливаю туда воду. Принцесса пьёт и убегает к себе в комнату, а я плетусь обратно на диван.

Тяжело спать в пижамных штанах и футболке, поэтому снимаю её. Штаны оставляю, чтобы не смущать никого: ни девочек, ни себя. Долго верчусь и у меня появляется огромное желание купить сюда новый диван. Этот, конечно, чистый, приятный и, вероятно, когда-то был дорогой, но явно это было давно. И пружинка, которая упирается чуть пониже спины, говорит об этом слишком очевидно.

Утро. Тишина. Открываю глаза, смотрю на часы и понимаю, что проспал. Через полчаса должен приехать Андрей с Ксюшей на подписание документов, а я еще в пижаме. Не обращая внимание ни на что, несусь в ванную, с одним желанием умыться и собраться побыстрее, натыкаюсь на Ясю.

Она только вышла из душа и вытирается полотенцем. Голая, притягательная и такая красивая, что я не могу сдержаться и, даже не притормаживая, на автомате защелкиваю дверь на внутренний замок. В один небольшой шаг оказываюсь рядом с ней и сжимаю в руках свою нежную и сладкую вредину, которая даже не думает сопротивляться, а только смотрит прямо в глаза. Хватается за мои плечи, приоткрывает пухлые губки и я, не сдерживая себя, впиваюсь в них, выпуская на волю свою одержимость.

Не разрывая поцелуй, она немного отстраняется и полотенце мягким облаком падает к ногам. Между нашими телами больше нет преграды, кроме моих пижамных штанов. Я чувствую её горячую кожу своим торсом, ладонью провожу по груди, пальцами обводя острый сосок. Углубляю поцелуй.

Пробую её на вкус. Сладкая, мягкая и податливая, она со стоном выгибается в моих руках, и я, больше не в силах сдерживать себя, вдавливаю её в стену. Наваливаюсь всем телом и прижимаюсь пахом к её животу. Да, моя горячая, почувствуй его.

Обнимает руками за шею и привстаёт на цыпочки. Закидывает одну ногу мне на бедро, прижимает к себе ещё сильнее, целую её и рефлекторно делаю поступательные движения. Ясмина прижимается к паху своим лобком, трётся и повторяет движения за мной.

Мою крышу уносит бесповоротно, и я перехожу на шею, немного прикусываю и снова целую, задыхаясь от сладкого аромата её кожи. Спускаюсь к груди. Рассматриваю её всю, глажу и оставляю губами розовые метки. Хватаю свою страстную девочку под ягодицы, приподнимаю и буквально вклиниваюсь ей между ног, вновь прижимая её к стене. Снова слышу стон и никакого сопротивления. Она открыта. Для меня. Полностью.

Хочу провести пальцами по клитору, но моя врединка подтягивается к моему уху и протяжно стонет. От возбуждения я начинаю впиваться пальцами в её бёдра. Чувствую, как ноготками ведет по шее к груди, отстраняется, смотрит затуманенными глазами на меня, поджимает нижнюю губку, как будто раздумывает над чем-то и томно нежно шепчет:

— Алекс, ты — засранец. Тебя стучаться совсем не учили?

И вот уже пелена страсти слетает с неё. Яся аккуратно опускает ноги на пол, отталкивает меня, заворачивается в полотенце и уходит. Твою мать! Кому я сделал хуже? Ей или себе? Но я, наверное, действительно полный идиот, потому что тяжесть в паху кажется мне приятной истомой, и я улыбаюсь, как последний идиот.

Мокрое пятно на моих штанах говорит о том, что не только я безумно хочу её, но и она хочет меня не меньше. В ошеломлении от этого провожу рукой по мокрой материи и во второй раз растекаюсь в довольной улыбке.

Быстро собираюсь. Ясмина даже носика своего не показывает из комнаты. Не в силах сдержаться заглядываю в её комнату. Она уже одета, что-то смотрит в телефоне.

— Я на работу. Вечером можем вместе съездить за продуктами, если надо, — мой голос подрагивает и получается, что говорю с хрипотцой.

— Я же сказала, что не буду на тебя готовить, — возмущается моя соблазнительница.

— Не прошу, — сразу же сдаюсь я. — Просто говорю, чтобы ты не таскала на себе тяжелые пакеты. Можешь написать список, я куплю, — она на это лишь фыркает. — До вечера, — прощаюсь с ней и в прихожей из ключницы захватываю один комплект ключей.

Еду на работу. Я готов обнять каждого встречного и кричать от счастья. Такого не испытывал давно. Эйфория накрывает мою в прошлом рациональную голову и мне хочется перевернуть мир. Надо купить ей вечером цветы. Да. И что-нибудь сладкое. Решено. Перед тем, как ехать домой заеду в магазин. И закажу ужин на всех. Готовить она не соглашалась, но условий про заказ из ресторана не было.