Сергей нахмурился. Он не может позволить ей быть, даже просто общаться, с таким психопатом, как он. А что если он посягнет на её жизнь? Ведь многие убийства он совершил неосознанно.

Но если он перестанет убивать? Он ведь смог продержаться долгое время. Если бы не та поездка к матери, которая буквально вывернула его наизнанку, лишила всякой опоры и уверенности в себе, он бы даже не подумал о том, чтобы взять в руки нож.

Да, но ведь возможны стрессовые ситуации. Он ведь не может жить в вакууме. В конце концов, рано или поздно, ему придется когда-то опять съездить к матери. Хотя бы на ее похороны.

Его перекосило. Он в панике схватился за волосы и сел на корточки, весь сжавшись.

Мама не может умереть.

Потом резко встал, отчего у него потемнело в глазах. Дал себе две сильные пощечины и вышел из спальни. Он пошел в кабинет, встал на диван и снял покрывало с иконы. Икона изображала Неопалимую Купину – Богоматерь, держащую в руках две лестницы, по которым поднимались в Царствие Небесное фигурки людей. По белой лестнице шли праведники, обозначенные светлыми красками, по черной лесенке поднимались грешники – их отличали темные тона.

Сергей встал на колени. Перекрестился трижды. Когда-то, будучи подростком, он выучил по книжке, взятой в школьной библиотеке, «Отче наш». Сбиваясь, забыв середину, с трудом добравшись до конца, он произнес молитву. Потом посмотрел на икону, в глаза Богоматери и, направляя всю искренность своей души в эти слова, сказал:

– Я обещаю тебе. Клянусь. Я больше никогда не буду убивать.

Он снова трижды перекрестился. Поднялся, взял покрывало, брошенное на диван, собрался вновь завесить икону, но передумал. Сложил его и убрал в один из ящиков секретера.

Раздался глухой стук. Кто-то стучал во входную металлическую дверь. Обивка глушила звук. Но стучали настойчиво.

Сергей, наверное, впервые в жизни не испугался и не вздрогнул от стука. На душе его было легко и спокойно.

Он открыл дверь. На пороге стояла Нина Ивановна, соседка. Она потирала костяшки пальцев старческой руки.

– Ой, здравствуй, Сереженька! Все пальцы себе отобьешь, пока до тебя достучишься. С тобой все в порядке, милок?

– Да, все хорошо, Нина Иванна.

– Я видела от тебя барышня выходила, поняла, значит, ты дома.

Сергей густо покраснел.

Нина Ивановна сделала вид, что не заметила, но про себя пришла в полный восторг.

– Тебя ж тут намедни искали. Тоже барышня. Но другая.

Нина Ивановна лукаво посмотрела на Сергея.

Сергей недоуменно нахмурился.

– Уже и не упомнишь, какая? – Нина Ивановна радостно захихикала замешательству Сергея. – Она тебе записку просила передать. Вот она, сейчас.

Соседка покопалась в оборчатых карманах домашнего платья, достала смятый клочок бумаги и отдала ему.

– Я уж не читала, сам понимаешь, – по ее глазам было видно, что читала и очень внимательно. – Но спросила ее, кто такая. Она назвалась Юлией, с работы, мол.

«Сергей, пожалуйста, срочно позвоните. Мы очень волнуемся. Если вы не вернетесь до понедельника, Самуил Аркадьевич объявит в розыск» – значилось в записке.

– Да. Это мой секретарь, – ответил Сергей, глядя в текст. – Мне пришлось срочно уехать к матери, я не успел их предупредить. И телефон сел.

– Ой, голубчик, – на лице Нины Ивановны выразились испуг и сожаление, прикрывающие любопытство. – С мамой все хорошо?

– Да, все в порядке. Замуж собралась выходить.

Зачем он это сказал?

– Она что ж у тебя, молодая? – выражение лица соседки изменилось на недоверие, смешанное с неодобрением.

– Да, молодая. Но я ее отговорил. Неподходящий претендент.

Да что с ним такое? Зачем он это говорит?

– Ах, вот как, – Нина Ивановна смотрела на него в полном замешательстве.

– Ладно, Нина Ивановна, вы уж простите меня. Мне надо срочно позвонить на работу, а то разыскивать начнут, – улыбаясь, сказал Сергей.

– Да-да-да, конечно, голубчик, конечно, – Нина Ивановна засуетилась. – Да и мне пора бежать, у меня там кабачки тушатся.

Сергей закрыл дверь и поспешно достал севший айфон. Пришлось подождать пару минут, пока телефон хоть немного зарядится.

Оживший аппарат оповестил владельца, что за прошедшие два дня ему звонили восемнадцать раз. Большинство звонков было от Юлии Яковлевны, три от Самуила Аркадьевича. Четыре раза ему пытался дозвониться Дима. Три звонка от клиентов. Вотсап разрывался. Девять смсок.

Прямо первый парень на деревне.

Он поспешил набрать Самуила Аркадьевича. Извинившись и обрисовав ситуацию, умолчав, однако, про гроб, а также про то, что он сделал с маминым сожителем, Сергей получил прощение. Хотя Самуил Аркадьевич не столько сердился, сколько беспокоился за него. Потом написал Юлии Яковлевне и Диме.

Прошло две недели с того дня, как Сергей встретил Свету. Все это время они виделись каждый день. Перед работой он получал от нее неизменную смс: «Сережа! Сегодня ты выиграешь все суды!» Иногда, в обеденный перерыв, она присылала какие-то смешные картинки. В большинстве случаев он не понимал смысл мемов, но каждый раз его переполнял восторг от ее внимания к нему.

Каждый вечер, выходя из офиса, он поворачивал теперь не налево, в сторону Тверской, а направо. Пересекал Большую Никитскую и через Кисловские переулки выходил на Воздвиженку. Там в шуме машин, Света и Сергей шли навстречу друг другу.

Первое время они гуляли. Хотя Сергей уже несколько лет жил в этом районе, он плохо знал Москву. У него не было желания или необходимости гулять по атмосферным переулкам центра. В самом начале, только поселившись в городе, он побывал на Арбате и Красной площади, чтобы не засмеяли. Он был на Патриарших и на бульварах, поскольку там было удобно бегать, но выходил всегда одним маршрутом и не слишком хорошо ориентировался в названиях улиц.

Света прекрасно знала центр. Она училась на Китай-городе, а сейчас работала на Воздвиженке, и просто обожала здесь гулять. Теперь она с восторгом настоящего гида водила Сергея по своим любимым улочкам, показывая ему необычные дома и рассказывая всякие забавные истории о жителях девятнадцатого века.

Но в середине сентября погода испортилась, часто шел дождь, и они предпочли прогулкам посиделки в кафе. И тут Света также оказалась настоящим знатоком. Она водила его в самые необыкновенные и замысловатые заведения.

Сергею было совершенно все равно, какая изюминка отличает то или иное место, для него не имело значения, нужно ли платить за чай или за то время, пока ты его пьешь. Его не трогало европейское кино, которое крутили с помощью старого проектора на простыне, и он не отличал вкуса тыквенного маккиато от арахисового капучино. Для него было важно только одно – она с ним. И если ей хотелось пить имбирный чай с маракуей, он готов был ехать с ней на другой конец города или идти через десять кварталов, лишь бы ей было хорошо, а он мог находиться с ней рядом.