— Так точно, шеф. Но все же… пятый уровень… с Бастерхази…

— Не притворяйся слепым, — устало выдохнул Дайм. — Ладно, я понимаю, когда Бален за своей ненавистью не может увидеть вообще ничего. Но ты-то, Энрике.

— После того, что он сделал с вами? Я не понимаю, шеф.

— Во-первых, не он, а Люкрес. Бастерхази не мог отказаться. И если бы даже смог, знаешь, кому пришлось бы стать палачом, а, капитан? — Дайм через силу ухмыльнулся.

— Нет. С какой стати я? У кронпринца полно своих людей. Нет!

— Да, малыш. Да. Он же сумасшедший маньяк. Он мстил. Причем тут логика? Он хотел причинить как можно больше боли. Ему удалось.

— Вы так спокойно об этом говорите.

— Не вижу смысла в истерике. Так. Давай сюда, на постель. Помоги раздеться.

— Кровь… вы ранены, шеф?

— Ерунда. Всего лишь стигматы. Психосоматика.

— Я помню, шеф.

— По тебе не скажешь. Не распознать менталиста в контакте…

— Я уже извинился. И вы сами знаете, это выглядело, как будто вас приносят в жертву. Ну не мог я!..

— Все вы не можете. — Дайм вытянулся на кровати, накрыл ладонью подаренным Драконом браслет: наверняка он и ментальные повреждения лечит. — Как будто доверие это самая сложная вещь на свете.

Герашан лишь сердито засопел, но спорить не стал. Да и что тут спорить? Доверять — в самом деле сложно. Но если не доверять никому, то проще сразу сложить руки и лечь в траву.

— Я могу чем-то еще помочь?

— Можешь. Добудь мне шамьета со сливками и еды. А потом вернемся к благородным, ширхаб их нюхай, шерам. И ни слова о том, что мне нужно валяться тут и страдать, понял?

— Понял, шеф. Бален пока присматривает за королем, так что я полном вашем распоряжении. — На пару мгновений Герашан замолк, и тут же комната наполнилась запахами шамьета со специями, медом и сливками. — Подушку, шеф? Или почитать вам вслух отчеты?

На этот раз Дайм ухмыльнулся вполне искренне и даже с удовольствием. Раз Герашан снова начал походить на самого себя — то есть на ехидного тролля — значит все не так уж плохо. Еще четверть часа поваляться, и вперед. Служба во благо империи не ждет, багдыть ее через колено.

Дайм позволил себе целых двадцать минут отдыха, если так можно назвать беглый просмотр папки, которую ему дал с собой Парьен. Как-то так получилось, что по дороге в Суард Дайм не успел в нее заглянуть. Зря, очень зря, наверняка там крайне важная информация, учитель не имеет привычки засорять мозги ерундой. Теперь же пытался наверстать хоть что-то. В конце концов, он приехал в Валанту не только ради Шу и Роне, но и ради спокойствия в империи. По этой же причине ему придется в самом скором времени отправиться в Ирсиду, при самом удачном раскладе — на пару-тройку дней, если же не повезет, то торчать там придется месяц, а то и два.

Может быть, Роне захочет составить ему компанию... Или не захочет.

Так. Вернись к проклятым бумажкам, светлый шер.

В проклятых бумажках (ладно, полезных бумажках, не зря же над сводками работал аналитический отдел МБ) Дайм выхватил имена ирсидских герцогов, замешанных в подготовке очередного переворота. Мысленно обозвал их идиотами и пожелал чесотки с лихорадкой. Проглядел списки возможных взаимодействия: валантские и сашмирские купцы, кое-кто из мелкой аристократии, один из визирей султана Пхутра, глава цеха корабелов… Злые боги, им мало было Черного бунта, захотелось снова разорить едва восстановленные земли! И ведь никаких злобных темных шеров в заговоре не затесалось. Ни единого. Одни сплошные бездарности.

И как самая острая перчинка — слухи из Полуденной Марки, последнего пристанища Мертвого бога. Пять лишним веков карумиты сидели тихо и почти не высовывались, но за последние лет пятнадцать все изменилось. Взять хоть Ниме Акану, открыто заявившегося ко двору Валанты и рассказывающего о чудесах Марки так, словно и не было Мертвой Войны.

Просматривая сводки исчезновений из школ одаренных детей, похищенных на юго-восточном побережье юных шер и шеров, потопленных кораблей и всплывших на базарах вольных городов артефактов, редких книг и «спасенных» товаров, Дайм старался не материться. Какого шиса эта информация попала к нему в руки только сейчас? Проблему нужно было решать много, много раньше, пока она не приобрела таких масштабов.

О чем только думал Светлейший?!

— Шеф, если эта папка вам больше не нужна, давайте уберу в сейф, — вырвал его из неприятных размышлений Энрике. — И не могли бы вы перестать жечь плед?

— Жечь? — удивился Дайм, захлопнул папку…

И обнаружил, что уголки ее тоже тлеют. Как и края пледа, которым укрыл его Энрике. А в комнате изрядно попахивает дымом и раскаленной магмой. Почти как от разгневанного Бастерхази.

— Похоже, вам лучше не злиться, шеф. Ваша аура… хм…

— Что ты мнешься, капитан, говори уж прямо.

— Слишком много тьмы и огня. Мне кажется, вы их плохо контролируете, шеф. Конечно, не мое дело, но это может быть опасно.

Зажмурившись, Дайм длинно выругался, а затем трижды пропел умну отрешения, продышался и повторил заново.

Когда он открыл глаза, больше ничего в комнате не тлело, а Энрике криво ухмылялся.

— Намного лучше, шеф. Боюсь, если вы покажете тьму и огонь благородным шерам в Народном зале, это наведет их на неправильные мысли.

— Это какие же неправильные мысли, капитан?

— Ну… к примеру, им может показаться, что Конвент возобновил эксперименты, запрещенные во времена Ману Одноглазого. Слияние дара, заимствование стихий и тому подобное. А если это дойдет до его высочества Люкреса…

— Все. Заткнись, Герашан.

— А я-то что, шеф. Меня не касается, что вы там с Бастерхази экспериментируете. Светлейший одобряет, остальное — вне моей компетенции.

— То есть ты уверен, что мой огонь — не подарок Алого Дракона.

Это предположение заставило Дайма нахмуриться. Потому что не лезло ни в какую теорию. Или же рушило к шисам собачьим все теории. Они с Роне не проводили никаких ритуалов. Ничего, что могло бы произвести подобный эффект. И нет, от занятия любовью ничего подобного быть не может. Никак. Никогда. Максимум — небольшое увеличение сил, в случае особенно удачного совпадения векторов — более полное раскрытие дара, скачок резерва и тому подобное. Но новая стихия и тем более тьма в светлом шере? Нет. Никогда. Для этого нужно полноценное единение. Плюс в этом случае Роне тоже получил свой бонус в виде света. Но света в нем по-прежнему ни на динг.

Надо будет расспросить, о какой связи между ними он говорил. Явно не о любовной.

Проклятье. Может, все-таки дар Алого? Как бы это все упростило!

— Уверен, шеф. До вашего ментального контакта с темным шером огня и тьмы было намного меньше.