— Значит, так, дружок, — лицо профессора было если не счастливым, каким было всегда, когда на экзамене он валил Куртеева, то одухотворенным, — «Р. Пусодин» — в Москве такого нет. Пусодиных много, но вот с Р заминка. «Т.Р. Истасов» — Тимофей Родионович в Москве один. Истасовых много, Т.Р. — только этот. И, наконец, Пятько Олег Иосифович. «Пятько О.И.» пятеро. Все они Олеги, и двое из них Иосифовичи. Чем хорош наш разговор с Майей — она назвала нам имя Пятько, который связан с «Регионом», то есть того Пятько, о котором Вика имела возможность знать. И Майя назвала нам его п-профессию — он режиссер. Если бы не Майя, назвавшая имя, нам пришлось бы отрабатывать двоих Иосифовичей. Если бы не Майя — нам пришлось бы искать среди них режиссера. Но Буля лишил нас возможности бесцельно тратить время. Его люди помимо адресов пробили всю пятерку Пятько по налоговой. Среди Иосифовичей только один работает в кинокомпании «Маунтайн-фильм», но только не режиссером, а продюсером.

— Для Майи есть разница — продюсер, режиссер? — снисходительно покосился на профессора Тихон. — Они все для нее — кинщики. Ладно, хоть Пятько такой существует… А то накрылись бы наши поиски медным тазом… Ну, я так понимаю, нам нужно посмотреть, где находится компания «Маунтайн», и следовать туда как можно быстрее. Мой разум консультанта подсказывает, что съемки крупным планом, поножовщину и секс главного героя с актрисами второго плана можно снимать, не выезжая из Москвы. Бюджет не позволит выехать. Если Пятько вложил государственное бабло в строительство Лукашова в августе — а именно этот месяц назвала Майя, — то до отката маржи квартирами у Пятько еще месяцев десять придирчивых съемок.

Берг развел руки и округлил глаза.

— А если Пятько вложил деньги в уже сдающееся жилье? Тогда квартиры уже оформлены в его или иную собственность и продаются. Если не проданы!

— Если появилась возможность инвестировать рентабельное строительство за счет чужих денег и если есть время и никто не требует возврата суммы, умный инвестор всегда вложит деньги в нулевой цикл. — Куртеев нашел языком во рту крошку табака и сплюнул в окно. — Яму только начали рыть — вкладывай. В этом случае чистая прибыль может составить до ста процентов. Если квартиры сдаются, они уже имеют более-менее очерченную стоимость, и разница в цене невелика. Так что если рисковать полутора-двумя миллионами казенных лимонов, то лучше рисковать по полной программе. Полтора миллиона при одинаковой степени риска куда лучше, чем двести тысяч.

— Разумно, — похвалил Берг. — И Вике могло это не понравиться.

— Что вы сказали?

— Щазов валялся дома в последнее время. Как Пятько появился, так Щазов и свалил. И всеми делами, в том числе и суммами Пятько, занялась Вика. В этой связи… и с целью подтверждения одной моей мысли, я хотел бы кое-что проверить.

— Что именно? Нельзя ли сразу об этом сказать? — Тихон почувствовал раздражение. — Время идет, товарищ завкафедрой!.. Мне плевать, что вы чувствуете в отсутствие Вики, но меня ее отсутствие убивает!

— Перестань орать по крайней мере, — попросил Берг. — Как часто Вика говорила тебе, что осталась за главную в финансовом департаменте?

— Ну, один раз было, — согласился Куртеев, нервно постукивая пальцами по рулю.

— И мне она… до тебя… пару раз говорила.

— И что это значит?

Вместо ответа Берг почесал нос и показал пальцем в окно. Следовало понимать, что он просит трогать.

— В кабинете, где Вика сидела, я заметил двух девушек. Одна из них показалась мне умной. Черненькая такая, в белой блузке с…

— Фаина Русецкая.

— Ага. Ты знаешь, где она живет?

Куртеев по-лисьи оскалился и поощрительно потрепал Берга по плечу.

— Молодец, папа. Но работаешь грубо.

— Да плевать я хотел, с кем ты спал из этой компании! — вспылил Берг. — Мне нужен адрес этой девчонки!

— А я тебе что, адресное бюро?!

— Ты там работаешь консультантом.

У Куртеева потемнело в глазах.

— А ты знаешь, где живет бухгалтер твоего университета?

— И твоего университета, кстати, тоже. Куркино, Куркинское шоссе, сто восемьдесят, квартира шестьдесят вторая.

Куртеев от неожиданности облизал губы.

— Ну, при таких обстоятельствах можно вспомнить что угодно… Вы пользуетесь презервативами «Колгейт-Орал» с гнущейся под углом в сорок пять градусов головкой, профессор?

— Вы задаете мне идиотские вопросы.

— Пользуетесь, конечно. Только эти презервативы помогают проникать в самые труднодоступные места.

— Зря я вас взял с собой.

— Вы меня взяли?! — изумился Куртеев. — У вас что, пробки вышибло?

— Что? — вяло переспросил Берг. — У меня пробки вышибло? — Помолчав немного, он вынул из кармана свой блокнот и в раздумье постучал им по ладони. — Знаете, Куртеев, я с вами нахожусь вот уже шесть часов. Все, что мы делаем, мы делаем исходя из моих соображений. В этой связи позвольте вас спросить — у вас есть какой-то план? Вы, как… консультант по вопросам конфликтологии… придумали что-нибудь, руководствуясь чем мы сможем напасть хоть на какой-то след Вики?

— Я думаю. Как придумаю, я вас проконсультирую.

— Да-да, проконсультируете… Вы хороший консультант. Такие консультанты, как вы, проконсультируют сначала президента компании, потом весь совет директоров — порознь и вместе, потом всех заместителей президента, потом менеджеров, других консультантов, охранников, уборщицу, ее мужа, ее детей, ее собаку, а после и рыбок. А все потому, что вы, сука, очень хороший консультант!

Куртеев с выпяченной вперед нижней челюстью посмотрел на голову Берга, но потом вспомнил, что мудрые люди всегда оставляют без внимания первую реакцию на раздражитель и действуют, только сообразуясь со второй. В конце концов, Берг не виновен в том, что у него не растут волосы, так распорядилась природа.

— Вы ругаетесь?.. Нехорошо… — Тихон чувствовал, как глупо выглядит. Так было всегда, когда на лекциях он не находил достойного ответа Бергу. Обычно для этого ему требовалась вся следующая ночь. Но нынче были другие времена, поэтому он решил не выглядеть и умно тоже — вернулся к первой реакции: — Хочешь чувствовать больше комфорта, используя тампон? Открой для себя новый «О-Би». Благодаря идеально гладкому покрытию «Силк Тач» вводить и извлекать тампон так легко и удобно, что тебе захочется делать это снова и снова.

От оскорбления Берг почувствовал холод на своей лысой голове.

— Да я после всего этого нахожу, милостивый государь, свое присутствие в этой машине лишенным всякого смысла, — потратив некоторое время на то, чтобы сообразить, процедил он.

— Не беспокойтесь, Игорь Оттович, я и сам думаю так же.

Берг еще секунду посидел, потом открыл дверь и вышел. Прежде чем захлопнуть, наклонился и сказал: