В этот момент подошла стюардесса с кофе и восхитительными маленькими булочками. Вонзая зубы в выпечку, Марни подумала, что девушка подошла как нельзя вовремя.

Послышался голос пилота, просившего пристегнуть ремни, потому что самолет заходит на посадку. Сердце Марни радостно дрогнуло, когда она подумала о встрече с тетей и дядей.

– Как мило с твоей стороны было пригласить тетю Сьюзен и устроить нам с ней день спа в отеле до того, как вы с дядей Брайаном к нам присоединитесь на ужине.

– Боюсь, мне придется изменить планы, и сегодня вечером я не смогу отужинать с вами. Через несколько минут, когда мы приземлимся, мой водитель отвезет тебя в отель, чтобы ты встретилась с родными, а я полечу в Париж. Завтра утром вернусь.

Марни не смогла скрыть разочарование.

– Почему тебе нужно так срочно лететь в Париж за день до нашей свадьбы?

– Бизнес, – коротко ответил Леандро.

Мысли его в этот момент были о Генри и неожиданной новости, что он услышал от бывшей жены вчера вечером. Она позвонила и сказала: «Мы с Домиником решили начать все с чистого листа в Австралии, он наконец развелся с женой. Разумеется, он хочет, чтобы наш сын жил в городе Перт с нами, да и Генри наконец сможет познакомиться с отцом».

Леандро удержался от замечания о том, что Доминик Чилтон что-то не очень хотел быть отцом мальчика в первые десять лет его жизни. Что ж, если он хочет наконец узнать сына поближе, для Генри это поворот к лучшему. Так что сегодня Леандро летел в Париж, чтобы попрощаться с мальчиком. Он заверил его, что они останутся лучшими друзьями, но в душе знал, что нужно бы ребенку побыстрее привыкнуть к новой жизни в Австралии с настоящим отцом.

Свадьба должна была состояться в роскошном отеле напротив Гайд-парка, но, подъезжая к месту в роскошном лимузине в одиночестве, Марни, вместо радостного волнения, чувствовала уныние.

Однако, заметив тетю, выходящую из лифта, Марни приободрилась.

– Ты чудесно выглядишь. Беременность тебе к лицу, – сказала тетя Сьюзен.

Марни пригласила ее в номер, и обе женщины, войдя, буквально раскрыли рот, глядя на белую с золотом отделку, шелковистые ковры, массивные люстры, свисающие с потолка.

– Жаль, что Леандро так поспешно улетел в Париж, – сказала тетя Сью. – Помню, он не смог приехать на свадьбу Джеммы по той же причине – улетел в Париж к другу, с которым что-то стряслось.

– Не помню свадьбу Джеммы… – расстроенно сказала Марни.

Слова тети точно зажгли лампочку в ее мозгу – всплыли воспоминания о поезде и газете, лежащей на сиденье. Как странно, подумала девушка. С чего бы это ей вспоминать какую-то газету?

– Ты в порядке? Что-то ты побледнела, – с тревогой спросила тетя.

– Все отлично, просто голова болит. Наверное, будет гроза. – Выглянув в окно, Марни заметила серые тучи на небе. Осень раскрасила листья деревьев в Гайд-парке в красный, оранжевый и золотистый цвета, и они трепетали на ветках, точно крошечные флаги на ветру. – Надеюсь, завтра не будет дождя.

– Не важно, какая будет погода, все пройдет прекрасно, – заверила ее тетя Сьюзен. – Хотя, должна признать, что мы с дядей были удивлены, когда пару недель назад Леандро позвонил нам и сказал, что вы женитесь. Все произошло так быстро. Но, полагаю, это оттого, что свадьбу откладывать нельзя. – Она указала на живот Марни. И вдруг серьезно произнесла: – Надеюсь, ты не поспешила с решением, дорогая. Тебе не обязательно выходить замуж за Леандро только потому, что ты беременна.

– Но это и не так. Я люблю его, а он… он любит меня.

– Тогда прекрасно, – улыбнулась тетя.

Марни старалась отогнать сомнения, но они мучили ее весь день, как и головная боль, – даже массаж и процедуры спа не помогли расслабиться.

Ночью, лежа в одиночестве в огромной кровати в номере для новобрачных, девушка старалась убедить себя в том, что она поступает правильно, выходя замуж за Леандро. Разумеется, он ее любит. Но почему он никогда не говорил ей об этом? Если бы он сейчас был здесь! Сначала он сказал, что ночь перед свадьбой проведет в доме на Итон-сквер. Когда Марни предложила поехать с ним, надеясь, что что-то вспомнит, оказавшись в прежнем доме, он отшутился и сказал, что это плохая примета – проводить ночь до свадьбы вместе. Странно, но на миг ей показалось, что он не хочет, чтобы она возвращалась в этот дом, где она жила с ним целый год, воспоминания о котором были стерты из ее памяти.

Но сегодня ему пришлось улететь в Париж – по делам, как сказал он сам. А по словам тети Сьюзен, он так же точно летал туда во время свадьбы Джеммы.

За окном послышалось глухое ворчанье грома. Марни вздрогнула, что-то припоминая. Когда-то в ее прошлом была гроза – когда? Почему ей вспоминаются гроза и дождь, и при этом представляется кабинет Леандро в доме на Итон-сквер? А самое удивительное – отчего она ощущает ужас при мысли о предстоящей свадьбе завтра, точнее, уже сегодня, поправила себя Марни, взглянув на часы и увидев, что уже три часа ночи.

Голова все болела, не давая заснуть, но завтра утром и гроза, и боль пройдут, говорила себе она.

Она ошибалась. Гроза была готова вот-вот разразиться.

Негнущимися пальцами Леандро пытался завязать галстук, чертыхаясь. Что ж, так и должен чувствовать себя жених перед свадьбой, повторял он себе. Да уж, ему ли не знать? Это, в конце концов, его вторая попытка. Но, когда женился на Николь, он был совсем юным, куда более романтичным. Верил, что любит ее. Что ж, идиот, да и что взять с двадцатичетырехлетнего мальчишки?

Спустя десять лет он пришел к выводу, что любовь – это игра для дураков, и у него не было ни малейшего намерения играть в нее.

Короткий визит в Париж оказался очень тяжелым, особенно когда настало время расставания. Генри спрашивал: «Леандро, но ведь ты приедешь ко мне в Австралию, правда? Мама говорит, что в нашем новом доме тебе всегда будут рады. Папа пообещал, что научит меня кататься на серфе, а ты ведь уже это умеешь, так что мы можем кататься втроем». Леандро лишь смог ответить: «Эй, приятель, да ты отлично проведешь время с отцом».

Леандро представил Генри, его огромные глаза, и прерывисто вздохнул, ощущая почти физическую боль в груди. Он всегда будет рад сделать для Генри все, что угодно, но теперь у мальчика есть отец, который наконец-то начал им интересоваться.

Летя из Парижа в Лондон, Леандро вспомнил, что вскоре родится и его собственный малыш, а до этого Марни станет его женой. На сей раз никто не сумеет отнять у него ребенка.

Завязав наконец галстук, Леандро взял пиджак и открыл дверь спальни. В это время раздался стук.

– Простите за беспокойство, – сказала Бетти. – Но там человек хочет вас увидеть.

– Как его имя?

– Джейк Кларк. Говорит, что он брат Марни. Я объяснила, что ее здесь нет, а вы заняты, но… – Бетти умолкла.