– Позволь мне помочь тебе, – мягко сказал Леандро, и Марни поняла, что вот-вот сдастся.

– Оставь меня в покое! – выкрикнула она, едва контролируя себя и всхлипывая.

Она вконец растерялась. Вытирая глаза, она заметила черные потеки туши и поняла, что, должно быть, выглядит странно. Но голова болела так, что темнело в глазах, дыхание было прерывистым, и Марни начала опасаться, что ее вырвет прямо на глазах у всех.

Он заговорил, и его голос, казалось, доносился откуда-то издалека.

– Марни, тебе нужно в больницу. К тебе вернулась память, и ты в шоке. – Взяв ее за запястье, Леандро повторил: – Позволь же мне помочь тебе.

– Мне кажется, что вы уже сделали все, что могли. – Раздался голос дяди Брайана, который подошел и встал рядом с Марни, обняв ее за плечи.

Он был значительно ниже Леандро, но что-то в его величественной манере держать себя заставило жениха опустить глаза. Глядя, как дядя ведет плачущую Марни вверх по лестнице, Леандро чувствовал себя так, точно сердце его вот-вот вырвется из груди. Удача отвернулась от него, и только сейчас он начал осознавать, что на кону стояло нечто бесценное, дорогое его сердцу – любовь Марни. Он пренебрег ею, и вот теперь она хочет, чтобы он не приближался к ней и ребенку. Она назвала его чудовищем и была права. Что за мужчина предложит матери своего ребенка за деньги отказаться от родительских прав? Такой, как его отец, подумал Леандро с болью, отчетливо видя сходство себя и Сильвестро и ненавидя себя за него.

Марни была невиновна во всем. Она не лгала и не воровала. Она подарила ему свою невинность и всегда оставалась верной своему жениху. Боже, да она отдала ему свое сердце, а он беспощадно растоптал его, точно капризный ребенок, – дважды.

Глядя, как Марни уходит, Леандро знал, что заслужил этот удар судьбы. Но он не мог примириться с потерей.

– Я знаю, что ты меня ненавидишь! – крикнул он. – Но дело ведь не только в наших отношениях. Тебе нужно думать об интересах ребенка.

Дойдя до верхней ступеньки, Марни поглядела вниз. Несмотря на черные потеки туши, она по-прежнему выглядела красивой – и такой несчастной.

– У нас с тобой нет отношений, – ответила она, и в голосе ее появилась сталь. – Так когда-то ты сам мне сказал. И я как раз думаю о ребенке. Ради него мне нужно уехать как можно дальше от тебя. Ты жесток и любишь манипулировать людьми. Не очень хорошие качества для будущего отца. – Она сорвала обручальное кольцо с пальца. – Возьми. Оно красиво, но совершенно бездушно, как, впрочем, и ты.

Девушка бросила вниз кольцо, и оно со стуком упало к ногам Леандро.

Марни отвернулась и пошла по коридору. Страх ледяными пальцами сжал сердце мужчины. Она уходила, и он не мог ее остановить.

Леандро вспомнилось, как, будучи еще маленьким мальчиком, он точно так же смотрел вслед уходящей матери и умолял ее остаться, крича: «Не уходи!» Сейчас он вырос, но беззвучно повторял про себя те же самые слова. Ему хотелось побежать вслед за Марни и обнять ее, но он не имел права просить ее остаться после всего, что натворил.

В первый раз в жизни Леандро посмотрел на себя со стороны и почувствовал отвращение.

Он обратился к ее дяде:

– Берегите ее… пожалуйста. – Голос его сорвался. – Наверное, вы заберете ее к себе в Норфолк? Я приеду через пару дней, когда все успокоится. В конце концов, это и мой ребенок.

Да, он потерял Марни, думал Леандро. Наверное, он ее не заслуживал. Но за своего ребенка он будет бороться.

* * *

– Марни, дорогая, попытайся успокоиться, – мягко сказала тетя. – Ты проплакала всю дорогу из Лондона до Норфолка, а это явно вредно для малыша.

Марни почти ничего не слышала, горе плотным коконом окутало ее с того момента, как она узнала о предательстве Леандро. Она могла думать лишь об одном: он не любит ее, никогда не любил. Какой же дурой она была!

Слезы вновь навернулись на глаза, но Марни заставила себя сесть прямо и высморкаться.

– Конечно, оставайся с нами, если захочешь. – Голос тети стал злым. – Я уж надеюсь, что Леандро и впрямь навестит нас через пару дней, как и обещал, и я выскажу ему все, что думаю.

– Я не хочу его видеть, – в панике сказала Марни. – Не хочу.

С отвращением она призналась самой себе, что не доверяет своему самообладанию. Леандро не заслуживает второго шанса, он только и делал, что лгал ей, и ничто его не извиняет. А она может дать слабину и простить своего бывшего жениха, в очередной раз купившись на его обаяние.

– Если Леандро и впрямь может приехать, тогда я не могу жить с вами, – сказала Марни настойчиво. – Мне нужно уехать куда-то, где он меня не найдет, а я подумаю над тем, как мне жить, когда родится ребенок.

Тетю явно что-то мучило. Поколебавшись, она открыла сумочку и достала письмо.

– Твой отец написал мне пару недель назад. Он спрашивал про тебя. Я ответила и сказала, что ты ждешь ребенка и собираешься замуж. Вчера на твое имя пришло это письмо. Я хотела отдать его тебе после свадьбы.

Дрожащей рукой Марни взяла конверт.

– В этом письме твой отец говорит, что хотел бы тебя видеть, – тихо произнесла тетя Сью. – Может, поедешь к нему в Болгарию?

Морской ветер беспрестанно менял контуры песчаных дюн и раздувал траву, отчего листья словно бы шептались друг с другом. Марни поплотнее закуталась в теплое пальто, радуясь, что шерстяная шапка и перчатки защищают от холодного январского воздуха. Она была рада выйти из дома и размять ноги, гуляя по пляжу. Хотя о быстрой ходьбе или больших расстояниях речь не шла – к концу беременности она ощущала себя гиппопотамом. Но осталось недолго, малыш должен родиться через три недели. Марни все равно наслаждалась своим состоянием. Для нее наступил особый период в жизни, а на уединенном побережье на севере Норфолка можно было почувствовать себя наедине с природой – точно вокруг не было ни души, кроме нее и ребенка.

Марни перенеслась мыслями в деревеньку в горах Болгарии, где жил отец. Зимой там, должно быть, настоящая рождественская сказка – снег и черепичные крыши домов. Поездка к отцу стала очередным новым опытом. Марни познакомилась с папиной семьей. Только прилетев в Болгарию, она нервничала в аэропорту и не знала, как себя вести, но, несмотря на двенадцатилетний перерыв, узнала отца сразу же. Тот крепко обнял дочь. Он ни капельки не изменился – был все таким же общительным, а его жена и дети, Катя и Бен, тепло приветствовали Марни. Им удалось откровенно поговорить с отцом.

– Мои отношения с твоей мамой стали такими напряженными, что я решил, вам будет лучше без меня, – говорил он. – Мы постоянно ссорились, и она обвиняла меня в неверности, а это создавало плохую атмосферу для тебя и близнецов. Конечно, это нельзя считать поводом для ухода из семьи, но я просто не вынес постоянной ревности твоей мамы. – Отец вздохнул. – Я старался поддерживать связь с тобой, но мне показалось, ты не хочешь общаться.