уговорить вас перестать рыбачить и сделать что-нибудь для меня (например, построить жилье), я должен предложить вам больше рыбы за час работы, чем вы можете наловить сами.

Я рыбачу, вы строите жилье. Мы оба в плюсе, и на этом дело не заканчивается. Со временем я все больше совершенствуюсь в ловле рыбы, а вы – в строительстве жилья.

Талантливые люди всегда имеют избыточный продукт, который становится формой кредита – от латинского credo («верю»).

Он начинает функционировать, как деньги, а потом кто-то изобретает настоящие деньги, и процесс ускоряется.

Теперь можно обменивать вещи на деньги и наоборот. По сути, деньги можно превратить во что угодно.

Товарообмен делает людей богаче и ведет к инновациям, что делает людей еще богаче. Таким образом, если рассматривать деньги как новую, более совершенную стадию обмена, они являются «добром».

Это и есть «волшебная таблетка» Ридли. Обмен – мать прогресса. Деньги – повитуха.

Развитие обмена ведет к развитию специализации; развитие специализации – к развитию инноваций; развитие инноваций – к развитию обмена.

Ридли называет этот процесс автокаталитическим. Иными словами, самоускоряющимся за счет собственных составляющих.

А тем временем мир становится все лучше и быстрее. Копье превращается в ружье, меховая шкура – в шубу, хижина – в особняк, раковина кауры – в слиток золота, монету, банкноту и банковский кредит.

От латинского credo – «верю».

Товарообмен – это «добро». Деньги ускоряют товарообмен. Следовательно, деньги – это тоже «добро».

Верю.

«Волшебная таблетка» успокаивает мой взбудораженный разум, но меня все равно что-то беспокоит, как соринка, попавшая в глаз.

Банк, потерпевший крах.

Конечно, не Ридли привел его к краху, но он был управляющим. Вот что за соринка в моем глазу. 

* * *

Выходит моя статья о Белфорте. Я сижу за кухонным столом и смотрю на журнал, беру его, потом кладу обратно и снова беру.

При быстром просмотре мелькают фрагменты глянцевого содержимого. Синее море, красные губы, розовая плоть, белые зубы – все, что ассоциируется у нас с деньгами, со стопками банкнот, падающих с неба; образы, которые мы все должны запечатлеть в своем сознании и которые вызывают у нас, с одной стороны, жгучее желание стать богатыми, а с другой – страх того, что деньги, как фашистские оккупанты, заполонят всю нашу жизнь, даже самые сокровенные и чистые ее стороны.

Я листаю журнал.

На первой полосе – интервью с Кейт Уинслетт. Она говорит, что солидарна с Тедом Банди в том, что не приносит домой глянцевых журналов. Кейт в белой рубашке с глубоким вырезом, из-под которого проглядывает черный бюстгальтер, словно фотограф слегка перешел грань дозволенного любопытства.

Я продолжаю медленно листать страницы.

Одна, еще одна.

Мое сердце ёкает. Вот она.

На развороте фотография Белфорта – темный костюм, белая рубашка, темные волосы. Он едет на дорогой спортивной машине серебристого цвета. Над машиной клубится облако денег.

И… Боже правый! Он мне действительно кого-то напоминает. Эдварда Льюиса – персонажа Ричарда Гира в «Красотке»!

Белфорт, как и Льюис, едет в спортивной машине серебристого цвета. Он, как и Льюис, одет в темный костюм с белой рубашкой. Он, как и Льюис, находится в Беверли-Хиллз, в одной минуте езды от отеля Regent Beverly Wilshire, где, как и Льюис, собирается остановиться на время деловой поездки.

Фото было сделано на одной из тех усаженных пальмами улиц – возможно, на Хилкрест-драйв, или на Бедфорд-драйв, или на Норт-Линден-драйв. А на Норт-Линден есть пальмы? Надо проверить на Google Earth.

Все, кто смотрел «Красотку», помнят эпизод в начале фильма, в котором герой Гира садится в спортивное авто серебристого цвета и кружит по городу в поисках Regent Beverly Wilshire. Он сбивается с пути, заезжает в другой район и останавливается, чтобы спросить дорогу. К его машине подходит секс-работница Вивиан Уорд, которую играет Джулия Робертс, и говорит, что покажет, как проехать к отелю, но за определенную плату.

На фотографии у Белфорта странное выражение лица. Он выглядит потерянным.

Для меня самое необычное в этой фотографии то, что я знаю эту улицу – я гулял по ней, думая о герое Ричарда Гира – Эдварде Льюисе.

Это было несколько лет назад. Я ищу эту улицу на Google Earth. Точно, Бедфорд-драйв.

Мысленно возвращаюсь к тем событиям. Я гуляю по Бедфорд-драйв, думая не только о Льюисе, но и о Джулиане Кей, Заке Майо и Джеке Муре – холеных, слегка надменных, раздираемых внутренними противоречиями красавцах, которых обычно играет Гир. Через двадцать четыре часа я буду брать у него интервью.

Интервью не задастся.

Я иду по широкому светлому тротуару под высокими красивыми пальмами, вдыхая смешанный запах озона, смога, выхлопных газов и гербицидов. Меня всегда заводит этот запах, он неизменно присутствует в престижных районах и пригородах с роскошными домами всевозможных стилей, ярко-зелеными газонами, поливальным оборудованием, мексиканскими садовниками, подстригающими живые изгороди, итальянскими и немецкими автомобилями, стоящими на парковках или проезжающими мимо, – видение роскоши, мирное и в то же время зловещее. Невозможно отделаться от ощущения, что в любую минуту может что-то произойти, потому что в этих богатых районах и пригородах покой и роскошь не даются бесплатно – за них нужно платить, и цена – это отморозки, преступники или даже космические пришельцы, а может, и фантастические зомби, или роботы, или же красивые, чертовски привлекательные женщины, созданные инопланетянами и слоняющиеся по улицам в поисках незащищенного секса.

И конечно же, мафиози – вроде криминального авторитета Багси Сигела, персонажа Уоррена Битти в фильме «Багси», который разъезжает по этим самым улицам и, положив глаз на какой-нибудь дом, стучит в дверь и сообщает хозяевам, что хочет этот дом купить (точнее, не хочет, а собирается). И покупает. (Хотя я не уверен, что так происходило в реальной жизни. В действительности Сигел жил в классическом порноособняке на Маллхоллэнд-драйв и занимался не скупкой домов, а строительством отеля Flamingo в Лас-Вегасе. Тем не менее его подружка жила в Беверли-Хиллз, на Норт-Линден-драйв, и именно там Багси, задолжавший уйму денег и не сумевший выплатить проценты по долгам, получил огнестрельные ранения в голову, грудь и плечо. Это было в 1947 году. Киллер скрывался в палисаднике. Фильм «Багси» преподает нам классический гангстерский урок: гангстера губит жадность; умаляйте свои аппетиты, чтобы и вас не постигла та же участь.)

Багси считал, что у игрового бизнеса большое будущее. Он полагал, что игровой бизнес станет второй реальностью и обычным видом досуга для большинства людей, потому что азарт у нас в крови. Багси разорился раньше, чем его инвестиции стали приносить прибыль. Должно быть, последнее, что он запомнил в своей жизни, – это свист или жужжание в области переносицы и резкая, пронзительная боль, которая утихла так же быстро, как и появилась.

В общем, я прогуливаюсь под пальмами, вдыхая дорогой смог. Физически и