такой период… Сейчас я чувствую себя так же, как тогда, когда фашисты подходили к Мадриду, только гораздо хуже»79.

Но тогда, по крайней мере, писатель имел возможность встать на защиту своей родины. Под давлением общественного мнения и СМИ правительство разрешило людям, не имевшим возможности вступить в ряды вооруженных сил, стать членами сил местной самообороны, которые чуть позднее переименовали в ополчение. Оруэлл записался 20 июня. Он получил чин сержанта и уговорил Фредерика Варбурга присоединиться к своему подразделению, в состав которого уже входило несколько иммигрантов из Европы. Чтобы дать читателю понять, насколько бедственное положение страны объединило людей из разных политических партий, скажу, что командиром подразделения был бывший чернорубашечник и член партии английских фашистов.

Оруэлл не боялся вторжения немцев, а, будучи уверен в том, что англичане в состоянии его отразить, надеялся на то, что оно произойдет как можно быстрее. «По крайней мере, мы сможем раз и навсегда избавиться от банды, которая втянула нас в эту передрягу»80. По-донкихотски искренне он верил в то, что ополчение представляет собой серьезную военную силу, и написал в редакцию Time and Tide письмо с советами о том, как надо вести военные действия в городских условиях, которые у него появились после наблюдения уличных боев в Барселоне. В письме он также призывал к тому, чтобы гражданам раздали оружие, гранаты и радиоприемники. Это письмо напечатали в издании, и читателей наверняка удивило, что статью под названием «Вооружите людей»81 написал театральный критик, рецензировавший пьесу Реджинальда Бекуива «Мальчики в коричневом». Шагая по улицам Лондона, Оруэлл рассматривал окна квартир, размышляя о том, подойдут ли они для создания огневых точек. Точно так же, как и Джордж Боулинг с его рентгеновским зрением, Оруэлл мог видеть, как под личиной города проявляется череп. Варбург писал, что Оруэлл «был настроен сурово и решительно, был твердо уверен в том, что без жалости уничтожит всех врагов, как только те к нему приблизятся»82. Но враги так никогда и не ступили на английскую землю.

20 августа каталанец и агент НКВД Рамон Меркадер, выдававший себя за французского троцкиста, зашел в рабочий кабинет Троцкого в Мехико-сити, вынул из-под плаща ледоруб и ударил им революционера по голове. На следующий день главный враг советской власти скончался в больнице. Заголовок статьи в Daily Worker об убийстве Троцкого гласил: «Бандит-контрреволюционер умер»83.

«Интересно, как русские обойдутся без Троцкого? – думал Оруэлл. – Или коммунисты по всему миру? Наверное, им придется изобрести себе нового врага»84.

Тем летом Оруэлл написал небольшую статью о классических книгах жанра утопии для левого еженедельника Tribune. В статье он сравнил четыре романа, напечатанных в 1899–1932 годах: «Когда спящий проснется» Герберта Уэллса, «Секрет Лиги» Эрнеста Брамаха, «Железная пята» Джека Лондона и «О дивный новый мир» Олдоса Хаксли. Он проанализировал их предсказания исходя из факта появившегося фашизма, после чего пришел к выводу, что наиболее близким к реальности оказался Джек Лондон. В редакцию пришло два письма от читателей, высказавших предположение о том, что эти романы «вдохновили»85 Гитлера и Муссолини. Оруэлл не разделял это мнение. «Не думаю, что стоит бояться того, что если кто-то напишет роман о фашистском государстве в Англии, то таким образом “надоумит” местного Гитлера. Пока существует классовая борьба, эти идеи будут появляться сами собой»86.

Обратите внимание на то, что Оруэлл выбрал только один незадолго до этого выпущенный роман – «О дивный новый мир» Олдоса Хаксли. Оруэлл чувствовал себя амбициозным, но неудачным писателем, поэтому был склонен думать, что романы его современников или написаны не о том, или являются слишком доктринерскими. Из-за этого он упустил ряд художественных произведений английских авторов, в которых описывалось будущее. Например, романы начала тридцатых «Между двумя мужами» Фредерика ле Гросс Кларка и «Пурпурная чума» руководителя НРП Феннера Броквея имели ярко выраженную антикапиталистическую направленность. (Здесь стоит отметить, что в остроумном романе «По правде говоря», написанном сестрой Джона Стрейчи Амабель Уильямс-Эллис, есть второстепенные персонажи под названием Большой Брат и Джулия.) По мере того как над Англией сгущались тучи, писатели стали создавать произведения об английском фашизме: «Лондон в огне: роман о конце эпохи либерализма» Барбары Вуттон, «Человек-минимум, или Время исчезнуть» Эндрю Марвелла и «На второй год» Маргарет Сторм Джеймисон[22]. Маргарет Сторм Джеймисон писала: «Я могу себе представить английский фашизм, жестокость, хитро замаскированную под методистскую добродетель»87. Когда ее стали обвинять в том, что она стоит на пораженческих позициях, издание Left Review выступило в ее защиту: «Романы не являются пророчествами, они – предупреждения либералам»88.

Ни одно из этих произведений не было таким захватывающим и убедительным, как роман Синклера Льюиса об американском фашизме «У нас это невозможно». В общем, утопических романов было достаточно, и удивительно, что Оруэлл их не выбрал и о них не написал. Оруэлл не упомянул и о, пожалуй, самом интересном романе этого жанра «Ночь свастики», написанном неким Мюр реем Константином. Сложно представить, что писатель его не читал, Голланц выпустил его в 1937-м, и спустя три года роман переиздали под издательским брендом Left Book Club. У Оруэлла была издана и рецензия на Mein Kampf. Оруэлл писал, что его видение фашизма в 2040 году было в виде «ужасной безмозглой империи, в которой, по сути, ничего никогда не происходит, кроме того что молодых людей обучают военному делу и бесконечно плодят свежее пушечное мясо»89, что практически слово в слово похоже на цитату из романа Константина.

В «году Господа Гитлера 720-м»90 мир поделен напополам между германской и японской империями. Германская империя строго регламентирована, «рыцари» играют роль Внутренней партии, а нацисты – Внешней. В самом низу социальной лестницы находятся женщины и те, кто все еще упорно исповедует христианство. Вся память о «двадцатилетней войне» и Гитлере стерта войной с памятью. Кроме технических инструкций существует всего одна разрешенная книга – «Библия Гитлера». Согласно этой книге Гитлер был под три метра ростом и похож на бога Тора. Нацизм является официальной религией.

Спустя несколько десятилетий критик Дафне Патай установила, что под псевдонимом Константина скрывалась писательница-феминистка Кэтрин Бурдекин. Даже сейчас страдания женщин Гилеада из «Рассказа служанки» кажутся детским лепетом по сравнению с судьбой женщин, описанной в романе «Ночь свастики». В этом романе написано, что женщины не считаются людьми. Их можно насиловать, и их единственная задача – рожать детей. Но германская империя находится в состоянии стагнации, многие мужчины заканчивают жизнь самоубийством, а девочки по каким-то неизвестным причинам перестали рождаться. Японцы и немцы не