Тихий, семейный отель с закрытым пляжем в небольшой деревеньке, непритязательный интерьер, мизерная душевая кабина рядом с потемневшим от времени унитазом, кондиционер, работающий только ночью, потому что не справляется с жарой в солнечные часы, не слишком подходят по статусу Таисии Звёздной, владелице крупной корпорации Звезда, но Тая светится от счастья.

- Последний раз я была на море до гибели родителей, - улыбается, сидя на корточках в пенных гребнях, омывающих ракушечник. С каждой волной, задевающей брызгами ноги, она смеётся, как ребёнок, получивший давно желаемую игрушку. – Мы как раз планировали полететь в тропический рай, выбирая точку на карте, когда случилась эта трагедия. Так и не выбрали. Мама хотела на Гоа, а папа бредил рыбалкой на Мальдивах.

- Обещаю, мы обязательно слетаем на Гоа и Мальдивы, даже посидим с удочками, как только твой дядя смирится с твоим выбором в виде меня, - поднимаю её за руку и веду к шезлонгам. – Предлагаю искупаться и наведаться в ресторанчик поужинать.

   Ресторанчиком заведение сложно назвать. Семейное кафе с двумя комнатами под залы и пять столиков, разбросанных по саду, под кронами абрикосов с розоватой канвой на молодых листьях. Солнечные плоды давно собрали, и сейчас деревья служат для прикрытия от палящих лучей раскалённого диска.

   На завтрак, обед и ужин для нас всегда забронирован столик под самым старым жителем сада с потрескавшимся от времени стволом. Здесь нет меню с высокой кухней и красиво поданных блюд, украшенных узором из соуса, съедобными цветами и брызгами икры. Всё просто – суп солянка, или куриный с домашней лапшой, макароны с гуляшом, или картошка со свининой в горшочке. В знаменитый салат цезарь вместо романо кладут китайскую капусту, а в пасте с креветками ракообразных ещё надо поискать, зато в избытке кукуруза, добавляемая во всё, что можно съесть, но до ближайшего города двадцать километров, а тётя Марина, хозяйка заведения, очень душевно готовит и подаёт еду.

   С ней ощущение, что приехал погостить к бабушке на каникулы, чего давно не чувствовал я, и никогда не испытывала Тая. Есть такие люди, рядом с которыми тепло и уютно, независимо от срока знакомства с ним. Именно такой является тётя Марина, поэтому мы выбираем неправильный цезарь и не всегда пропечённую рыбу.

- Пирожки с творогом и абрикосами сегодня удались. Упаковать вам с собой? – ставит на стол деревянную доску с подсушенным хлебом Марина.

   Таисия щурится от удовольствия, и я киваю головой. Не люблю творог в любом его виде, но ради счастливых лучиков вокруг глаз мышки, готов есть его целыми днями.

- Ещё расстегайчики с рыбой и капустой, - продолжает заполнять свободное пространство салатниками, тарелками, гранёными стаканами и кувшином сока.

- Кладите всё, - одариваю её улыбкой.

   Первый раз слышу про такое сочетание в расстегаях, но рискую, пользуясь тем, что мой желудок переваривает гвозди. Это Пашка всегда со страхом пробует что-то новое, запивая одновременно омезом, мезимом и альмагелем в конце, чтобы не дай бог не… Дальше, обычно, следует одно из двух слов, которые неприлично произносить за обедом.

   После ужина возвращаемся на пляж и сидим на одном шезлонге, крепко прижавшись друг к другу, молчим и наблюдаем за красным шаром, медленно скрывающимся в чернильно-фиолетовых облаках на краю горизонта. Умиротворение, спокойствие, отсутствие страха и угрызений совести – то, что сейчас переполняет меня до краёв, заставляя с восхищением провожать уходящий день. С наступлением темноты пляж пустеет и его наводняют комары. Единственное спасение – окунуться в море, чего я и предлагаю сделать мыше.

   Вода, прогретая лучам, ласкает кожу и навевает желание окунуться в бесшабашную юность, когда трусы оставляли на берегу, а ил со дна считался лучшим оружием для защиты своей половины озера от мальчишек из соседней деревни, но случайное касание ногой бедра меняет планы.

   Выбрасываю руку вперёд, хватаю Таисию и подтягиваю к себе. Она оплетает меня, прижимается и потирается промежностью о пах. Потоки воды тёплые, но прижатое ко мне лоно значительно горячее. Запускаю ладони под трусики, оголяя ягодицы и подсаживая чуть выше. Животом чувствую пульсацию и готовность принять меня, поэтому стягиваю немного плавки, отодвигаю узкую преграду и на выдохе насаживаю на член.

   Я настолько быстро проделываю всю операцию по внедрению, что Тая только открывает рот и хлопает глазами, не в силах вымолвить и слово. Она так и захлёбывается воздухом, пока я приподнимаю её в воде, словно пушинку, и с приятной вибрацией возвращаю на ствол. Ощущение, что нахожусь в космосе, трахаясь в невесомости. Не знаю, пробовали ли такое космонавты, но скорее всего, они бы делали это с таким же придурковатым от удовольствия лицом, как у меня.

  Очень скоро Звёздная ловит правильную волну, запрокидывает голову и кончает, смотря на подружек, впаянных в чёрное полотно неба. Отпускаю себя и следую за ней, улетая в бесконечность вселенной.

- Ты ошибаешься, Стас, дядя любит меня, - доказывает мысль Таисия о заботе, вбитую годами. – У него нет никого кроме меня, просто, ему некогда было кружиться вокруг.

- Тай, любимая, он тебя запер дома и изолировал от людей. О какой любви ты говоришь? – держу себя в руках, стараясь не соскальзывать в повышенный тон.

   Не знаю, как мы приблизились к этому разговору. Мыша, всего лишь, выскочила из воды, свалившись с матраса на очередной волне и собрав полные трусы ракушечника, счастливо засмеялась, покружилась с раскинутыми руками и заикнулась, что здесь так хорошо, только дяди не хватает. Она выразила таким способ радость, а меня занесло. Стоило промолчать, не выливать ей правду о единственном родственничке, но злость оказалась сильнее.

- Он переживал. И не запер, а оберегал от лишнего стресса, - кидает обиженно и начинает натягивать на мокрое тело яркую тунику с броским орнаментом, купленную на маленьком рынке рядом с кафе тёти Марины. – Мне в тот момент ни с кем не хотелось общаться, а дядя понял и предоставил возможность побыть одной.

- Десять лет? – мне даже смешно от её уверенности в правильных действиях Бориса. – Два-три месяца, с натяжкой полгода, а дальше тебя надо было вытаскивать, а не затыкать прорехи книгами и красками.

- Да некогда ему было, - топает ногой и гневно трясёт волосами. – Он фирму отца из болота вытаскивал.

- Не была фирма твоего отца в болоте, - рявкаю, больше не сдерживаясь. Эд добыл информацию о состоянии корпорации на момент гибели родителей Таи, и в тот момент она была на пике подъёма. – Звёздный добрался до денег и власти, а тебя посадил под тотальный контроль, вкладывая в голову нужные ему мысли. Он, наверняка, уже убедил тебя выписать ему доверенность на полноценные действия в отношении компании, и как только ты это сделаешь, наследства не видать, как своих ушей.

- Это бред! Ты не имеешь права говорить такие вещи о моём дяде! Он вырастил меня, заботился все эти годы. Возможно, не так хорошо, как родные родители, но он старался. Дядя мог отправить меня в интернат, или куда подальше, но не отправил, всегда слыша и исполняя мои желания. А ты… ты… Да ну тебя…