– Не хочешь, как хочешь, – отстраняюсь от объекта дикого возбуждения. Убираю посылку в груду других. Отхожу от Златы подальше.

Бросает испуганные взгляды то на уплывающие от неё коробочки, то на меня. Шепчет:

– Согласна.

Маню её пальцем к себе.

Подходит на цыпочках, прикрывает глаза.

– Только быстро, – командует мне.

Ну да! Дурака нашла. Оторвусь по полной!

Касаюсь гладкой кожи на тонком плече, веду подушечкой пальца от ключицы к кромке сарафана, той самой, что отделяет грудь от меня. Не выдерживаю, целую острое плечо.

Девушка вздрагивает. Венка на её шее истерично бьётся.

Будто ей пятнадцать, и она боится лишиться девственности.

И тут до меня доходит, что я первый мужчина, который прикасается к ней после мужа.

Понятно, почему она нервничает.

А меня это заводит дико. Точно знаю, что буду у неё вторым.

Сердцебиение учащается в предвкушении. Мои губы обхватывают её влажные мягкие губы.

Карие глаза изумлённо смотрят на меня.

Мысль пронзает меня, если Златка держит глаза открытыми, значит, ей не нравится!

Плохо стараюсь…

Подтягиваю девушку к себе, обнимаю за талию. Прижимаюсь не только губами, но и впечатываюсь языком.

Сам закатываю глаза от наслаждения. Пульс отдаётся в висках, а тело перегревается от желания. От напряжения сводит мышцы.

Ещё секунда, и уже не смогу скрыть от напарницы по сделке безумное желание.

Злата трепещется в моих руках как мотылёк, и наконец, вырывается.

– Хватит! – касается пальцами горящих припухших губ. – Я заплатила! Складывай посылки в машину!

– Ладно, так и быть, – послушно собираю все подарки Светы, и бросаю их в багажник.

На душе паршиво.

А перевозбуждённое тело горит распалённым желанием.

Злата

Демид останавливает машину около моего подъезда. Обнимает руль руками, избегает смотреть мне в глаза.

– Ладно, Чайкина, до завтра.

Разглядываю майора внаглую. Не понимаю его абсолютно. Он так странно ведёт себя. Взрослый самостоятельный сильный красивый мужчина, а складывается ощущение, что не уверен в себе.

Одни наши взаимоотношения с ним чего стоят! Как мальчишка выменивает у меня поцелуи. Мог бы как созревший одинокий мужчина пригласить на настоящее свидание с цветами и шампанским.

Задумчиво-мечтательно разглядываю странного ухажёра.

– Злата, чего ждём? Поцелуев не будет. Иди домой!

Подскакиваю как ужаленная, смотрю на ненавистного босса. Всё-таки он не в себе! Выменивать любовь женщины на правильные мужские поступки!

– До свидания, – шиплю я, покидая автомобиль. Не ухожу дальше дороги, стою, провожая машину глазами.

Поднимаюсь в квартиру, и только сейчас вспоминаю, что с завтрашнего дня в отпуске.

Завтра четверг, займусь приготовлениями к пятничному отъезду. Майор сказал, что не возьмёт меня, но я всё равно поеду. Хоть в его багаже.

Нервно дёргаюсь, смотрю на своё голое отражение в зеркале. Стройная женская фигура в форме гитары, аккуратные бёдра, плоский живот длинные ноги, пышная для моих габаритов грудь.

Кудрявые локоны падают на острые плечи.

Прикрываю глаза, веду пальцами по ключицам. Касаюсь губ, вспоминаю долгий влажный поцелуй. Мелкая дрожь рассыпается по всему телу. Шальная мысль пронзает мой мозг.

Что если майор, снова попросит услугу за услугу. Секс в обмен на разрешение поехать с ним.

Перейду ли я запретную границу? Мозг говорит «нет». Но тело, и набухшая грудь предательски кричат о другом.

– Злата! Не смей! – ору на себя, и ударяю кулаком по животу. От боли искры сыпятся из глаз.

Принимаю прохладный душ, и ложусь в комнате, где на стене висят огромные портреты мужа и дочери, перетянутые в углу траурной лентой. Прикрываю глаза, сосредотачиваюсь.

Как раньше пытаюсь вызвать духов близких.

Год назад, когда у меня капитально текла крыша, я прошла все существующие курсы по изучению эзотерики. Меня научили вызывать духов усопших, настраиваться на их волну.

Я даже посещала того самого великого гуру воскрешения, но он мне отказал. Так и ответил, нет тела, нет дела. Может, посчитал, что я недостаточно сдвинутая, чтобы поверить ему и продать всё имущество.

– Наташенька, приди…

– Любимый приди…

Быстро-быстро дышу, чтобы кровь отравилась огромным количеством кислорода, и мозг также (практика холотропного дыхания).

В комнате темно, пахнет моим страхом.

Молюсь самому Дьяволу и знаю, что прибегаю к услугам черной магии. Мне муторно. Безумно жалко свою пропащую душу, но я не вижу другого выхода.

У меня отобрали самое ценное, значит, я тоже могу перейти границу дозволенного? Ведь так?

Каждый раз после своих спиритических сеансов задаю себе этот вопрос морали. Знаю ответ наверняка.

Я иду по острию. За мной руины. Впереди выжженная земля.

Чем больше я молюсь странной молитвой, полученной от настоящей ведьмы из глухой деревни (то ли марийской, то ли мордовской, я объехала все) за очень крупную сумму, тем явственнее ощущаю каждой клеточкой тела, что я здесь не одна.

Тьма над моей душой сгущается.

– Злата, – слышу глухой голос. Поворачиваюсь на зов. Муж. Стоит в одной окровавленной рубахе.

***

Дёргаюсь, хочу подойти, обнять.

Но он показывает «Не надо».

Знакомый шаман объяснял, что нельзя заниматься практикой холотропа без наставника. Нельзя подходить к мёртвым.

Я и не нарушаю второе правило. Но лишь потому, что мне ни разу в изменённом состоянии сознания не удавалось увидеть Наташеньку.

Муж удаляется, идёт к горе. Ещё мгновение, и он скроется за снежным перевалом.

– Скажи, где Наташа! – кричу ему.

Он отвечает. Но я не слышу. Мы сейчас состоим из разных субстанций, он – дух, я – плоть. Мы резонируем во Вселенную по-разному.

Падаю на колени, бессильно плачу. Я снова ничего не узнала!

Меня аккуратно хлопают по плечу. Вскидываю перепуганные глаза. Не ожидала встретить здесь посторонних.

– Демид?

Мужчина кивает и показывает на фигурки двух девочек, они удаляются от нас в направлении моря.

Вижу два грустных затылка. Светленький и рыженький кудрявый.