– Позвольте, – разведчик дальше не стал слушать разглагольствования собеседника, выхватил из его рук газету и впился глазами в текст статьи из криминальной рубрики. Потом перевел взгляд на черно-белую иллюстрацию, где была изображена карта участка Санкт-Петербурга и обозначено место кровавой бойни. И тут же в его мозгу как на табло дисплея высветилось: «А ведь я был совсем рядом с местом расстрела». От этого открытия у Смока неприятно засосало под ложечкой...

Захар Платов сидел, откинувшись на удобную спинку кожаного сиденья. Он глубоко затягивался дымом сигареты и выпускал дым в открытое окно.

«Сегодня на базу пограничных кораблей Курильского погранотряда была приконвоирована браконьерская шхуна «Фудзияма», – вещал из динамика магнитолы диктор. – Напомню, что во время преследования был убит один из японских моряков. Мировая общественность по этому поводу выражает свое осуждение. Японский МИД направил правительству России ноту протеста».

Он уже два дня обживал новую машину. Шеф пересадил его с комфортабельной «Ауди» на мощный внедорожник «Паджеро», который больше напоминал облагороженный танк. Такая машина больше всего подходила под взрывную натуру бывшего морпеха.

Атаман любовно провел ладонью по гладкой приборной панели, столько приборов ему не доводилось видеть даже в кабине истребителя «Миг-25», в кабине которого ему однажды довелось побывать. Эта машина действительно сочетала в себе и средство передвижения, и роскошь.

Палец Захара легонько коснулся пульта управления, который позволял нажатием лишь одной кнопки поднять или опустить дверные стекла, включить кондиционер, дворники или... одним нажатием кнопки превратить салон внедорожника в настоящий сексодром.

«Мне бы такую тачку лет двадцать назад, вот мог бы развернуться», – мечтательно подумал Платов, убирая палец от кнопки. Сигарета дотлела до фильтра и розовой кометой вылетела в приоткрытое окно.

Время приближалось к полуночи, а окна огромного небоскреба нефтяной компании «Андерсон и К» по-прежнему горели ярким светом, безмолвно сообщая, что работа в главном офисе идет полным ходом. Так оно и было, совещание директоров корпорации уже шло шесть часов, причина – президент «Андерсен и К» с обширным инфарктом находится в реанимационном отделении Кремлевской больницы и, как заявил лечащий врач, «следует готовиться к худшему со дня на день». Совет директоров собрался для определения будущей стратегии компании, но, как понял Атаман, в кругу заклятых единомышленников вместо ожидаемой сплоченности начался полный раздрай.

Наконец створки стеклянных дверей распахнулись, и на крыльце центрального входа появилась группа импозантных мужчин, к которым одна за другой бесшумно подкатывали дорогие автомобили. «Белые воротнички» разъезжались без обычных прощальных рукопожатий и с сурово озабоченными лицами, что могло означать только одно – консенсуса не достигли.

Вскоре крыльцо парадного входа опустело. Платов провернул ключ в замке зажигания, двигатель плавно и приглушенно заработал. Надавив педаль газа, он подал внедорожник вперед.

Через минуту в дверном проеме блеснул голый череп Пройдесвита. Мощная челюсть начальника службы безопасности компании была угрожающе выдвинута вперед, что означало – шеф сильно не в духе.

– Сука, – выругался Котовский, усаживаясь рядом с водителем.

– Что, крутая заварка получилась? – трогая внедорожник с места, негромко спросил Платов.

– Не то слово, Фима Шишкович, бес, падла, начал баламутить все собрание, тварь. А эти шакалы как почувствовали, что Король-лев вот-вот должен ноги отбросить, хвосты мигом прижали и заметались в поисках чего бы для себя урвать. В общем, это не дворцовый переворот, а настоящее начало гражданской войны. Как сказал классик «Заруба зарубывается, всем зарубам заруба».

– А вам-то чего переживать? Вы, Григорий Иванович, всего лишь главный центурион в нашей фирме, вас это вообще не должно волновать. Задача службы безопасности – ограждать фирму от внешней угрозы. А уж паны пусть друг друга за чубы тягают.

– Не все так просто, Захар, – с досадой произнес Пройдесвит. – Я ведь тоже член закрытого клуба и имею акции «Андерсен и К», аж девять процентов. В свое время я сильно помог Большому Папе, а он в качестве премии акциями наградил. Так что лакомым куском сейчас владею, и эти мои девять процентов для Шишковича все равно, что серпом по причинному месту. Ну не может он без них собрать со своими шакалами подконтрольный пакет, не в состоянии, вот сука и возводит баррикады. А я между ними.

– А тот революционер от биржи на вашу семью не наедет? – озабоченно спросил Платов и сам удивился своим познаниям в мире бизнеса.

– Да нет, не решится, – махнул рукой Котовский. – Он знает, если с моими что-то случится, я с него и его родственников до седьмого колена шкуру живьем сдеру, – произнес он с нешуточной угрозой. – Пару лет назад мы с ним отдыхали в загородном пансионате. Так там одна старая дева вздумала нас пугать питбулем. Я два раза ее предупредил, а на третий, когда песик в очередной раз кинулся, схватил его за холку и сломал шею. Все это происходило на глазах у Ефима Ильича, я видел, как он от страха позеленел. Так что моих родственников он трогать не станет, побоится при мне живом... – Григорий Иванович внезапно запнулся и тихо закончил: – А вот после вполне возможно сможет наехать на моих наследников.

– Домой едем? – спустя несколько минут спросил Захар, искоса глянув на задумавшегося шефа. По его телу забегали мурашки – верный признак выброшенного в кровь адреналина. Судьба вновь бросила жизни двух бывших морских диверсантов на острие лезвия.

– Нет, рули на базу, – приказал Пройдесвит, теперь многое для начальника службы безопасности прояснилось. Недавняя авария его заместителя, который сейчас лежит с поломанными ногами в больнице, непонятная эпидемия, подкосившая его лучших телохранителей, и замена в главном офисе охраны компании на сотрудников частного агентства. А он слишком был занят борьбой за целостность «Андерсон и К», чтобы заметить, что король-то голый, вернее сказать, он, начальник охраны – без охраны. И сегодняшний день был не просто отмечен собранием совета директоров, это были последние мирные переговоры. Теперь по логике сюжета должно быть предоставлено слово «товарищу Маузеру» или «Калашникову».

Григорий Иванович всмотрелся в зеркало заднего вида и обратился к Платову:

– Будь настороже, чую, сегодняшний вечер еще не все сюрпризы нам преподнес.

– Ну да, опытный нос за неделю чует пьянку, – понимающе кивнул Захар, запуская правую руку под полу пиджака и расстегивая предохранительный клапан на кобуре с «береттой». Потом вытащил из тайника под сиденьем старый добрый «макаров», снял предохранитель и сунул пистолет в карман.

Пройдесвит, наблюдая за его приготовлениями, вытащил из оперативной кобуры на поясе хромированный «зиг-зауэр» сорок пятого калибра. Оттянув блестящую ствольную коробку, он дослал патрон в патронник, потом вернул оружие на свое место.