он загнал ее, как овчарка, в маленькую ванную, усадил на унитаз и заставил поднять лицо вверх. Гнев исказил черты его лица, когда он рассматривал ее ссадины.

— Хорошо получила, — сказал он, и забота в его голосе не скрыла стальные нотки.

Она нахмурилась. Линдси не грохнулась пузом кверху, как трусиха. С Риком у нее не было шанса побороться, но в этот раз она проявила себя лучше.

— Я неплохо дала сдачи.

Она не ожидала увидеть одобрение в его глазах, и от этого сердце бешено забилось в груди.

— Я видел, детка. У тебя отличный хук правой.

Прежде чем она оправилась от комплимента, он отвернулся в поисках мочалки.

Его твердые руки были удивительно нежными, когда он смывал кровь с ее щеки. Он нанес мазь, затем также обработал ее поцарапанные ладони. — Сделано.

— Спасибо, — эта благодарность была настоящей… и ей пришлось сдержать слезы.

— Не стоит благодарности. Давай приложим лед к лицу. — Усадив ее на диван в гостиной, он ушел на кухню.

В ту минуту, когда он покинул комнату, она ощутила последствия драки. Сначала у нее сдавило горло, потом засосало под ложечкой. Нужно было продержаться еще немного, и он уйдет.

Но ничто не могло этого остановить.

Ее охватил озноб, и она задрожала. Сжавшись в углу дивана, она обхватила руками колени и затряслась, в ушах раздался крик, накатил страх, и она почувствовала, как на ее лицо обрушивается кулак. У нее заболели челюсти от попыток не стучать зубами.

Перед ней возник де Врис с пакетом льда в руке.

— О, черт, — положив пакет на край стола, он подхватил ее и сел на ее место, усадив Линдси к себе на колени.

— Не надо, — она замкнулась в себе. Каким бы милым сейчас он ни был, она ему не нравилась. Ей не нужна благотворительность. — Просто уйди. Не хочу тебя здесь видеть.

— Жаль, но нет, — его тон был не грубым, просто констатирующим факт. Почти нежным. Притянув ее голову себе на плечо, он растер ее шею свободной рукой.

Он был таким теплым… и она не хотела оставаться в одиночестве. Не сейчас. Она уткнулась в него лицом, вдохнула запах мыла от его рубашки, смешанный с запахом мужчины. Когда она вздохнула, он обнял ее крепче. Она никогда не осозновала, насколько здорово чувствовать себя в безопасности.

— Ты знаешь, что у тебя мышь? — спросил он. — Я видел, как она бежала по кухне.

— Мышь? — она моргнула. Мышцы расслабились, и ее охватила усталость. Ей тяжело было держать голову. — Ты про Франсуа?

Последовала пауза, а затем он расхохотался. Низким, сексуальным смехом. Она не была уверена, что хоть раз слышала, как он искренне смеется. Не думала, что он вообще умеет.

Линдси впитывала этот звук, как иссохшая земля осенний дождь.

— Эй, только самые лучшие квартиры сдаются уже с домашними животными.

Он улыбнулся ей.

Она улыбнулась в ответ… а потом вспомнила, что она ему не нравится. Что он обошелся с ней, как со шлюхой. "Долг закрыт". Она напряглась.

— Линдси, — он посадил ее прямо и посмотрел в глаза. — Я накосячил. Прости.

Поцацкаться с ней захотел?

— Эм?

Он улыбнулся и снова сделал серьезное лицо.

— Я думал, ты обобрала своего бывшего, чтобы заполучить свою роскошную квартиру. Ты выглядела виноватой, когда я спросил, не вышла ли ты замуж из-за денег. И ты сказала, что развод был тяжелым, и он не проживает в таком же респектабельном районе.

Ее рот приоткрылся, и возникшее раздражение сменилось яростью.

— Я присматривала за квартирой подруги Ксавье.

Когда южаночка залилась краской, де Врис понял, что он по уши в дерьме. Она ударила его в грудь, отталкивая.

Но он не ослабил хватку. Сначала она его выслушает, прежде чем вышвырнуть вон.

Если принять тот факт, что он оставит ее в этой занюханной дыре.

Жаль, что, похоже, еще что-то надо объяснять — это равносильно необходимости вывернуться наизнанку. Он ухватил ее за маленький упрямый подбородок и провел большим пальцем по губам. Она попыталась оттолкнуть его запястье. Он видел, что она раздумывает, не укусить ли его.

Черт, она ему нравилась.

— Южаночка, — мягко начал он. — Я был женат. И это плохо кончилось.

Она перестала его отталкивать и встретилась с ним взглядом.

— Ты был женат?

Такое недоверие было забавным. И оскорбительным. Она считает, что ублюдок, как он, не сможет найти себе жену?

— В твоем возрасте. — Дурацкие двадцать-с-чем-то-лет.

— Ты развелся? — осторожно спросила она.

Он завоевал ее внимание. Хорошо. Не в силах устоять, он запустил пальцы в ее вьющиеся волосы и обнаружил темные пряди под светло-каштановыми волосами. Фиолетовые?

Она попыталась тряхнуть головой и высвободиться.

— Когда я был заграницей, она меня кинула, — продолжил де Врис. — Я поймал пулю и загремел в больницу, а она сняла все деньги с нашего счета, увеличила сиськи и надула губы. Дома меня ждали документы на развод, — во рту опять появилась отвратительная горечь. — Через месяц она вышла замуж за богатенького топ-менеджера.

Линдси перестала хмуриться и понимающе на него посмотрела:

— Сочувствую.

Он был слишком уставшим, чтобы бороться с ней за свои деньги. Конечно, увольнительные не дали ему умереть с голоду, но начинать сначала было… тяжело. Де Врис покачал головой. Он отвлекся от своих мыслей.

— Я поспешил с выводами насчет тебя. Саймон сказал, что ты далеко не богата.

Выражение симпатии исчезло с ее лица.

— Ты разговаривал с Саймоном. Обо мне, — сжав губы, она оттолкнула его и встала. — Знаешь, де Врис, твоя проблема не в том, что ты поспешил с выводами. Ты вообще не посчитал нужным со мной поговорить. Просто потрахался.

— Линдси, — он поднялся на ноги. — Я же сказал, что накосячил.

Она отступила.

— Ага. Ты накосячил. Большое-пребольшое спасибо за то, что спас меня. А теперь иди домой.

Черта с два. Он ухватил ее за затылок и