— Суэлен и ее сестры не преследуют никаких плохих целей, мой господин, — выразил он свою точку зрения. — Дуель и Мери напуганы, видно, что они здесь впервые, могу с уверенностью сказать, что они прошли сюда, не открывая проход.

— Но как это возможно, такого просто не может быть! — возразил Беркель, пытаясь привлечь Хеймича к своей правде. — Суэлен знает обо всем, это очевидно. Это и объясняет почему она поддержала нас, а не Анжели. Свергнув ее, она избавится и от вас, а за тем…

— Хватит Беркель, — перебил его Хеймич. — Суэлен поверила мне, а значит и я полностью ей доверюсь.

— Суэлен! — резко позвал меня чей-то женский голос.

Я повернулась назад, и увидела женщину, одетую в серое платье, на которое сверху была накинута черная мантия. На вид лет сорока, кареглазая женщина, со слегка смугловатой кожей, и черными, очень длинными, почти достигавшими колен, волосами, выглядела немного устрашающе.

— Наверное удивлена, что я знаю твое имя? — спросила она, улыбнувшись, после чего приняла вид доброжелательной, но такой же странной женщины.

— Вы знаете меня? — спросила я ее.

— Идем со мной, — вежливо протянув мне руку, сказала женщина. — Я тебе все расскажу.

Глава 17

Представившись женой Хеймича и назвав свое имя, Мигель, повела меня в сад. Мы прогуливались по кремовой, плиточной дорожке, которая расстилалась в середине сада, и, достигнув фонтана, разделялась еще на четыре широких тропинки. Я расспрашивала ее про услышанный мною разговор.

— Как я знаю, — отвечала Мигель. — Бэйн и Самфира дружили с самого детства, и за три года до их коронации, они сыграли свадьбу.

— Бэйн и Самфира? — переспросила я. — Кто это и при чем здесь они?

— Мне было четырнадцать лет, когда моя бабушка открыла проход между материками и отправила Бэйна и Самфиру, наших короля и королеву в другой материк. Это были последние правители великой династии Таунов. Кроме того, у короля и королевы, ко времени их исчезновения были дети… мальчик и девочка.

Мигель, сделав паузу, окинула меня взглядом, пытаясь таким образом дать мне понять, что я должна о чем-то задуматься.

— Их звали Теодор и Суэлен.

Услышав имена, я немного растерялась, подумав о том, что возможно Мигель пытается запутать меня или запугать. Посмотрев ей в глаза, я смогла прочитать ее верность и мне ни на секунду не хотелось разочаровываться в ее доброте.

— Что вы хотите этим сказать? — по-прежнему чувствуя себя неуверенно, спросила я.

— Ты слышала разговор Хеймича. Неужели ты до сих пор не поняла?

— Если честно нет, — немного раздраженно, довела я Мигель к сведению. — Я не понимаю ничего. Кто же такая Самфира? И кто такой Бэйн?

— Все ты прекрасно понимаешь, Суэлен, — затейливо улыбнувшись, сказала Мигель. — Ты, а также твой брат Теодор являетесь наследниками династии Таунов. Ты Суэлен Таун, кровная и полноправная наследница Вениакора, единственная на сей день, так как по возрасту, из-за несчастной смерти своего брата, являешься самой старшей из наследников.

— Не может быть, — полностью потеряв доверие к своему рассудку, тихо, будто про себя, сказала я. — Это невозможно, я не могу, я снова во сне.

— Нет, моя дорогая, ты не спишь. Глупо Суэлен, каждый раз, попадая в трудные ситуации, считать, что это нереальность.

— Но это действительно нереально, — отмахивалась я. — Как же моя мама? Ее имя Милена. Милена Лирон, а моего отца звали Петр Лирон. Папа родился в Советском Союзе, а мама во Франции. Они поженились, по переезду в Россию, а потом мы все жили в Калифорнии. Моими родителями не могут быть другие люди.

— Я не говорила тебе, Суэлен, что они не твои родители. Но в чем-то ты все же не права. Твоя мама была рождена здесь, в Вениакоре, в Хендстоне. Она также, как теперь и ты принадлежала к королевскому роду, но осталась единственной наследницей, после смерти родителей, по причине пожара в военном лагере, в котором погибли все ее братья. Остальное ты уже знаешь: свадьба, коронация, рождение наследников и их уход из Хендстона.

— Но зачем они ушли?

— К сожалению, этого я не знаю. Мой отец, самый близкий друг королевы Самфиры пытался разобраться во всем, узнать всю правду, но безуспешно. Тем не менее, позже появилось пророчество, о том, что спустя шестнадцать лет наследник династии вернется в родные земли и продолжит правление своей незаконченной династии. А три года назад пророчество исчезло. Народ окончательно утратил веру в возвращение своего короля и королев.

— Что значит исчезло? — спросила я Мигель.

— Пророчества могут не сбываться, или изменяться. Они были написаны еще тысячу лет назад, и только самые великие волшебники, а у нас их три, могут увидеть, что в скором времени произойдет. Таких волшебников называют пророчествоведами и альфами, и я являюсь одной из них.

— Значит, — начала я свое рассуждение. — Мама никогда не была во Франции. Она все придумала, как и отец. Выходит, я ничего не знаю о своей семье. Даже их имен не знала настоящих.

— Мне жаль, что вся правда открылась именно так…

Мигель снова приняла вид доброй милой женщины, которая не по своей вине той же самой правдой нанесла мне неплохой удар.

У меня внутри все сжималось. Я даже не знала, о чем и думать. Теодору было шесть лет, когда он еще жил здесь, и мой брат всегда знал о том, что в Хендстоне он мог бы стать королем. Как и мама знала о том, что мы все являемся наследниками. Но никто, ни разу не рассказал нам о Хендстоне.

Весь вечер и часть ночи я пролежала в кровати, раздумывая над тем, что рассказала мне Мигель, а остальную часть потратила на душераздирающий плач.

«Мне не было больно… я лишь чувствовала себя обманутой. Обманутой мамой и отцом, казалось бы, самыми дорогими и близкими мне людьми. Возможно, мама хотела начать новую жизнь, как говорится, с чистого листа, но это не давало ей права ограждать меня от моего мира. Мира, в котором я родилась.»

Каждую мысль, рождавшуюся в моей голове, я записывала в дневник, что вводило меня в еще большую путаницу. Однако, осознание того, что я, Суэлен Лирон, являюсь наследницей королевской династии, вселяло в меня непомерную надменность.

«На то, что я и мои сестры имеем полное право надеть на голову корону, нет никаких сомнений. Но зачем родители скрывали от нас все это… за то, мне стало ясно, откуда у Дуель взялся такой дар. Наверняка наш род мог состоять так же из волшебников или волшебниц,