— Спайдер-система не уничтожает «джиннов», — уверенно ответил Селим. — Она их компактифицирует, свертывает. Имея соответствующую технологию, эти «точечные» коконы можно развернуть. А во-вторых, иксоиды, очевидно, надеялись когда-нибудь вернуться и воспользоваться оружием своих врагов.

— Зачем?

— Для войны с другими существами, мешающими осуществлять их замыслы, или для изменения реальности в каких-то неуютных для них областях космоса. Хотя могли быть и другие причины.

— Психология негуман — темный лес, — поддакнул Артем.

Селим странно посмотрел на него, усмехнулся и промолчал. У него было свое мнение на сей счет, основанное на знании цивилизации Червей Угаага, которых никак нельзя было отнести к гуманоидам.

На четвертый день пути они наконец вышли на край гранд-каньона Расс-долл и остановились, одинаково потрясенные его величественной первозданной красотой. Впрочем, впоследствии оказалось, что «первозданность» каньона ложна и создан он не природой, а столкновением двух боевых роботов — гиперптеридского «джинна» и боевой «машины» иксоидов. Но впечатление величия и масштаба, дикой красоты ландшафта, захватывающей дух, так и осталось в памяти Артема, не поколебленное истинной причиной возникновения столь грандиозного памятника природы.

Чем-то каньон походил на подобные колоссальные структуры Марса — Тиу, Арес или Валлес Маринерис, а также на волновые «коробчатые» долины Венеры, но был, во-первых, глубже и сложней, с цепочками вертикальных стен и башнеподобных слоистых останцов-скал, а во-вторых, геометричней, то есть казался созданным искусственно или, в крайнем случае, представлял собой древние руины какого-то огромного города.

— Я не вижу могильника, — сказал Артем после получасового созерцания каньона. — И не помню, чтобы в отчете об исследовании поверхности Полюса в этом районе упоминался могильник.

— Он прямо перед нами, в шести километрах.

Артем вгляделся в слоистые стены и башни каньона из-под козырька руки.

— Там только стены… и останцы…

— Один из останцов, похожий на гигантский оплывший сталагмит, и есть могильник. Его потому и не засекли наши наблюдатели, что он оплыл, потерял форму и цвет, стал неотличим от соседних скал.

— Никогда бы не подумал…

— В свое время я здесь все обходил, но тоже ничего не увидел. Слезай, дальше пойдем пешком, а нагирусов отпустим, пусть возвращаются.

Артем спрыгнул на пористую каменную плиту, присел пару раз, разминая ноги. Снял с седла своего «коня» сумку с продовольственными запасами, которыми их снабдил староста деревни рачикосов. Селим сделал то же самое, шлепнул своего нагируса по крупу ладонью:

— Домой! Возвращайся домой! Ихха не доунгам мера!

Крокодило-верблюды заворчали, переглядываясь почти как люди, повернулись и трусцой побежали по своим следам обратно, скрылись за скалами.

— Все-таки я бы дал сигнал нашим… — неуверенно проговорил Артем. — Они должны знать, что мы живы.

— Стоит нам обнаружить себя, и нас уничтожат, — угрюмо проворчал Селим. — Не забывай, кроме контрразведчиков, за Полюсом наблюдают и молодцы нашего недруга — господина Джадда. Он до сих пор не оставляет надежды завладеть «джинном» и прибрать к рукам власть в Системе.

— И тем не менее дед будет волноваться…

— Твой дед должен понимать, что ты не на прогулке. Попробуем что-нибудь придумать. Но прежде надо найти ходы Червей. Следуй за мной.

Селим сориентировался и начал спуск в каньон, выбрав наиболее пологий склон горы. Через два часа они стояли на дне каньона, ощущая себя песчинками по сравнению с колоссальными стенами и башнями, образующими поразительно гармоничную систему.

— Город… — сказал Артем, оценивая свои ощущения.

— Фрактальный аттрактор, — отозвался Селим фон Хорст. — Квазиэквиангармоническое многообразие. Здесь когда-то схлестнулись две разные физики, изменив третью — физику Полюса.

— Как это — схлестнулись? — не понял Артем.

— На этом месте произошла битва между гиперптеридским и иксоидским боевыми роботами. Представляешь их возможности? Площадь этой системы каньонов — более десяти тысяч километров!

— И кто же победил?

— Никто. Оба уничтожили друг друга.

Артем поежился.

— Откуда вы знаете о битве?

Селим постучал пальцем по своему лбу.

— Память Червя. Он, очевидно, был свидетелем боя или же знал о нем от своих сородичей. Ходи здесь осторожнее, можешь провалиться в таффон.

— Куда?

— В яму, их здесь видимо-невидимо.

Артем и сам обратил внимание, что стены и дно каньона покрыты крупными порами и напоминают губку. Ноги то и дело с хрустом продавливали в каменистой поверхности углубления, поэтому двигаться по такой дороге было нелегко.

Селим несколько раз останавливался, прислушиваясь к своим ощущениям, затем свернул к одной из удивительных кольцевых стен, которые все вместе образовывали систему фрактального многообразия, как выразился фон Хорст, издали похожую на полуразрушенный город.

— Куда мы? — поинтересовался Артем. — Могильник же правей.

— Вход в подземные пустоты, прогрызенные Червями, находится под этой стеной.

Селим еще раз свернул, обходя цепочку глубоких ям, и остановился у трещины в стене, в которую с трудом мог протиснуться человек.

— Держись за мной. Фонарей у нас нет, придется идти в темноте, поэтому прислушивайся к моим командам.

— Я неплохо вижу в темноте.

— Тогда мы сэкономим время.

— Я бы все же хотел…

— Экий ты настырный, — поморщился полковник. — Единственное, что я могу посоветовать, так это использовать неймс.

— Каким образом?

— Найдем ровную площадку и напишем пару слов. Что-нибудь типа: «Дед, я жив». Или: «Дед, жди». Потом попробуем запалить костер, авось кто-нибудь из наблюдателей заметит огонь через спутник.

Артем подумал и согласился. Другого решения он не видел.

Они нашли недалеко от кольцевой стены достаточно ровный участок поверхности, и Артем с помощью неймса вырезал на камне метровой высоты буквы: «Мы живы д. Жди». Затем Селим отрегулировал разряд неймса таким образом, чтобы его луч нагревал воздух, и они зажгли вал кустарника, собранного кольцом вокруг надписи. После этого настало время лезть под землю.

Полковник первым втиснулся в расщелину. Артем оглянулся: показалось, что кто-то посмотрел ему в спину, — и с чувством странной растерянности полез за Селимом. Как во сне. Словно это все происходило не с ним. Лишь ударившись головой о свод расщелины, он пришел в себя и собрался с духом. Хорошо, что полковник не видит его неуверенности, пришла трезвая мысль. Он бы разочаровался. «Я просто устал», — возразил Артем самому себе. И получил ответ: соберись, главное — впереди…