В окошко я увидела, как аккурат позади бандитской «Тойоты» остановился еще один внедорожник. Дверца со стороны водителя оставалась плотно запертой, зато распахнулась соседняя. Неровные прутья частокола мешали мне рассмотреть приехавшего человека, но встреча с ним и не входила в мои планы.

Руки я уже освободила. Оставалось только отвлечь внимание двоих бандитов, оставшихся в комнате. Хотя бы на секунду… Я незаметно оторвала от рукава куртки пряжку, приноровилась и швырнула ее в сторону. Витька и Мирон как по команде глянули туда. В ту же секунду я бросилась вперед, одной рукой выхватила у Мирона нож и рубанула по путам на ногах, а второй рукой рванула бандита за кобуру. Пальцы привычно обхватили ствол пистолета. Витька потянулся за своим оружием, но я отработанным движением — сгруппироваться, выбросить ногу вперед — обезоружила и второго противника и носком туфли швырнула пистолет в сторону Антона.

— Оружие в руки, вяжи их — и бегом отсюда! — скомандовала я.

Второй раз повторять не пришлось. Пока я держала на прицеле обоих бандитов, Антон подхватил веревки, которые еще секунду назад стягивали мои руки, и скрутил парней спиной к спине.

— Бежим! — шикнула я.

И мы, не сговариваясь, ринулись к окну, которое вело на задний двор. Кронштадтский одним движением высадил плечом хлипкие ставни и кубарем вывалился прямо в невысохшие лужи под окном. Все еще грозя связанным бандитам пистолетом, я шмыгнула в окно следом. И, надо заметить, вовремя: в тот момент, когда каблуки моих туфель коснулись земли, дверь в дом открылась.

— Вперед и без оглядки! — скомандовала я Антону.

И мы вместе дали деру: через скособоченный частокол, в пролесок, через бурелом, по размякшей от долгих дождей земле. В запасе у нас было как минимум две минуты — ровно столько потребуется, чтобы освободить от пут Мирона и Витьку. И этими двумя минутами нужно было успеть воспользоваться. Я слышала, как отвязно матерился нам вдогонку Славка, перевалившийся через подоконник всей своей увесистой тушей. Он пытался стрелять, и одна из пуль даже сбила ветку у меня над головой, но, как говорится, в пустом кабаке после драки кулаками не машут. На всякий случай я тоже пальнула из «кольта», захваченного с собой, и это заставило наших преследователей немного притормозить, так что мы выиграли еще минут пять и за это время успели умчаться далеко вперед.

Сухие ветки хлестали по лицу, рвали одежду. Несколько раз я спотыкалась о бурелом и падала, и тогда Антон непременно возвращался назад и помогал мне подняться. Пару раз он и сам растянулся на куче скользкой спрессованной листвы. Была за нами погоня или нет — я не знаю, но, пробежав без малого с километр по мокрому осеннему лесу, мы наконец-то вырвались к автостраде.

— Попробуем поймать попутку? — спросил Антон.

Он снял пальто, пошарил во внутренних карманах и извлек пару крупных купюр. Пальто отшвырнул в кусты со словами «Все равно безнадежно испорчено!», а деньги перепрятал в карман брюк. А затем встал у края обочины и стал энергично размахивать руками, чтобы остановить попутку.

Признаться, я слабо верила в успех этой затеи. Мужчина с изрядным кровоподтеком на лице, довольно помятый, без пальто в такую промозглую погоду и в забрызганных грязью ботинках, равно как и спутница ему под стать, были сомнительными пассажирами. Тем не менее с пятой попытки около нас остановилась грузовая «Газель». Антон быстро договорился о чем-то с водителем, махнул мне рукой и даже торжествующе подмигнул.

Казалось, что с тех пор, как мы угодили в лапы бандитов, прошло по меньшей мере часов восемь. Но когда я села рядом с водителем в теплый салон «газельки», пропитанный запахом дешевого табака, и взглянула на свои старенькие наручные «Свотч», то стрелки показывала только начало первого. Это значило, что все приключения в пригороде Тарасова заняли у нас всего пару часов. А еще через полчаса мы уже оказались в своем номере в гостинице «Реванш».

— Ну что, так и будешь молчать? Или все-таки расскажешь, кто эти люди и чего они от тебя хотели?

Я уже успела принять ванну и переодеться, а Антон все еще стоял перед зеркалом и сокрушенно изучал свою побитую физиономию.

— Только не вздумай опять врать, что это из-за какого-то карточного долга! — продолжала я наседать. — Я и в тот раз не поверила, а теперь тем более не поведусь! Они говорили о какой-то информации. Что за информация? На кого? А главное, откуда и зачем она тебе?

Антон стоял ко мне спиной, тщетно прикладывал вату к разбитой губе и болезненно морщился. Мне стало искренне жаль его, и я предложила:

— Давай помогу.

В ванной я взяла комок ваты, смочила его виски, взятым из бара, и приложила к лицу своего несчастного партнера. Он ойкнул, но стерпел. Пока я продолжала обрабатывать ушибы и ссадины на его лице, он принялся объяснять:

— У меня в руках оказался компромат на одного бизнесмена. Таким образом мне заплатили карточный долг. Я даже никого не шантажировал этими бумажками — просто взял их себе, и только! Видно, прежний владелец архива хотел нажиться на них и стал вымогать деньги у босса тех бравых ребят. Ох… Честно говоря, если бы тебя не оказалось рядом тогда или сегодня… Наверное, мы бы с тобой сейчас не разговаривали. И вообще…

Кажется, впервые за все время нашего знакомства он говорил настолько искренне и в тоне его звучала такая неподдельная благодарность.

— Думаю, нам стоит съехать из этой гостиницы, — предложила я. — Не ровен час, бандиты явятся еще и сюда.

— Они уже подкарауливали меня возле моего дома, — покачал головой Антон. — Так что здесь пока безопаснее, чем там. Даже если они узнают этот адрес, то соваться в гостиницу, скорее всего, не рискнут. Но все равно съедем, конечно. Как только провернем дело с Графченко.

С этими словами он уверенно отстранил мою руку, натянул на плечи рубашку и вышел из ванной. Я встряхнулась. Что ж, мне тоже пора брать себя в руки! Полдня ушло на нелепые кровавые разборки, а между тем дела никто не отменял.

Это самое дело привело меня на пересечение улиц Соборной и Некрасова. Именно здесь, на перекрестке двух центральных, но малолюдных улиц в одном из домов, отреставрированных в купеческом духе, приютился ресторан под названием «Каре». По пути к заведению, где подавали блюда исключительно европейской кухни и вина никак не моложе 1930 года, я обзавелась гамбургером и горячим кофе в пластиковом стаканчике. Авось незамысловатый обед и сигаретка поспособствуют построению плана знакомства с господином Графченко. Но время шло, я бестолково пялилась на изящное кованое крыльцо, на высокие окна ресторана с витиеватыми барельефами, жевала булку, глотала коричневую бурду, отдаленно напоминающую кофе, но никаких идей у меня не возникало. Была только мысль, что разорять владельца ресторана «Каре» мне совестно.

Я дожевала булку с сосиской, до последнего глоточка выпила невкусный американо. По-прежнему ни одной идеи. Выкурила сигарету — в голове было все так же пусто. Ладно, попробуем прибегнуть к помощи Интернета… Я достала свой телефон и быстро набрала в поисковике: «Леонид Графченко Каре Тарасов». По первой же ссылке мне попалась статейка «В Тарасове открывается очередной ресторан «Каре». Я пробежала ее взглядом, но ничего интересного не нашла. Следующие ссылки также оказались малоинформативны. Вообще в Сети довольно часто мелькали упоминания о ресторанах «Каре» — то в связи с приездом в заведение очередного столичного певца для развлечения публики, то в связи с тем, что там устраивался какой-то немыслимый по своей грандиозности розыгрыш машины. Несколько статей было посвящено какому-то именитому шеф-повару, который был выписан специально из Франции для того, чтобы в течение месяца тарасовские нувориши могли угощаться редкостной кухней. Минут на двадцать я погрузилась в кипучую светскую жизнь Тарасова, которая обычно проходит мимо меня стороной. Но вот в чем штука: если о ресторанах «Каре» писали много и охотно (видимо, их хозяин немало денег тратил на рекламу своих заведений), то о владельце этой сети не говорилось практически ничего. Имя Леонида Графченко мелькало только пару раз — и то в самом незначительном контексте. Я попробовала изменить поисковый запрос, но и это не дало особых результатов. Вся информация, которую мне удалось насобирать о собственнике сети ресторанов «Каре», сводилась к довольно скупым данным: вдовец, воспитывает двоих детей, несколько лет жил в столице, где также имел свой ресторанный бизнес, в ближайшее время собирается приобретать гостиничный комплекс на морском побережье.