Атмосфера в кабинете заметно накалилась. Эротические воспоминания буквально наэлектризовали воздух. Предплечья Изабелл покрылись мурашками. Груди почти болезненно терлись о шелковое кружево бюстгальтера.

– Как насчет небольшой сделки? – спросил Спенсер.

Она покачала головой.

– Никаких сделок.

– Для начала выслушай меня, – сказал он. – Это правило ведения бизнеса. В противном случае, кто знает, ты можешь упустить что-то действительно стоящее.

«Что он может предложить? – размышляла Изабелл. – Акции Лилианы? С чего ему это делать?» По ее спине пробежал холодок.

– Продолжай.

– Если кто-то из нас нарушит запрет о поцелуях, это будет кое-чего стоить.

Очередная волна возбуждения пробежала по ее телу:

– Акции Лилианы?

Спенсер вопросительно изогнул бровь:

– Ну зачем так рисковать?

Возбуждение смешалось с разочарованием.

– Что же ты предлагаешь?

– Один процент акций.

Изабелл призадумалась. Если он выиграет, то будет недосягаем, но если выиграет она, то станет обладательницей контрольного пакета.

А если она проиграет…

Ее желудок сжался. Зачем Спенсер предлагает такую сделку? Ему хочется иметь больше, чем у него уже есть. Прежде всего, он бизнесмен. Он не позволит, чтобы какие бы то ни было отношения повлияли на его бизнес. Глупо даже предполагать, что он пытается уравнять их положение из уважения к ней. Цветы, конечно, приятный пустячок, но теперь ее не так-то легко сбить с толку. Она сама устанавливает правила. Спенсер же пытается изменить их в свою пользу.

Она не проиграет ему. Просто не позволит себе это. У нее впервые появился реальный шанс вернуть то, что ей принадлежит.

– Хорошо. Предложение принято.

Он улыбнулся уголком рта.

– Ты так уверена в своих силах?

– Конечно.

Спенсер снова посмотрел на ее губы.

– Что, если ты проиграешь?

– Не беспокойся. Этого не случится.

Ее голос звучал увереннее, нежели она чувствовала себя. Изабелл прекрасно понимала, что Спенсер станет испытывать ее на прочность всеми доступными и недоступными способами. Этот мужчина будет мучить и истязать ее, пока она не сломается. Но у нее теперь появилась четкая цель – акции. Так что она была намерена всячески сопротивляться.

Он протянул руку.

– Скрепим нашу сделку рукопожатием?

Изабелл подала ему руку. По ее телу начало распространяться его тепло.

Она мысленно дала себе пощечину.

– Разве нам не нужно заверить это юридически?

Его голубые глаза блестели.

– Неужели ты не доверяешь джентльменскому соглашению?

Изабелл ухмыльнулась:

– Ты сам сказал, что не являешься джентльменом, помнишь?

«Если бы ты только знала…» – мелькнуло в голове Спенсера.

– Где ты обедаешь?

Изабелл удивленно заморгала.

– Обычно я перекусываю за рабочим столом.

– Не сегодня. Почему бы нам не пообедать у меня в кабинете? – подумав, произнес он. – Я распоряжусь, чтобы нам принесли ланч.

Она бросила на Спенсера тревожный взгляд.

– Может, нам лучше пообедать в ресторане на первом этаже?

Спенсер прекрасно понимал, что Изабелл пытается провернуть. Она хочет сделать так, чтобы они не оставались наедине друг с другом. Он улыбнулся про себя. Он согласился на ее правила только для того, чтобы у нее было достаточно времени осознать, что их роман неизбежен. В прошлом он обошелся с ней не слишком красиво, но кто сказал, что он не может все исправить? Спенсеру нравилась компания Изабелл. Эта женщина была энергичной и страстной, хотя изо всех сил пыталась скрывать эти черты характера.

– Думаю, тебе не понравится повышенное внимание со стороны прессы, – объяснил Спенсер. – Они облепят наш столик, как жадные, бесцеремонные мухи.

Изабелл прикусила нижнюю губу:

– Ладно, у тебя. В котором часу?

Он пристально наблюдал за тем, как заалели ее губы. Его собственные едва заметно покалывало при воспоминании о ласках, которые дарил ему ее рот. У Изабелл были восхитительные полные губки.

– В час?

– Хорошо.

Она коротко кивнула и вернулась к своему письменному столу. У Спенсера появилось ощущение, что Изабелл использует стол в качестве заграждения. Она положила свои руки, похожие на белые лилии, на спинку офисного кресла.

– Это все?

Спенсер старался отыскать в ней следы той девушки, которую он встретил десять лет назад в Лондоне, девушки с улыбкой, от которой у него сладко замирало сердце. Зачем он снова играет в эти игры? Не сошел ли он с ума? Ему нравилось рисковать, но он никогда не ввязывался в столь сомнительные предприятия.

Изабелл стала совершенно другой. Она больше не была девушкой с застенчивой улыбкой. Она – хладнокровная бизнесвумен, у которой есть четкая цель. Ей необходим контрольный пакет акций «Харрингтона», и она, несомненно, готова бороться за него до конца.

Спенсер был уверен, что держит все под контролем. Разве может быть иначе? Пусть Изабелл установила свои глупые правила – эти условия лишь позабавили его. Интересно, как долго она будет воздерживаться от поцелуев? Ведь ее губы созданы именно для этого. У него не было другой женщины, которая целовалась бы так же страстно и самозабвенно, как она.

Он не забыл, какими на ощупь были ее соски, нежная кожа, язык. Мысль о том, что в свое время он стал ее первым мужчиной, невероятно будоражила Спенсера и будила в нем какие-то первобытные инстинкты.

Ее молочно-белая шея… нежные руки с длинными тонкими пальцами, которые порождали бурю в его теле…

Но теперь Изабелл стала другой. Жесткой. Неужели он недооценивал ее? Им потребуется время. Немало времени, чтобы осознать необратимые химические реакции, которые притягивают их друг к другу. Этой самой химии Изабелл не сможет долго сопротивляться. Чего она так боится? Они оба взрослые люди, которые хотят друг друга. Это желание, несмотря на длительную разлуку, не угасло. Тем не менее она сохраняет образ деловой женщины, сделавшей выбор в пользу карьеры, и всячески пренебрегает необходимостью личной жизни. Он говорил ей то же самое и тогда, десять лет назад.

Спенсеру казалось, что они во многом равны.

Но как можно говорить о равенстве теперь, когда ему принадлежит контрольный пакет акций? На самом деле, теперь ни о каком равноправии не могло идти и речи. Он стал начальником Изабелл. По сути, он управлял отелем. Тем самым отелем, в который она вложила столько времени и сил. Только лишь из-за стечения обстоятельств он стал главным акционером. Победа должна была быть послаще…