Глава 19. Клиентоориентированный сервис

От частого сердцебиения должно было стучать в ушах. Но нет, ничего подобного я не ощущал. Скорее наоборот — неплохо слышал все, что происходит в комнате. Слышал, как Элен выронила пистолет на деревянный пол, как громко он ударился стволом, а потом, падая плашмя, еще и рукояткой.

Но слабость была такой, точно меня заставили бегать марафон. Я едва заставил себя согнуть в локте левую руку, чтобы посмотреть, что осталось после ударов кастетом.

Как я и думал, предплечье было разорвано шипами. Ни одна кошка размером меньше тигра не способна сделать такое. Но раны почти не кровоточили. Пачкались, разумеется, но кровь не текла ручьем, чего я мог бы ожидать.

Или уже не мог бы. Пилюля от коротышки! Я понимал, что это она сохранила пару литров крови в моем организме, только не знал, как она подействовала.

А еще я не знал, сколько прошло времени, потому что прикрыл глаза на миг, а потом сразу же меня позвала Элен:

— Ты жив? Максим. Ау!

— Жив, — отозвался я и сам не поверил услышанному. Мой голос едва звучал. И даже в полной тишине квартиры я едва мог говорить. — Ты как?

— Я убила его? — глухо произнесла она. Видеть Элен я не мог, поэтому только догадывался, что она закрыла лицо ладонями. — Черт, я правда его убила. Кто он такой? Ты знаешь его? Похоже, он тебя знал! — тараторила она, временами прерываясь на кашель.

— Не так быстро, пожалуйста, — попросил я и попытался перевернуться набок, а потом попытался подняться на ноги. Голова тут же закружилась, не говоря о том, что кожу на ребрах защипало от многочисленных разрывов. Да и глубже, под кожей, тоже все болело.

Я хотел было сесть на стул, но комната плыла перед глазами, поэтому я остался, как есть, на полу. Разве что прислонился к дивану, оказавшись в ногах у Элен.

— Не знаю я его, — выдохнул я. — Первый раз вижу.

— И что это за разговоры про императорскую семью? Это ты должен знать! — сердито воскликнула она.

Я приподнял левую руку и посмотрел, могу ли замотать ее остатками рукава от рубашки. Ткань затрещала и в ладони у меня остался приличный кусок полотна. Вместо рукава и забинтованного предплечья.

— Это знаю, — от усилий голова закружилась еще сильнее и впился в череп пальцами. — Как же кружит...

— Черт! — воскликнула Элен и свалилась с дивана прямо на простреленную голову коротышки. — Черт! — взвизгнула она, а потом посмотрела на выпачканную одежду и принялась материться так, что у слесаря ЖЭКа уши в трубочку свернулись бы. — Я знала, что с тобой что-то не так. Знала. Чувствовала. Но нет, говорила я себе, — она сердито бормотала и при этом пыталась удержаться на одной ноге. — Я убеждала себя, что ты нормальный.

— И это мне говорит человек, который утащил двадцать миллионов, — слабо усмехнулся я, посмотрев в ее сторону, и тут же пол устремился вверх. Я даже не заметил, как оказался в горизонтальном положении.

— Я стараюсь выжить, а в какие игры играешь ты — мне непонятно. Да я и знать не хочу, что ты задумал. А то по мою душу тоже придут, — она ненадолго умолкла. — Так ведь, — произнесла она с таким вдохом, что я решил — задыхается уже: — так ведь меня могли пришить прямо здесь!

Неподалеку затрещал телефон. Дотянуться до него я не мог, но очень хотел. Мой законный выходной кончился давным-давно — наверняка Дитер интересовался, где же меня черти носят?

— Погоди, — из последних сил выдохнул я. Обрывки мыслей начали складываться в единый план. — Куда ты пойдешь? Дождись помощи здесь, а потом...

— Помощи? — вскричала девушка. — Нет уж, спасибо! Я достаточно сегодня рисковала жизнью. Если мне и суждено умереть, то лучше пусть это сделает болезнь, чем психопат с кастетом!

Похоже, что мои слова не возымели никакого эффекта, и Элен медленно, держась за стенку, удалялась в сторону входной двери. А если кто-то слышал выстрел и вызвал полицию? Меня найдут здесь одного, без сил, если вообще живого. И тогда плакала моя грандиозная затея.

— Я могу помочь тебе с твоими деньгами, — произнес я, но не был уверен, что Элен меня слышала.

Слабость от кровопотери не проходит быстро. С тренировки как-то унесли парня — после сильного удара у него разорвался сосуд. Хирургия, все дела. И пару месяцев на улице я его едва замечал — цветом он почти не отличатся от мартовского грязного снега. Такой же бледно-желтый.

Забавное это было время. Оказывается, все могло быть так спокойно...

— Что ты сказал, повтори? — из-за стенки донесся голос Элен.

— Я думаю, что м-могу по-омочь тебе с деньгами, — еще и язык начал заплетаться. Совсем плохо дело.

— И как же? Разменяешь помельче?

В дверь тихонько постучали и Элен замолчала. Я посмотрел на нее — девушка стояла в проеме, испуганная, на одной ноге, смешно приподняв вторую. Как цапля, только из-за небольшого роста на нее совсем непохожая.

— Открой, это должно быть бинты принесли, — промямлил я.

Снова зазвонил телефон, причем так, что от звона в голове звучало эхо.

— Я не могу на это смотреть, — Элен развернулась и как-то странно, мелко и часто, запрыгала к входной двери, шаркая и матерясь при этом. — Проходи. Не бойся, проходи. Хватает того, что я боюсь. А ты точно сможешь ногу вправить?

— Смогу! — по голосу я узнал, что это та же девочка, что в первый раз предлагала обслуживание квартиры. — Ой-ей, еще и убраться придется, мадам!

— Какая я тебе мадам! Мне всего... А, неважно, помоги мне добраться до дивана. Да, вот так. Убраться, конечно, надо, но вот бинты на парня потратишь все. И тебя ничего не удивляет? Ты все молчишь и молчишь!

Даже с поддержкой Элен двигалась очень медленно.

— Я всякого навидалась, ма.... Простите... и крови не боюсь, — ее голос стал громче, и я решил подать признаки жизни, подняв голову.

Элен стояла, опираясь на плечо девочки с косой, а та перекинула косу за плечо и почесала переносицу, уставившись на певичку:

— Убраться точно надо, только за это, — она указала пальцем на коротышку, —