Хотя моим циклом он почему-то не интересуется. Но, видимо, это дело дворцового лекаря. То есть, в первое время Гридиан вынудит меня привыкнуть к его близости, а как появится лекарь — все, это сигнал к началу кошмара.

— О чем задумалась? — спросил вдруг король.

— О своем нелегкой доле, — честно ответила я.

— Ты что, боишься даже лечь рядом со мной? — спросил он, пристально гладя

мне в глаза.

— Не то, чтобы боюсь, — помотала я головой. — Просто невыносимо, когда тебя постоянно к чему-то принуждают.

Во взгляде короля промелькнуло сомнение. Но тут же исчезло:

— Если супруги спят раздельно, то это сразу вызывает слухи, что у них разлад в отношениях.

— Да… у нас все хорошо, — вздохнула я.

— Вот и умница. Ждем тебя в столовой. Постарайся не опаздывать.

— Во сколько начинается турнир?

— В два. Выезжаем за час.

Завтрак прошел относительно спокойно, поскольку его почему-то не почтила своим присутствием Эргина. Возможно, ночью прикусила язык и слегла с отравлением.

Не было никого и на выходе из столовой. Странно, до турнира почти четыре часа. Кто же будет развлекать королеву?

Что ж, не знаю, как бы отреагировала Альмейда, но лично мне это на руку. Облегченно выдохнув, направилась к лестнице и там наткнулась на Юталу. Ну, не то чтобы наткнулась — она явно меня караулила.

— Ваше величество, — произнесла фрейлина, немного склонившись к моему уху.

— Хранитель королевской печати просил, чтобы вы заглянули к нему. В ближайший час.

Коротко кивнув, Ютала удалилась, оставив меня наедине с проблемой. Зачем я понадобилась хранителю королевской печати? Что будет, если я к нему не пойду? Но раз он ждет Альмейду, значит, она должна у него появиться. Если не придет — это может вызвать у него ненужные подозрения.

Что же делать? Почему вообще королева должна идти на зов какого-то хранителя печати? Спросить у Гридиана или Даннэра, что все это значит? Пожалуй, так и сделаю.

Я отправилась на поиски, но выяснилось, что Даннэр сразу после завтрака уехал к баронессе Анеквель, а Гридиан принимает организаторов турнира, прибывших с докладом о готовности к состязаниям.

Ничего не остается, кроме как заглянуть к хранителю печати. Местоположение его кабинета я знала. Гридиан упоминал, когда знакомил меня с планом дворца. Это помещение, соседствующее с королевской канцелярией в правом крыле, на втором этаже. Туда я и направилась, перебирая в голове варианты, что может быть нужно хранителю печати от ее величества. Поставить печать? Подышать на печать?

Вообще, конечно, странная должность — хранитель королевской печати. Гридиан рассказывал, что это больше традиция, чем должность. А традиции, как известно, монархи чтут. Поэтому и вынуждены содержать подобных, что уж там скрывать, бездельников.

Вот хорошо, что в последний момент опомнилась и отдернула руку, которая потянулась постучать в дверь. Не по-королевски это. Что-то эта странная ситуация совсем выбила из колеи.

Смело вошла в кабинет и тут же вновь чуть не опростоволосилась. Рот уже открылся, чтобы сказать: "Вызывали?"

За письменным столом сидел лощеный мужчина лет тридцати пяти с аккуратно зачесанными назад волосами. У него было хищное лицо: нос с горбинкой, глубоко посаженные глаза с цепким взглядом, тонкие губы. Возможно, кто-то назвал бы его красавчиком, но точно не я.

Мужчина поднялся, оправил камзол и подошел ко мне недопустимо близко. Почти вплотную.

Такое впечатление, что я чем-то провинилась, а он сейчас будет мне выговаривать. Но почему он даже не поздоровался?

В ту же секунду хранитель сгреб меня в объятия и стал покрывать шею страстными влажными поцелуями, поднимаясь от плеча к уху. Наверное, персонаж с картины "Крик" Эдварда Мунка позавидовал бы моему выражению лица в этот момент. Настолько это было неожиданно, дико и мерзко.

Первая мысль, пронзившая мозг: от души двинуть хранителю в челюсть. Но, между тем, я понимала, что Альмейда не должна так поступить. Не должна, потому что этот наглый тип — ее любовник! Но и терпеть прикосновение его губ к своей коже — выше моих сил.

— Погоди, погоди… — зашептала я, пытаясь высвободиться.

— Не-ет, — прохрипел он мне в ухо, — я слишком долго ждал! Я голоден!

Его мерзкий язык загулял по моей ушной раковине. Из глаз брызнули слезы. Я отодвинула голову и, сдерживая тошноту, прошипела:

— Прекрати, говорю! Гридиан что-то подозревает!

Мужчина резко отстранился.

— Что?! — он схватил меня за плечи. — Подозревает? Какого Аррхона! Что он тебе говорил?

— Ничего не говорил, — я помотала головой. — Но уверена, он что-то почувствовал.

Хранитель рыкнул и стал нервно вышагивать взад-вперед по кабинету. Учитывая, как вздыбились его штаны в одном месте, картина была малоприятная.

Вдруг резко остановился и подскочил ко мне.

— Нам нужно быть осторожнее! — хрипло проговорил он. — Ну же, перестань расстраиваться!

Гад попытался собрать языком слезы с моего лица, но я отшагнула, выставляя вперед руку.

— Нам нужно расстаться, — сказала я. — На время.

Взгляд мужчины яростно заметался.

— Хотя бы на две недели, — посмотрела на него чуть ли не с мольбой.

Я очень надеялась, что за это время ситуацию удастся как-нибудь разрулить. А если и не получится, то этого типа можно будет просто избегать. Главное, без последствий выбраться из комнаты.

— Не выдержу столько! — произнес он сквозь зубы.

— Я тоже не знаю, как выдержу… — так нагло я не врала еще никогда, — но это необходимо. Нельзя давать Гридиану повода для подозрений.

Хранитель задумался на мгновение, а потом резким грубым рывком привлек меня к себе.

— Да, другого выхода нет. Две недели, — жадный взгляд блуждал по моему лицу и, кажется, мужчина снова намеревался впиться поцелуем, теперь уже в губы.

Я сглотнула от отвращения:

— Все, я пойду.

— Нет! — он прижал меня к своему телу сильнее. Его желание, упиравшееся мне в живот, тоже стало ощутимее. — Сначала скажи, как ты меня хочешь!

"Как я хочу тебя придушить, поведала бы во всех красках". Но сказать такое! Хотя…

— Да меня трясет при одной мысли о тебе! — громко прошептала я, стараясь, чтобы прозвучало максимально страстно.

Мужчина довольно заурчал и припал лицом к зоне декольте. Что-то забормотал еле слышно, но я, понимая, что конец кошмара близок, героически вынесла пытку. Не хватало раскрыть себя на последних секундах.

— Ты так огорчена, что даже пахнуть стала по-другому, — прохрипел хранитель мне в грудь.