и он вновь начнет так жить благодаря Евангелию. Те темные силы, которым начали поклоняться люди и которые потому сами стали управлять миром вместо человека, ужасно довольны, когда люди думают только о бегстве из этого мира, а не о том, чтобы вернуть свое священническое и царское призвание.

Общины примирения и поклонения

О том, что в результате смерти Иисуса люди обретают способность вернуться к своему призванию, в Новом Завете говорит не только Откровение. Два знаменитых текста Павла посвящены этой же теме. Первый из них, 2 Коринфянам 5:21, многие поколения понимали неверно, думая, что речь там идет о «договоре дел». Но более широкий контекст 2 Коринфянам 5–6, где Павел говорит о природе апостольского служения, опираясь на новую интерпретацию Исаии 49 (один из его любимых отрывков), указывает на то, что ход его мыслей здесь такой же, как в Откровении: смерть Иисуса примирила людей с Богом, а потому перед ними открывается возможность осуществлять свое подлинное призвание.

В этом продуманном тексте Павел повторяет одну и ту же мысль трижды, подводя ее к кульминации. И каждый раз он сначала говорит о смерти Иисуса, а потом о «служении примирения», к которому были призваны люди в результате этой смерти:

Бог примирил нас с Собою через Мессию и дал нам служение примирения (5:18).

Бог примирял с Собою мир в Мессии, не вменяя им грехов их и вверив нам весть примирения (5:19).

Мессия не знал греха, но Бог сделал Его грехом ради нас, чтобы в Нем мы стали воплощением Божьей верности завету (5:21).

Перевод последнего стиха вызывает споры. То слово, которое я перевел фразой «верность завету», чаще всего передают словом «праведность» – обычно полагая, что оно указывает на тот «договор дел», о котором я говорил (Христос берет на себя наши грехи, мы берем его праведность, то есть его нравственные достижения). Но и я, и другие авторы приводили развернутые аргументы в пользу иного прочтения. Павел говорит о том же, что занимало его мысли с конца 2-й главы 2 Коринфянам до конца 7-й главы: о природе апостольского служения. Стих 21 добавляет утверждение, которое строго соответствует двум предшествующим, – что смерть Мессии несет примирение, а потому подводит человека к его новому призванию. Тут Павел говорит, если быть точным, о своем апостольском призвании. То же самое можно приложить ко всем тем, кто «во Христе», но Павел тут главным образом занят другим. Он старается объяснить, почему делает именно то, что делает, и почему его страдания – которых стыдятся христиане Коринфа, – есть важная часть его труда.

Павел считает, что стоит на переднем крае революции. Смерть Иисуса открыла целый новый мир, а он часть той команды, что прокладывает путь по совершенно неведомой территории. Он не только возвещает о верности Бога Творца своему завету с миром, но и воплощает ее в себе. Он вспоминает о призвании «раба» Израилева у Исаии и цитирует одну из своих любимых библейских глав: «Во время благоприятное Я услышал тебя, и в день спасения Я помог тебе» (2 Кор 6:2, цитата из Ис 49:8). Далее у Исаии этот стих имеет такое продолжение: «Я сохранил тебя и дал тебя как завет народу». Павел говорит здесь не о «договоре дел» (Иисус берет наши грехи, а мы берем его праведность). Он имеет в виду ровно то же, что имеет в виду Откровение: прославляет смерть Иисуса, которая дала примирение и освободила людей, так что они могут осуществлять свое призвание. Смерть Мессии дает Павлу – и это можно сказать обо всех последователях Иисуса – возможность участвовать в осуществлении замысла Бога о мире, замысла, связанного с заветом.

Нечто подобное мы видим в Послании к Галатам 3:13. «Мессия, – пишет Павел, – искупил нас от проклятия Закона, сделавшись за нас проклятием». Это не положение абстрактного богословия искупления, основанного на делах, хотя часто это место, вырвав его из контекста, понимали именно так. Проповедники часто говорили о том, как «проклятие Закона» (связанное с нарушением нравственных правил) упраздняется смертью Иисуса. Некоторые даже утверждали, что Павел видел в самом законе Израиля нечто дурное, что Закон был не вправе насылать проклятие, а смерть Иисуса это ясно всем показала. Но Павел говорил совершенно не об этом. Дальше он – в отличие от многих подобных проповедников – вовсе не говорит: «Мессия стал проклятием за нас, чтобы освободить нас от греха и открыть для нас двери рая», – или что-то подобное. В стихе 14 он говорит, что Мессия понес проклятие Закона для того, «чтобы на язычников благословение Авраама пришло в Царе Иисусе – и чтобы мы получили обещанного Духа чрез веру».

Павел не говорит, что смерть Мессии избавляет людей от ада. Он также не говорит, что она снова открывает для людей возможность для общения с Богом. Это важные вещи, но Павел тут говорит не о них. Вся 3-я глава Послания к Галатам посвящена тому, что Божьи обетования Аврааму изначально включали в себя замысел о всемирной семье народов и что евангельские события сделали его реальностью. Смерть Иисуса стала началом революции, она устранила стену между обетованиями Бога и теми народами, для которых они были предназначены. И теперь Дух может изливаться на народ Божий, чтобы тот осуществлял свои задачи. Тут снова Библия говорит о том, что смерть Иисуса дала возможность человеку осуществлять свое призвание, призвание Израиля, которое связано с замыслом Бога о нашем мире.

Нечто подобное происходит и в другом отрывке – хотя он один из самых «плотных» у Павла – в Послании к Римлянам 5:17. Рассматривая масштабную картину библейской истории, Павел сравнивает последствия преступления Адама и послушания Мессии. Именно тут, как можно предположить, Павел должен бы был говорить о «договоре дел» – о том, что Иисус выполнил то, что не смог выполнить Адам и вручил эту заслугу своему народу. Но ничего этого нет. «Послушание» Иисуса играет тут важную роль, но в ином смысле. Павел в очередной раз думает о завете призвания:

Ибо если грехом одного смерть царствовала чрез этого одного, – тем более получающие обилие благодати и дара быть в общине завета, «быть на правильном пути», будут царствовать в жизни чрез одного человека Иисуса Мессию.

Будут царствовать в жизни! Тут действительно используется «царский» греческий глагол от корня basileus (этот корень есть в таких словах, как «царь» и «царство»). При традиционном понимании мы могли бы ожидать, что Павел в заключение скажет: через послушание Мессии