Она не сказала ни слова, просто посмотрела на него и кивнула. Малфой вышел из комнаты, плотно закрыв двери за собой.

Спустившись вниз, Драко свернул в сторону бежевой гостиной, и вновь повернул направо, где находилась кухня. В ней кипела работа. Домовики что-то делали, варили, мыли, чистили, складывали, вытирали и даже успевали переговариваться.

— Пинки очень жаль, что гостье не понравились блюда, — с обидой в голосе произнесла Пинки, нанося на губку немного моющего средства. Драко остановился на входе и прислонился к косяку. Скрестив руки на груди, аристократ улыбнулся и прислушался к разговору эльфов.

— Илидору кажется, она была слишком уставшей после дороги, — пытался оградить Гермиону другой домовой, нарезая мелкими кусочками чеснок. Это был самый старый и, видимо, самый умный из всех эльфов, которые работали на Малфоев уже много лет.

— Пинки и Илиодор стараются что-то делать, чтобы мистер Малфой-младший не выгнал их, — эльф несколько раз протёрла губкой уже чистую тарелку и, поставив её на положенное место, утёрла слезу.

— Илиодор уверен, что всё будет в порядке. Он думает, что гостья была просто не голодна.

— Можем попробовать приготовить что-то другое, вдруг съест? — пропищал Драко, слегка наклонив голову вбок. Все домовики, которые были в кухне, подскочили и обернулись. Спохватившись, они отбросили все свои дела и покорно поклонились Малфою. Драко выровнялся и опустил руки.

— Сэр, мистер Малфой, сэр, Пинки просит прощение за свои слова, — пропищал эльф, словно его держали под прицелом палочки.

— Всё в порядке. Илиодор, у меня к тебе есть разговор. Пинки, ты пока что можешь исправиться и приготовить что-нибудь на свой вкус. Думаю, нашей гостье понравится.

Илиодор поклонился Малфою и подошёл к нему. Драко развернулся и кивнул в сторону коридора, намекая, что они должны выйти за пределы кухни.

Все эльфы, как по приказу, продолжили свои дела, пока Пинки носилась с криками по кухне «Пинки дали шанс! Пинки приготовит прекрасный ужин! Пинки хороший домовой эльф».

Малфой остановился в коридоре, возле двери бежевой гостиной. Илиодор остановился рядом. Он устремил свой взгляд в пол, словно оценивая, как поработали эльфы, которые убирались в доме.

— Илиодор, мне нужна твоя помощь, — Драко опустился на колени рядом с домовым. Эльф испугался такого жеста. Никто из рода Малфоев не пытался говорить с ним на равных. Аристократы такого себе не позволяли. Никогда. Поэтому для Илиодора такой жест был похож на пощёчину. — Прости, но так легче к тебе обращаться.

Глаза эльфа едва не поползли на уши, так как глава Мэнора только что перед ним извинился. Илиодор хотел было уже начать биться головой о стену, но Драко быстро поймал его за тонкую ручку и остановил.

— Послушай, это очень важно. Самостоятельно я этого не сделаю. Мне нужны другие волшебники, чтобы совершить задуманное.

Когда аристократ рассказал свой план, глаза Илиодора расширились до невозможности. Он ожидал всего: прихода магглов, убийц, восстановления группы Пожирателей Смерти, восстания Тёмного Лорда, но вместо этого он услышал совершенно другие вещи.

— Поможешь? — с надеждой в глазах спросил Драко. Илиодор лишь ели заметно кивнул.

— Илиодор поговорит с другими эльфами. Илиодор поможет мистеру Малфою.

Драко облегчённо выдохнул и опустил голову. Это оказалось проще, чем он рассчитывал. Поднявшись на ноги, аристократ посмотрел на эльфа и кивнул в знак благодарности.

— Ужин нашей гостье я сам принесу. Надеюсь, что Пинки и другие уже справились.

* * *

— Просыпайся, принцесса, — прошептал Драко, подойдя к Гермионе поближе. Он никогда не позволял себе таких слов. Но с ней ему было всё равно на себя прошлого. Ресницы девушки дрогнули, и она медленно приоткрыла глаза. Сонная улыбка. Её ручки высунулись из-под одеяла, и она потянулась.

— Прости, что разбудил тебя. Не хотел, чтобы ты спала на голодный желудок, — Драко указал на пасту, которая стояла на прикроватном столике. Девушка понимающе угукнула, и отбросила одеяло в сторону. Чтобы Гермиона не замёрзла, Малфой подал ей свой свитер.

— Мне кажется, или величайший аристократ Драко Люциус Малфой сошёл с ума? — хихикнула девушка и натянула на себя одежду.

— Да, сошёл. Но тебе же не страшно жить со сбежавшим из Мунго пациентом из отделения тяжелобольных и психически нездоровых?

— Нет, для меня ты перестал быть страшным ещё тогда, в первый раз, — сказала девушка и потянулась к своему ужину. — А как же ты?

— Я не хочу, нет желания, — сказал Драко и опустил голову. Она была забита мыслями только об одном. Он молил всех возможных Богов о том, чтобы всё сработало.

— Мм? — спросила Гермиона. Малфой вопросительно поднял голову. Девушка держала в своих руках вилку с намотанными на неё спагетти. Она внимательно смотрела на его лицо.

— Что? — Драко вопросительно поднял брови. Гермиона поднесла столовый прибор чуть ближе к губам юноши.

— Ешь, — приказала она. Малфой повиновался и открыл рот. Так кормила его только мама. И то, только в детстве. Он и забыл, как это было приятно. Нет, есть самому тоже нормально, но этот жест… Он напоминает заботу. Он вспомнил это слово спустя столькие годы жестокости. И Драко вдруг осознал, насколько Гермиона сильная. Несломленная. Перед ней он казался ужасно слабым. Ужасным. Мерзким. Она была готова спасти от уныния своего бывшего врага. Помочь пережить то, что было в прошлом. Не обращая внимания на своё. Не обращая внимания на боль. Не обращая внимания на себя. Драко вдруг захотелось, чтобы она была слабее. Чтобы он почувствовал себя её защитой. Чтобы он её спасал от всего. Чтобы он заботился о ней. Чтобы он протягивал ей еду прямо в этот момент. Если бы она стала слабее. Если бы так было, он бы сотворил для неё любое чудо. Он сам бы стал этим чудом. Запросто стал бы особенным для неё. Он бы решился на всё безрассудное.

Девушка аккуратно положила вилку с пастой на язык юношы, и Драко аккуратно закрыв рот, потянулся назад, чтобы губами забрать еду.

— Вот так, — улыбаясь, сказала она, и вновь принялась наматывать спагетти на вилку. — А говорил, что не хочешь.

Драко прожевал пасту, но вкуса не ощущал. Он во все глаза рассматривал девушку, которая сидит перед ним. Становилось ясно, почему Шляпа распределила её в Гриффиндор. Слизеринцы всегда были скользкими и выходили сухими из воды из любой передряги, как и полагается змеям. Гриффиндорцы, как и подобает львам, всегда были упрямы и рвались побеждать. Они всегда были добрыми и заботливыми, в то время как слизеринцы — злобны и оскорблённые на весь мир.

Он опустил голову и глотнул ту непонятную безвкусную кашу. Теперь он был просто