Пока ярость и недовольство Иветты Марковны кипели и грозили выплеснуться через край ее юного организма, Тарас помог снять ее пуховик, сложил его и улегся на свою половину, вытянув длинные ноги.

— Обещаю сильно не кусать, — подмигнул Вольных в тот самый момент, когда зал погрузился в полумрак, а на экране появилось название киностудии и фамилии актеров.

Иветта насупилась еще больше, но послушно устроилась на своей половине кушетки. Правда, максимально отодвинулась от нахальной принцессы, мало ли, что еще взбредет ему в голову.

Это был не триллер. Определенно не он. Фильм, на который купил Тарас билеты, оказался жестким ужастиком. Первую половину Иветта хмыкала, комментировала поведение героев, иногда даже посмеивалась, пряча лицо в ладони. А вот вторую половину девчонка реально испугалась. Словно что-то щелкнуло в голове, усилив чувство страха до предельной отметки.

— Если ночью мне будет сниться вся эта хрень, я позвоню тебе и буду петь гимны веселой страны Зимбабве, — пообещала Иветта громким шепотом, прикрываясь ладонями во время очередной кровавой и жуткой сцены.

— Круто, всегда хотел его послушать, — склонился Тарас ближе к уху девчонки.

Ему показались милыми ее попытки укрыться от страха за разведенными в стороны пальцами. Ребенок, словом.

И во время очередной жуткой сцены Вольных не стал смотреть на экран, а дернул девчонку на себя. От неожиданности Иветта не сопротивлялась. А потом и вовсе позабыла, что нужно давать отпор, думать, дышать.

Тарас удерживал Иветту за затылок рукой, не позволяя увернуться. А второй водил по бедру, затянутому в плотную ткань джинсов. Ивка, задобренная гамбургерами, запуганная фильмом ужасов и страданием главной героини, окончательно поплыла, забросив руки на плечи Тараса. Молодые люди, удобно устроившись на кушетках, уже не обращали внимания на события, разворачивающиеся на экране. Они были полностью поглощены друг другом. Тесно прижатая к парню, Иветта отвечала на жаркие ласки, забывая, где находится. До тех самых пор, пока не зажегся свет в зале.

— Черт! — стремительно вскочила Иветта на ноги и помчалась к дверям.

Тарас, прихватив их верхнюю одежду, не отставал, двигаясь широким шагом за девчонкой, которая, судя по указателям, направлялась в уборную.

— Иви, постой! — Тарас попытался схватить девушку за руку, но наткнулся на ее горящий взгляд и плотно сжатые губы.

В пустой женский туалет торгового центра молодые люди ворвались одновременно.

— Вали отсюда! — фыркнула Иветта, видя, что Тарас не отстает и уже перешагнул порог уборной.

Ответом ей стал грозный взгляд и сдвинутые к переносице красиво очерченные брови. А потом Вольных и вовсе, потеряв всякий стыд, буквально затащил девушку в кабинку с ярлыком инвалидного кресла.

— Ты придурок, Тарас! — возмутилась Иветта, но ее слова потонули в очередном жарком поцелуе.

— Я не встретил по пути ни одного человека в инвалидном кресле, — между поцелуями шептал Тарас, стремительно прижимая девушку к плитке общественного туалета.

— Охренел! — шипела Иветта в ответ, — Это ведь сортир, елки-палки!

— Какая разница! — приглушенно говорил Тарас, обхватывая лицо девушки руками, не позволяя увернуться от его поцелуев, — Я тебя хочу везде.

Иветта захлебнулась очередным возмущением, когда торопливые пальцы забрались под тонкий свитер, а следом и под белье, накрывая грудь.

Полустон готов был сорваться с губ девушки, но легкая музыка из динамиков, прикрепленных под самым потолком, заглушила тихие звуки. К тому же, помещение туалета заполнилось громкой компанией девчонок, обсуждающих просмотренный фильм. А Тарас, воспользовавшись ситуацией, высвободил грудь Иветты, сжимая сосок и повторяя движения пальцев вновь и вновь, пока Ива не изогнулась в его руках.

— Придется ждать, пока все уйдут, — хрипло шептал Тарас в самые губы Иветты, ловя ее стоны и всхлипы.

Он наслаждался тем, какой отзывчивой она становилась в его руках, как он сам забывал обо всем, думая только о позах и количествах презервативов, заготовленных на случай их близости. В том, что эта самая близость скоро наступит, Тарас и не сомневался. За последние два дня он полностью продумал план по завоеванию дерзкой и неприступной крепости. Поход в кино и кактус стояли только первым пунктом в этом грандиозном плане.

Девчонки, щебетавшие за тонкой перегородкой у зеркал, покидать уборную не спешили. И Тарас решил укрепить успех более откровенными ласками. Его ладонь, прижимаясь к плоскому животу девушки, скользнула ниже, минуя пупок с пирсингом и ремень джинсов. А потом и вовсе уместилась между ног, поглаживая изнывавшее от полученных ласк местечко через плотную ткань одежды. Иветта сжала бедра, пытаясь уговорить мозги не кипеть, а собраться в одну связно размышляющую массу. Вроде бы получилось. И Ива с силой оттолкнула парня от себя. Его взгляд, подернутый дымкой желания, замер на ее поднятом до шеи свитере. Вернее, на выглядывающей из-под одежды молочно-белой груди.

— Притронешься — убью! — пригрозила Иветта, и что-то дикое было в ее глазах, отчего Тарас отступил. Но протянув руку, вернул свитер на место.

— Поехали домой, — мотнул Тарас головой и, не обращая внимания на забитый молодыми девчонками туалет, вышел из кабинки, предварительно вручив Иве ее куртку, — Мое почтение, милые дамы!

Голос Вольных звучал мягко, словно он извинялся за то, что вторгся на запретную территорию. Иветта выскочила следом и притормозила, только оказавшись около своей машины. Отключив сигнализацию, девушка села за руль. В салоне было неимоверно холодно. Пришлось надеть перчатки и шапку.

— Иви, пойдем, погреешься у меня, — Тарас открыл дверцу с водительской стороны, — У меня тепло в салоне.

Шуховская отрицательно качнула головой, но на парня не смотрела. Сидела, вперив взгляд в лобовое стекло, затянутое причудливыми морозными узорами.

— Обещаю не нарушать твое личное пространство, — проникновенно проговорил Тарас, продолжая стоять, придерживая дверь.

Иветте деваться было некуда. Послушно вылезла из машины, пересела в черный внедорожник. В салоне было действительно тепло, но девчонка не снимала ни перчаток, ни шапки.

Молодые люди сидели в полной тишине. Тарас постукивал пальцами по рулю. Иветта смотрела прямо перед собой.

— Я на счет твоего друга, администратора в «Барине», — вдруг удивил темой разговора Тарас, — Он знает, где ты встретила Новый Год? Ты рассказала ему о нас?

— В каком смысле, «о нас»? — удивленно повторила Иветта, взглянув, наконец, на собеседника.

— Ты, я, гостиница, моя кухня, — перечислил Тарас, а потом, подумав, добавил, — Кинозал. Общественный туалет.

— А твоя девушка знает «о нас»? — вернула Иветта вопрос.

— У меня нет девушки, — повел плечом Тарас, — А ты не ответила.

— Я никому ничего не говорила, — Иветта вновь отвернулась от парня, разглядывая опускающиеся на стекло снежинки. В слова Вольных она не поверила. Врет он. Сама все прекрасно видела.