Ответ от брата прилетел буквально через минуту.

«Где взять?! Я тоже хочу! Без чешуи эта нечисть бывает после банных процедур в руках моей сестры. Поздравляю, ты сделала горгулью лысой. Лет через сто она снова обрастет. Купи мне парочку, если найдешь. Я в библиотеку. Напишу позже. Леандр».

Я покосилась на маленькое лысое чудище.

— Это фиаско, подруга, — пробормотала я.

Ни за что не признаюсь, что это я так тщательно отмывала щетками и мочалками каменную горгулью, что счистила с нее чешую, словно с большой рыбины.

Теперь даже и ругаться-то на это недоразумение неловко. Я розовая. Она розовая. Фея, которая человек. Облысевший представитель вымершего вида нечисти. Нормально.

Грохот, донесшийся с первого этажа, оказался неожиданным. Кто-то настойчиво колотил во входную дверь.

Я покосилась на любительницу орехов. Прикинула и решила, что одну ее тут не оставлю. Не для того я тут навела порядок и перестелила постельное белье, которое чистое и которое я, вообще-то, только накануне стелила. Тут я вздохнула, представив, сколько еще предстоит таких внеплановых мелких дел, раз завелась «питомица».

Стук повторился. Утренний визитер весьма настойчив.

Я шагнула к стулу, подхватила эту самую питомицу, зажала под мышкой и направилась вниз.

Горгулья чавкала, бонбоньерку не выпускала. Крысу тоже. Но глаза приоткрыла и смотрела, куда я ее тащу.

Вот в таком виде я и открыла дверь.

На крыльце стояла немолодая человеческая пара, настроенная весьма недоброжелательно. Увидев меня, они замерли, а потом женщина набрала полную грудь воздуха, но ее опередил супруг:

— Ваша тварь?! — гневно ткнул он пальцем в горгулью.

— Моя.

— Хищная?!

— Сторожевая, — подумав, ответила я.

Женщина выпустила воздух, не став орать, но гневно уперла руки в боки.

— Так почему это жуткое чудовище сегодня ночью орудовало в нашем доме? А?! Это что за возмутительный произвол?! Я требую ответа и вернуть то, что она у нас утащила!

Я машинально погладила монструозинку по лысому загривку и спросила:

— Крысу там поймала?

— Дя! Там еще мнёга.

— Придется отдать. Это их крыса.

— Ня! — вытянула она вперед заднюю лапку.

Я аккуратно подцепила дохлого грызуна за хвостик, когтистые пальчики тут же разжались. И я протянула мужчине то, что просила его супруга.

— Приношу глубочайшие извинения за своего охранного питомца. Это больше не повторится. Отныне она больше не будет ловить крыс и прочих вредителей на вашей территории.

— Э-э-э... — Опешил тот, таращась на то, что я ему протягивала. — Зачем вы мне это даете?!

— Вы же сами только что потребовали вернуть то, что она утащила из вашего дома. Вот, возвращаем.

Сосед моргнул и растерянно посмотрел на жену. Та тоже потеряла боевой запал, опустила руки и осторожно спросила:

— А что, много у нас крыс?

—Дя! — прочавкала горгулья очередным орешком.

— Большие? — снова уточнила соседка.

— Дя! Во-о-о! — развела в стороны лапками розовенькая нечисть. Задними лапками. Передние бережно придерживали бонбоньерку.

— Кхе-кхе, — многозначительно покашлял мужчина.

— Вы крысу свою будете забирать, риат? — ткнула я к нему трупик. А то уже рука устала держать.

Жена тут же ткнула его в бок указательным пальцем.

— Уважаемая риата, — вежливо обратился он ко мне. — А ваш очаровательный питомец... Он...

— Она, — исправила я. — Это девочка.

— Приношу глубочайшие извинения очаровательной симпатичной крошке, — расплылся в льстивой улыбке мужчина. — Ваша питомица... Мы тут подумали... — Палец жены снова решительно ткнул его в бок. — Мы совсем не будем возражать, если она захочет поохотиться в нашем доме и вокруг него.

— Хочешь? — спросила я горгулью, легонечко ее потолкав локтем, которым прижимала к боку.

— Неть.

— Как «нет»?! — всполошилась женщина, поняв, что из ее супруга переговорщик никакой. — А как же множество больших жирных вкусных крыс? Ты разве их совсем не хочешь?

— Неть.

Я прикусила губу, чтобы не улыбнуться.

— А что хочешь?

— Орешки. В сахере, — причмокнула губами горгулья.

— Она любит сладкое, — подала я голос. — И я ее неплохо кормлю сама. Ей нет необходимости добывать пропитание охотой. Сегодня она так... В качестве жеста доброй воли убила одного из вредителей.

— А мы готовы угощать такую милую девочку, да, дорогой? У нас в кухне, рядом с подполом на... скамеечке, да, всегда стоит миска с орешками. Правда же, дорогой? — бросала соседка на мужа многозначительные взгляды, требуя поддержки. — Какие она любит орешки?

— Слядкие.

— Вот! У нас как раз сладенькие. Ваша малышка может сначала ради развлечения поохотиться на крысок, а потом полакомиться.

— Сляденькие? — облизнулась горгулья.

— Очень! В этой, белой... — Женщина заглянула на донышко бонбоньерки, где из всего моего запаса остались лишь три ореха в белой глазури и два в шоколаде. — Вот такие же. А вы где такие покупали, уважаемая риата? — Это она мне в глаза уже посмотрела.

— Пойдешь вечером развлечься с крысюками? — Мне надоело держать дохлое животное, я сунула его в руку опешившему соседу, а сама погладила горгулью по спине. — Поймаешь еще парочку. Закусишь угощением.

— Ню-ю-ю-ю... Не зняю, — решила та покапризничать. И громко пукнула.

Я задержала дыхание, разогнала рукой воздух и пояснила обалдевшим соседям:

— Простите. У нее желудок слабый. Как поест орехи, то — вот. А крыс мы уже давно у себя всех извели. Это она от скуки к вам решила сходить.

— Я приготовлю лечебный отвар для слабого желудка вашей питомицы, — поджав губы, сообщила соседка. — Не дело это, что животное мучается. Всем нашим детям и внукам его готовила, чтобы ко́лики не досаждали. Приходи, кроха! Я поставлю отвар для тебя в кружке рядом с орешками.

— Лядно, — подумав, благосклонно выдала нечисть. Зачерпнув лапкой последние орехи, все сразу засунула в рот и начала громко чавкать.

— Кларисса Терезия Монк, — решила я представиться. — Новая владелица этого дома. Буду совсем скоро открывать салон модной одежды.

— Очень приятно, риата фея, — улыбнулся мужчина. — Мы через дом от вас живем. Коттедж с красной черепицей и белым крыльцом. Да́лия и Даниэ́ль Рух. Я архивариус, а моя супруга ведет наше хозяйство.

Мы любезно попрощались, но трупик крысы они так и не захотели забрать с собой.