он делает должна находиться в секрете. Таковы правила нашего бизнеса. А то, что он создает сейчас…

— Я сейчас ничего… — попытался остановить его Филипп.

— То, над чем Филипп Сэндмен работает в данный момент, будет бомбой весеннего сезона, — продолжал выруливать ситуацию генеральный продюсер, незаметным движением кисти руки призывая Филиппа сбавить обороты. — Я вам это гарантирую. Я говорю так, потому что на все сто уверен в его таланте, и наши студии готовы снимать все, что бы Филипп не написал. Вы удовлетворены ответом?

— Вашим ответом — да, я удовлетворена этим, а он почему-то просто нагрубил девушке, — чуть было не начала хныкать выкрашенная кукла. — Ни за что вот просто так оскорбить!

Филипп сидел неподвижно, уставившись куда-то в бесконечность перед собой. Его скулы время от времени пульсировали, а одышка уступила место до боли сковавшему его ноги холоду. Двумя пальцами правой руки он сжимал кончик большого пальца левой руки, надеясь, что эта искусственная боль отвлечет как от боли естественной, так и от всего этого балагана, в центре которого ему сегодня пришлось оказаться.

«Давай-ка посмотрим на это с несколько иной позиции, — мысленно предложил он сам себе. — То, что происходит со мной здесь и сейчас — что оно меняет? Как оно влияет на меня и на мою сущность? Делает ли оно меня хуже, ущербнее? Нет. Счастливее? Тоже нет. Может быть мне просто пришла пора немножко расшатать закостеневшую нервную систему? Тогда может быть все не так уж и плохо, и, может быть, будет оригинальным, если я сейчас встану, улыбнусь, пошлю этой девушке воздушный поцелуй, объясняя, что все увиденное ими было игрой, сценой из новой рабо… ладно уж там — из нового сериала! Да, сериала, который я пишу! То-то разрядится обстановка! То-то будут счастливы все вокруг, сочтя себя причастными к такому живому проявлению высокого искусства! Завтра же я могу поместить у себя на сайте объявление о мастер-классе по актерскому мастерству. Да что там об одном — о нескольких мастер-классах! С ними можно поехать по городам и даже по соседним странам! И если это я сейчас на ходу все представил, то какие классные мысли и идеи возникнут в головах наших продюсеров! А генеральный так вообще будет прыгать в своем кресле от радости и хлопать в ладоши. «Я же говорю — я в Сэндмене уверен на все сто!», пробулькает он. А через какие-то полчаса все это останется в прошлом. Никто ничего не потеряет. Наоборот — многие приобретут ценный материал из идей, которые в срочном порядке начнут эксплуатировать профессионалы своего дела.»

Трудно предвидеть, где и когда именно должен преломиться луч света, где и когда порыв ветра заставит капли дождя сменить свою изначальную траекторию, где и когда настигнет пуля бегущую цель. Конечно же, как и все другие события, это всегда происходит в какой-то определенный момент времени и в строго определенной точке в пространстве, но именно такие, исключительные моменты, встречаются крайне редко. Здесь и Сейчас этого рода всегда бывает заметен и Большому Страху, и Здоровой Дерзости, и даже Маленькому Риску. Они прекрасно знают, что сейчас этот момент закончится и все вернется, как говорится, в свою колею. Но как же долго тянется для них этот момент! Они цепенеют, они перестают двигаться и дышать. Они превращаются в маленькие беспомощные комочки, если не успевают до его наступления взяться за руки, чтобы оставаться вместе.

Для Филиппа, как и для всех живущих, этот момент не заметен, и его наступление всегда обнаруживается уже после того, как жизнь меняет свое течение, подобно лучу света, дождевой капле, или жизни, прерванной инородным телом.

Филипп освобождает ноготь большого пальца левой руки от приносящего боль давления. Он набирает в грудь воздуха достаточно для того, чтобы выдохнуть облегчение, способное успокоить всех. В этот момент он слышит слева от себя булькающий голос.

— Что вы! Что вы! Поверьте мне, Филипп никогда бы не смог оскорбить, унизить или обидеть кого-либо. Это добрейший человек, в котором заключен целый набор явных и скрытых добродетелей, и как автор он очень мягкий, галантный и изысканный, а его безукоризненные работы несут в себе высокий моральный посыл для зрителей, а также читателей. Ведь если он что-то пишет, то это кто-то читает, не так ли?

Еще пять секунд остается Разрушительному Гневу ждать момента своего появления.

Еще четыре секунды трем маленьким комочкам предстоит терпеть присутствие и дерзкий взгляд ужасного гостя.

Еще две секунды нужны Филиппу, чтобы вырасти над столом, за которым он сейчас сидит, и максимально вдохнуть в себя воздух, которого ему сейчас так не хватает.

Филипп вспоминает то древнее чувство, которое он ощущал всего пару раз в своей жизни. Он даже не может точно вспомнить, где и когда именно он уже проходил через это состояние. Его мысли, сконцентрированные на хныкающей выкрашенной кукле, переходят на булькающего генерального продюсера, к которому он обращается, успевая ухватить левой рукой спинку уже начавшего переворачиваться кресла, которому он, отодвигая, случайно придал опасное ускорение.

И еще одна секунда на всех, по прошествии которой внутри Филиппа что-то взрывается, разрушая ударной волной все, что попадается на пути.

Улыбка его лучезарна. Глаза светятся неестественным светом. Указательный палец, наставленный на генерального продюсера, начинает движение и проходит по всем присутствующим. Брови игриво приподнимаются, когда в его взгляд попадаются телекамеры.

Взрыв гнева своим грохотом надежно заглушает все эти режущие по живому пискливые, томные, грязные, пошлые и шипящие звуки, а вспышка от него озаряет все внутреннее пространство Филиппа, в котором ему вдруг открывается еще один, четвертый вариант выхода из ситуации, надежно спрятанный в самом дальнем, самом темном уголке.

Одышка усиливается, но она не способна сдержать его от обещания, которое он дает всему миру.

— Вы хотите новую сенсацию и я дам вам новую сенсацию! Очень скоро! Следите за новостями на сайте «Кинопуса».

Вернется ли он в ту же исходную точку? Несомненно! Он вернется в самую первую клетку на карте этой настольной игры для Высших Сил.

Подведет ли он друзей? Скорее всего, если таковые у него к тому времени останутся.

Гарантирует