Тегас неутомимо перемещался внутри тела, консолидировал нервную деятельность и все время держался настороже. Он не выбирал это сознание, а оно было слабым, разбитым и покорным. В нем было что-то странное. Тегас ощутил какое-то инородное тело, вставленное в позвоночный канал хозяина. Это была какая- то капсула – нейронный приемопередатчик. Этот аппарат подавлял эмоции, взывал к подчинению.

Тегас немедленно блокировал это устройство, боясь, что оно погубит все его усилия.

Теперь он знал, как зовут нового хозяина: Джеймс Даггетт; таково было его имя. Возраст – семьдесят один год. Тело было старым и донельзя изношенным – оно было намного слабее и изношеннее, чем тело Уильяма Бейли в двести тридцать шесть лет. Птичье сознание Даггетта покорилось Тегасу, как до этого оно покорилось смерти; в голове носились какие-то мистические мысли, чувствовались полная растерянность и попытки осмыслить происходящее.

Тегаса хозяин считал ангелом, пришедшим сопроводить его.

Не избавившийся полностью от некоторых черт Уильяма Бейли, Тегас избегал излишне тесного контакта с новым хозяином. Достаточно было имени и самосознания.

Все еще ощущая угрозу повторного поражения, Тегас вдруг понял, что старое тело привязывают к какой-то твердой поверхности. Над головой нависал низкий серый потолок. Притупленное обоняние уловило сильный запах дезинфекции.

– Спи спокойно, бедолага, – сказал дежурный.

«Только не это!» – взмолился Тегас.

Раздался голос его второй половины – Бацита:

– Мы можем перескакивать из тела в тело – понемногу каждый раз умирая. Вот потеха!

Тегас передал ему непристойное ругательство, принятое в другом мире в очень давнюю эпоху, обозначив, что именно Бацит может сделать со своей язвительностью.

За вторжением последовала пустота.

Проиграл… проиграл… Отчасти это пораженчество исходило от самой личности Джеймса Даггетта. Тегас улучил момент, чтобы покопаться в памяти хозяина, и выяснил время, когда был установлен передатчик, имплантированный в спинной мозг.

«Поражение – покорность – поражение» – таков был паттерн поведения нового хозяина.

Этот стиль поведения проявился сразу же после операции.

Тегас восстановил блок и начал искать нового хозяина. Для поиска он активировал свою память. Должен же быть какой-то способ бегства, намек, мысль, которые позволят найти новое убежище. Сейчас ему не хватало бодрящей язвительности Бацита, без него часть памяти оказалась отрезанной. Нейронная связь с умирающим Джеймсом Даггеттом грязью липла к мыслям, притупляла их.

Сознание старого умирающего Джеймса Даггетта было по-прежнему наполнено мистической путаницей, пока Тегас не поглотил его. Нервная связь, правда, все еще оставалась неустойчивой. Предполагается, что хозяин должен сопротивляться. Это усиливало хватку Тегаса. Но в этом случае Тегас столкнулся с податливыми границами чужой памяти. Связь ускользала. Диапазон сознания становился все уже и уже.

В поисковом поле Тегас вдруг обнаружил нечто интересное – гнев, злость, какая обычно бывает вызвана чужой глупостью. Тегас насторожился: видимо, это еще один клиент Центра.

За гневом последовала другая эмоция – сильный страх. Тегас ментально приготовился, внимательно сосредоточившись на этом сознании. Разгневанное существо, испытывающее страх, – этим стоило заняться.

Из коридора, примыкавшего к нише, раздались голоса – хриплые, сердитые, полные страха.

Старые уши Даггетта не воспринимали высокие обертоны, поэтому Тегас слышал лишь обрывки фраз, но смысл он улавливал:

– …надо отметить… немедленно, если… Бейли! Уильям Бейли! …видел… на ваш стол…

Потом раздался робкий голос:

– …занят… вы не представляете, как… у нас не хватает персонала……надцать в час… эта смена…

Голоса отдалились, но эмоциональная аура осталась в пределах досягаемости Тегаса.

– Мертв! – произнес сердитый голос; этот громовой раскат сопровождался нейронным всплеском, который гигантской волной захлестнул Тегаса.

От этого яростного восклицания страх другого индивида достиг своего пика.

Тегас подскочил, покинул Джеймса Даггетта в тот момент, когда его, в свою очередь, покинула жизнь. Это было похоже на бегство с тонущего корабля на спасательную шлюпку. Он моментально потерялся в лабиринте материального пространства-времени, каким оказался новый выбранный хозяин. Тегас вдруг понял, что этот робкий человек обладает недюжинным запасом презрительной надменной ненависти, которая окопалась в одном из закоулков эго, укрепленная недовольством властью, накопленным за многие годы. Потрясение от внедрения и контакта сопровождался бегством сознания хозяина в этот закоулок.

Тегас понял, что его ожидает битва, равной которой ему еще никогда не приходилось вести. Это осознание сопровождалось мутным взглядом из-под полуопущенных век искаженного подозрением лица, уставившегося на него поверх привязанного рядом тела. Вид этого тела поверг его в ужас – это был Уильям Бейли! Он почти проиграл еще не начавшееся сражение.

Хозяин овладел движениями щек, дернул ими. Глаза вели себя независимо друг от друга – один смотрел вверх, другой вниз. Чувствительность была нарушена – он видел кончиками пальцев (они бледнели), звуки воспринимал губами (в них появлялся зуд). Кожа вздрагивала и попеременно то бледнела, то краснела. Он задрожал, услышав крик:

– Кто ты? Что ты со мной делаешь?

Это был голос хозяина, и Тегас, подавив голосовые центры, сделал речь невнятной, но относительно членораздельной. Он заметил, как от изумления вспыхнули глаза на лице смотрящего на него человека. Второй в ужасе отпрянул, не отрывая взгляд от хозяина.

Это был один из подозрительных, ненавистных, из тех, кто правит. Но теперь не время об этом думать. Тегасу надо было драться за выживание. Надо было прибегнуть ко всем известным ему трюкам: лести, мистическим уловкам, манипуляциям с религиозными иллюзиями, любовью, ненавистью, мирскими вожделениями. Словно змея, он начал разливать этот свой яд по нейронным путям.

Имя! Надо во что бы то ни стало выяснить имя!

– Кармай… Кармайкл!

Теперь у него была половина имени, точка опоры для выживания, пусть и небольшая. Молча, только нейронным отростком, он наконец проревел имя:

– Я Кармайкл! Я Кармайкл!

– Нет!

– Да, я Кармайкл!

– Нет, нет!

– Я Кармайкл!

Под таким натиском хозяин пришел в полное замешательство.

– Кто ты? Ты не можешь быть мной. Это я – Джо, Джо Кармайкл!

Тегас, возликовав, ухватился за это новое имя.

– Я – Джо Кармайкл!

Сознание хозяина начало стремительно свертываться в тугую спираль, рывками, лихорадочно концентрируясь. Глаза начали двигаться. По ногам пробежала судорога. Беспорядочно задвигались руки. Заскрипели зубы. По щекам потекли слезы.