– Ладно, – сказал я.

Ее ладони в моих казались совсем маленькими и теплыми.

– Я… мы были друзьями с давних пор, – сказал я. – С того тролля на мосту.

– Да.

Мои глаза затуманились – глупость какая, – и я закрыл их.

– Я знаю, что облажался, – проговорил я. – Мне придется с этим жить. Но я не хочу тебя терять.

В ответ Мёрфи подняла мою правую ладонь и прижала ее к своей щеке. Я не открывал глаз. Я не слышал этого ни в ее голосе, ни в дыхании, но почувствовал, как моей руки коснулась влага.

– Я тоже не хочу тебя терять, – сказала она. – Это меня пугает.

Некоторое время я молчал, боясь заговорить.

Она медленно опустила мои руки, затем очень нежно выпустила их. Потом повернулась к двери.

– Кэррин, – окликнул я. – А что, если ты права? Что, если я изменюсь? Я имею в виду… к чему-то гораздо худшему?

Она повернула голову настолько, что я мог видеть ее профиль и тихую печальную улыбку.

– Мне доводилось иметь дело с монстрами.

Глава 28

Я взял другую куртку, висевшую в шкафу, – старую одежду из армейских излишков с камуфляжным рисунком восьмидесятых – не из-за боязни холода, а потому, что решил: лишние карманы никогда не повредят. У меня не было ни денег, ни документов. Ни кредитной карточки. Черт, да у меня не было даже визитной карточки.

Что бы я на ней написал? «Гарри Дрезден, Зимний Рыцарь, Истребитель-головорез. Никаких барбекю, водных горок или демонстрации фейерверков».

Я мог шутить над собой, сколько душе угодно, но делал это лишь потому, что не хотел задумываться над большим, по-настоящему трудным вопросом: как, черт подери, мне вернуть мою жизнь, собрав ее воедино?

Если предположить, что я сумею это сделать.

К счастью, на данный момент мне предстояла битва с ужасным злом, а это значило, что о жизненных проблемах я могу подумать позже. Хвала Господу за неизбежный конец света. Ненавижу иметь дело с по-настоящему серьезными вещами, едва успев возвратиться в игру.

Я услышал, как входная дверь квартиры открылась и закрылась, а затем последовал тихий разговор. Выйдя из спальни, я обнаружил, что Молли вернулась. Тук ехал на ее плече, держась за верхний край ее уха, чтобы сохранить равновесие. Смотрелся он не хуже любого украшения.

– Гарри, – сказала Молли, улыбаясь, – вы выглядите лучше. Как себя чувствуете?

– Сойдет, – ответил я. – Генерал-майор, вижу, ты снова в строю. Последний раз, когда я тебя видел, подумал, что тебе придется отлеживаться не одну неделю.

Тук вытянулся по стойке смирно и отдал мне честь:

– Нет, милорд! У маленького народца недостаточно времени, чтобы тратить недели на исцеление, как водится у вас, больших людей.

Пожалуй, это не должно было бы меня удивить. Я видывал, как Тук съедал пиццу буквально в половину его веса. И его крылья были достаточно сильны, чтобы оторвать маленького воина от земли и отправить в полет. Все, что способно усваивать пищу так быстро и иметь непомерную физическую силу относительно своего размера, должно обладать неимоверно интенсивным метаболизмом. Несмотря на все неприятности нынешнего дня, я почувствовал радость, что снова вижу Тука здоровым.

– Что с нашими разведчиками? – спросил я Молли.

– В обжиральной коме, – сообщила она. – Я заказала двадцать упаковок пиццы. На парковке собралось с полтысячи разведчиков. Они будут готовы выдвигаться, как только вы скажете мне, где им следует искать.

– Мне нужна карта, – сказал я.

Молли сунула руку в задний карман и вытащила сложенную карту:

– С опережением, босс.

– Как только они закончат, разложи ее на столе, – велел я.

– Ясно.

– Генерал-майор, я рад, что ты здесь, – сказал я. – Мне нужно, чтобы ты оставался рядом.

Тук снова отсалютовал мне, а пришедшие в движение крылья зажужжали, подняв его с плеча Молли.

– Слушаюсь, милорд! В чем заключается миссия?

– Предотвратить попытку побега пленника, – пояснил я. – Я захватил Капитана Крюка.

– Вроде того, – вмешалась Кэррин, развлекаясь от души.

Она вернулась на свое место у камина.

Я хмуро покосился на нее:

– Хорошо, он схвачен, он у нас – это главное.

Тук взялся за рукоять меча.

– Мне расправиться с ним за вас, милорд? – спросил он пылко. – Потому что я полностью в форме и готов!

– Если нужно будет это сделать, – рассудительно произнес я, – то я позабочусь, чтобы удар нанесла твоя рука. Но сначала мы дадим ему шанс выговориться.

– Вы милостивый и сострадательный человек, милорд, – проговорил Тук, явно разочарованный.

– Можешь не сомневаться, – кивнул я. – И постарайся выбрать для себя местечко получше, чтобы не дать нашему гостю смыться.

– Есть! – сказал Тук, салютуя, и метнулся через всю квартиру.

Молли покачала головой:

– Вы всегда заботитесь о том, чтобы он чувствовал себя при деле.

– Он при деле, – подтвердил я и направился к импровизированному медицинскому столу Баттерса.

– Конечно больно, – говорил Томас. Баттерс зашивал небольшую сморщенную дырочку в нижней части его живота. – Но не так, как было, когда ты вытаскивал эту пулю.

– А ты уверен, что сможешь выжить с необработанной раной? – спросил Баттерс. – Потому что, будь ты обычным человеком, я бы дал гарантию, что в этой штуке через пару дней разовьется сепсис и прикончит тебя.

– Микроорганизмы не проблема для таких, как я, – сообщил Томас. – Если я не истеку кровью, то все будет в порядке.

Мой брат говорил спокойным тоном, но цвет его глаз изменился – они стали светлее, а оттенок серого почти полностью покрыл голубизну. Вампир Белой Коллегии обладает сверхчеловеческой силой, скоростью и сопротивляемостью, но всему есть предел. Глаза Томаса изменялись, когда его личный демон, его Голод, брал верх, руководя всеми его действиями. В какой-то момент ему придется подкормиться, чтобы собраться с силами.

– Вы скоро закончите? – спросил я. – Мне нужен стол.

– Что с вами, люди? – проворчал Баттерс. – Во имя Божье, здесь серьезными ранами занимаются.

– Если мы не начнем шевелиться, ран окажется столько, что зашивать их придется тысяче врачей, – возразил я. – Сегодня у нас дело нешуточное.

– Насколько нешуточное?

– Не припомню, чтобы сталкивался с чем-либо более мрачным, – признался я. – А тут хреновы вампиры, без толку занимающие место на столах, которые нужны другим людям.

– И бестолковые чародеи, – подхватил Томас, – прыгающие на вражеские пушки и случайно стреляющие из них в своих союзников.

– О, – сказал я. – Так это случилось, когда я прыгнул на Туза?

Он фыркнул:

– Ага.

Я поморщился:

– Ну-у… Сожалею, что так вышло.

– Один из не самых удачных деньков, Дрезден, – протяжно произнес Томас. – Бах, и прямо в пузо.

– Трындеть – не мешки ворочать, – сказал я. – Стол, стол, стол!

Баттерс закончил латать Томаса и замотал