Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Прежде всего, он был моралистом, который стремился проложить новый путь к добродетели и счастью. Добродетель подразумевает свободу, а свобода человеческого духа была для него настолько важна, что ради нее ему предстояло изменить основное атомистическое учение. «Блуждание» атомов предоставляло возможность и свободу внутри наиболее материальных объектов; этот элемент случайности и свободы возрастал по мере того, как материя все больше одухотворялась и достигала своего пика в человеческой душе.
Счастья можно достичь с помощью терпимости и воздержания, то есть в негативном ключе. Хозяин сада советовал своим ученикам не жениться, не заводить детей, не привлекать к себе всеобщего внимания. Эпикурейский гедонизм оказался несвоевременным, потому что его враги представляли учение как поиск удовольствий (главным образом чувственных, так как других удовольствий они сами представить себе не могли), в то время как это была скорее попытка освободиться от боли и бед. Эпикурейцы пытались избавиться от страха смерти и бедности и достичь невозмутимости (атараксии). Они стремились удалиться от жизни, и их можно обвинить в пораженчестве. В целом их позицию трудно назвать героической, однако и ни о какой аморальности речь не шла. Эпикурейцы могут показаться эгоистичными, но не следует забывать, что они жили в опасное время, когда тирания была распространена шире, чем справедливость, когда положение было более шатким, чем когда-либо, и разумнее было скрывать свою жизнь, чем навлекать на себя ревность и насилие.
Борьба Эпикура с клерикализмом и суевериями
Основной чертой жизненной философии Эпикура, из-за которой он и его учение нажили множество непримиримых врагов, была его борьба с суевериями. Мы уже отмечали много раз, что суеверия цвели в Элладе пышным цветом; любовь к магии и чудесам, которая существовала издревле (свидетельством чему античные мистерии, мифы, исцеляющие гробницы), обострялась тяготами войны, а также политической и экономической нестабильностью. Беды, множившиеся во время гражданских войн, достигли нового пика после смерти Александра и распада его империи; их обилие и повсеместность усиливали власть жрецов при храмах и прорицателей.
Эпикуру свойственна, по крайней мере, одна страсть: ненависть к суеверию. Неоднократно замечалось, что страсти, которые доминируют в деятельности человека, часто являются результатом личного опыта, особенно такие, которые отпечатываются в душе человека в самые яркие периоды его жизни. Диоген Лаэртский сообщает, что молодой Эпикур «при матери ходил по лачугам, читая заклинания, а при отце учил азбуке за ничтожную плату»[177]. Создается впечатление, что его семья с трудом сводила концы с концами. Отец был школьным учителем, которому мало платили; мать помогала, выступая в роли мнимой жрицы или колдуньи. Если не по годам развитому мальчику пришлось быть свидетелем духовной проституции матери, можно без труда представить, как росло в нем отвращение к подобным занятиям. Он рано понял, что означают заклинания для посвященных; он вынужден был помогать матери обманывать соседей. Можно ли получить более ужасный опыт?
Как бы там ни было, Эпикур понимал, что бедняки – просто жертвы обстоятельств. Он ненавидел не столько так называемые народные суеверия, фантастический фольклор людей неграмотных и доверчивых, сколько ханжескую ложь, распространяемую церковниками, и «благородную ложь», так красиво излагаемую платониками. Различие между народным и «ученым» суеверием провести не всегда легко, потому что заинтересованные стороны стараются «упаковать» мифы и легенды в наукообразную обертку. Вопрос о том, имеют суеверия простонародное происхождение или нет, чисто теоретический; ответа на него не существует. Ультраконсерваторы, которые верили, что «религия – благо для народа», прекрасно понимали, что любое суеверие подпитывает другие суеверия и потому полезно. Они были похожи на продавцов виски, которые поощряли любовь к спиртному (в целом), а не разубеждали в ней. Пусть у простых людей будут все суеверия, какие они хотят, могли бы сказать Платон и его ученики. Они слишком глупы, чтобы размышлять об истине; им милее ложь.
Возможно, это и так, но огромная разница между Платоном и Эпикуром состоит именно в том, что первый готов был эксплуатировать невежество и доверчивость народа, в то время как последний, как мог, старался их искоренить. Например, Эпикур, не колеблясь, отвергал все предсказания в целом, хотя в его время предсказания были широко распространены. Все секты, кроме эпикурейцев, принимали реальность магии.
Эпикур был настроен откровенно антиклерикально, но он не был против религии. Он утверждал, что Бог существует; однако его надлежит искать не на звездах, но в сердцах людей. Эта мысль, несомненно, выражена в его восхитительном письме к Менойкию (Менекею):
«Итак, и в делах твоих, и в размышлениях следуй моим всегдашним советам, полагая в них самые основные начала хорошей жизни.
Прежде всего, верь, что Бог есть существо бессмертное и блаженное, ибо таково всеобщее начертание понятия о Боге; и поэтому не приписывай ему ничего, что чуждо бессмертию и несвойственно блаженству, а представляй о нем лишь то, чем поддерживается его бессмертие и его блаженство. Да, боги существуют, ибо знание о них – очевидность; но они не таковы, какими их полагает толпа, ибо толпа не сохраняет их [в представлении] такими, какими полагает. Нечестив не тот, кто отвергает богов толпы, а тот, кто принимает мнения толпы о богах, – ибо высказывания толпы о богах – это не предвосхищения, а домыслы, и притом ложные. Именно в них утверждается, будто боги посылают дурным людям великий вред, а хорошим – пользу: ведь люди привыкли к собственным достоинствам и к подобным себе относятся хорошо, а все, что не таково, считают чуждым»[178].
Существование Бога доказывается наличием в человеке добра (по-моему, это и сейчас лучшее доказательство). Эпикур не ссорился с «чистой» религией, но ненавидел религию, которую вскармливали платоники и аристократы, религию, которая поощрялась «лучшими людьми» ради блага низших классов, которая сливалась не только с основными суевериями, но и с властью, шпионажем и преследованиями. Он отвергал идею провидения (pronoia), столь милую стоикам; он даже отвергал креационизм, во всяком случае постоянный. Бог создал мир и удалился, предоставив мир его собственной эволюции. Тирания не должна вмешиваться в законы природы.
Эпикур первым провозглашал общественную опасность суеверия и основополагающую потребность бороться с ним. Нельзя обманывать людей по системе Платона. Им нужно говорить правду; если они для нее