он пообедал с Андре Мейером из компании Lazard Frères, которая переехала в Рокфеллер-центр. Он рассказал Мейеру о возникших разногласиях. "Отлично, - сказал Мейер, смеясь, - я буду обедать в центре города с вашими клиентами, а вы - в центре города с вашими конкурентами". Болдуин вернулся в центр города во всеоружии. Он уговорил своих коллег посмотреть три свободных этажа в здании Exxon на Шестой авеню.

Болдуин повез их в центр города на метро по Шестой авеню с пересадкой на Западной четвертой улице, а не по линии Седьмой авеню, ближайшая остановка которой, на пересечении Пятой улицы и Седьмой авеню, была популярным местом уличных гуляк. Манипуляция сработала. В августе 1973 г. Morgan Stanley, символ Уолл-стрит, переехал в здание Exxon в центре города. Этот переезд подчеркнул главную реальность эпохи казино - некогда гордые и, казалось бы, всемогущие банкиры теперь подчинялись своим корпоративным клиентам.

Дворцовый переворот Боба Болдуина в Morgan Stanley совпал со сверхсекретной попыткой воссоздать старый Дом Моргана за рубежом. По мере того как финансы становились все более глобальными, дома Моргана сталкивались в непонятных местах и вносили путаницу. Характерной чертой проблемы стала упрямая уверенность Фапана в том, что Morgan Guaranty и Morgan Stanley, как бы они ни отрицали это, принадлежат к одному и тому же дзайбацу. Ситуация приобрела комиксово-оперную сложность в связи с глобальной экспансией Morgan Grenfell в конце 1960-х годов.

В дремучие 1950-е годы Morgan Grenfell был зажат в Британии валютным контролем и страхом столкновений за рубежом с Morgan Guaranty. В 1967 г., чтобы вывести Morgan Grenfell из состояния летаргии, лорд Харкорт назначил новым исполнительным директором своего друга сэра Джона Стивенса. Как и Харкорт, Стивенс был министром экономики Великобритании в Вашингтоне и исполнительным директором МВФ и Всемирного банка. За шесть лет пребывания на этом посту Стивенс оказал огромное влияние на Morgan Grenfell. В компании, где не хватало стратегических мыслителей широкого профиля, его видение глобального будущего было исключительным. Кроме того, он привнес в старый заскорузлый банк атмосферу авантюризма. Во время Второй мировой войны он в качестве сотрудника Управления специальных операций (Special Operations Executive), секретного британского разведывательного подразделения, занимавшегося грязными трюками, спрыгнул с парашютом в Италию, чтобы финансировать подпольный Комитет освобождения Пьемонта. Он проникал на оккупированные территории Греции и Франции, а в 1945 г. принимал капитуляцию немецких дивизий на севере Италии, получив за работу с итальянскими партизанами свободу города Турина. Свободно владея шестью или семью языками, он стал бродячим эмиссаром Банка Англии, а в 1957 г. - его исполнительным директором. В следующем году, болтая по-русски и ослепляя москвичей, он установил первые контакты между Банком Англии и советским Госбанком, что впоследствии обеспечило Morgan Grenfell финансовое преимущество перед советской стороной. К началу 1960-х годов Стивенс был включен в шорт-лист кандидатов на пост управляющего Банком Англии. Когда он проиграл, то принял предложение Харкорта перейти в Morgan Grenfell.

Пока Стивенс ездил по миру, открывая новые офисы Morgan Grenfell с привлечением сотрудников Министерства иностранных дел, фирма с удовольствием пользовалась славой 23 Wall. Зарубежными клиентами Morgan Grenfell, как правило, были американские компании, имевшие банки Morgan Guaranty. По словам Дэвида Бендалла, одного из тех, кто был завербован Стивенсом на сайте , "когда Morgan Grenfell выезжала за границу, никто не знал эту фирму. Но они знали J. P. Morgan and Company, и мы использовали это название"."Они были известны во всем мире как американский банк номер один, - согласился Стивен Катто, - и поэтому пакет акций Morgan Guaranty очень помог нам в налаживании бизнеса за рубежом". Разумеется, по мере того как Morgan Stanley и Morgan Grenfell использовали это имя, трудности Morgan Guaranty возрастали в геометрической прогрессии.

Morgan Grenfell все больше беспокоила компания Morgan Guaranty, которая не позволяла ему выйти на жизненно важный и прибыльный американский рынок. В соответствии с законом Гласса-Стиголла Morgan Grenfell не мог функционировать в Нью-Йорке как инвестиционный банк. "И я уверен, что с точки зрения более старших сотрудников Morgan Grenfell мы все равно были американскими новичками - людьми второго сорта и клиринговыми банками", - говорит Род Линдсей.

Morgan Guaranty, тем временем, активно развивался на еврорынках, и к началу 1970-х годов в Лондоне работало около шестисот человек - почти столько же, сколько было в банке в 1950-х годах. Компании, которые пользовались услугами Morgan Guaranty на своих рынках, такие как Michelin и Siemens, стали обращаться к нему в Лондоне. Когда в конце 1960-х годов Дэнни Дэвисон стал управляющим Morgan Guaranty в Лондоне, он нашел Morgan Grenfell настолько сухим и сонным местом, что предпочел вести дела с Lazards или даже Warburgs - больное место Morgan Grenfell. Будучи связным с 23 Great Winchester Street, Дэвисон считал себя вправе делиться коммерческими секретами. В начале своего турне он присутствовал на встрече с партнерами, но обнаружил, что конфиденциальные разделы были аккуратно вырезаны из его справочника. Оскорбленный, он поклялся больше никогда не возвращаться. Это была все та же старая путаница, порожденная странной ситуацией, когда Morgan Guaranty владела огромным пакетом акций Morgan Grenfell, но должна была оставаться пассивной. Если это устраивало Банк Англии и Федеральную резервную систему, то противоречило логике и человеческой природе.

Примерно в это же время Лью Престон направил сэру Джону Стивенсу письмо, в котором выражал протест против растущих объемов операций Morgan Grenfell с иностранной валютой. Как его нью-йоркский банкир, он был обеспокоен чрезмерно большими открытыми позициями, которые приходилось покрывать Morgan Guaranty. "С этого момента наступило ощутимое охлаждение, хотя и в самой дружеской форме", - вспоминает один из бывших руководителей Morgan Grenfell. А в качестве банкира новой торговой операции Morgan Stanley Morgan Guaranty также периодически беспокоила своими овердрафтами.

Как показала захватывающая история American Tobacco в Gallaher, Morgan Grenfell и Morgan Stanley сблизила работа по слиянию. Теперь сэр Джон Стивенс из Morgan Grenfell и Билл Сворд из Morgan Stanley обдумывали схему более тесного глобального сотрудничества. Но они не могли работать без Morgan Guaranty, которая владела третью Morgan Grenfell и участвовала в Morgan et Compagnie International, парижской андеррайтинговой операции, унаследованной Morgan Stanley. (Последний в настоящее время занимается евродолларовым финансированием как минимум в два раза чаще, чем любой другой американский инвестиционный банк). Morgan Guaranty действительно был заинтригован идеей иностранного слияния после того, как делегация Morgan Grenfell предложила эту идею на конфиденциальной встрече в Нью-Йорке в августе 1972 года. Споры вокруг имени Morgan, особенно в Японии и на Ближнем Востоке, вызывали постоянные