— Аку Синта Каму, — прочитал Магнус, глядя на внутреннюю часть кольца, и улыбнулся Алеку ослепительной, охватывающей весь мир улыбкой. — Моя любовь к тебе, мое сердце к тебе, моя душа к тебе, Александр. Теперь и навсегда.

Катарина улыбнулась, должно быть, услышав знакомые слова. Магнус и Алек надели кольца друг другу на пальцы, и Джия закрыла книгу.

— Александр Лайтвуд-Бейн. Магнус Лайтвуд-Бейн. Теперь вы женаты, — сказала она. — Будем же радоваться.

Двое мужчин крепко обняли друг друга, и раздались радостные возгласы: все кричали, обнимались и танцевали, а небо над головой озарилось золотым светом, когда Рагнор, наконец справившись со своей истерикой, начал наполнять воздух фейерверками, которые взрывались в форме свадебных рун. В центре всего этого, Магнус и Алек крепко держали друг друга, кольца сверкали на их пальцах, как осколки нового солнца, пробивающегося над горизонтом.

* * *

Свадебная церемония превратилась в вечеринку, на пляже толпились возбужденные гости. Рагнор откуда-то притащил пианино, и Джейс играл, перекинув куртку через плечо, как старый блюзовый музыкант. Клэри сидела на деке пианино, подбрасывая цветы в воздух. Танцоры кружились босиком по песку, Сумеречные охотники и обитатели Нижнего мира терялись в музыке. Магнус и Алек танцевали близко друг к другу, их дети были между ними, счастливый семейный клубок.

Диана и Гвин сидели поодаль. Гвин опустил свой плащ, чтобы Диана могла сесть. Она была тронута этим жестом: плащ предводителя Дикой Охоты был мощным предметом, но он, казалось, не раздумывал дважды, прежде чем использовать его в качестве пляжного одеяла.

Диана чувствовала себя радостной, легкой от счастья. Она коснулась запястья Гвина, и он улыбнулся ей.

— Приятно видеть так много счастливых людей. Они это заслужили, — сказал он. — Не только Магнус и Алек, но и Марк, Киран и Кристина.

— И Эмма с Джулианом тоже. Мне всегда было интересно… — Диана замолчала. Задним числом, конечно, их любовь казалась совершенно ясной.

— Я так и думал, — сказал Гвин. — Они смотрели друг на друга так же, как я смотрю на тебя. — Он склонил голову набок. — Я рад, что теперь они счастливы. Все истинные сердца заслуживают этого.

— А как же предводитель Охоты? А как же его счастье? — сказала Диана.

Он придвинулся к ней поближе. Ветер с океана был прохладным, и он плотнее закутал ее шею шалью, чтобы она не замерзла. — Твое счастье принадлежит мне, — сказал он. — Ты выглядишь задумчивой. Ты скажешь мне, что у тебя на уме?

Она зарылась пальцами в прохладный песок. — Я так долго волновалась, — сказала она. — Я держала все это в секрете, будучи трансгендером, используя обычную медицину, потому что боялась. Но теперь я всем рассказала. Все знают, и ничего страшного не случилось. — Она улыбнулась горько-сладкой улыбкой. — Весь наш мир перевернулся с ног на голову, и моя тайна теперь кажется такой маленькой вещью.

Через два дня после возвращения из Идриса Диана собрала обитателей Лос-Анджелесского Института и рассказала свою историю всем, кто имел для нее значение. Она ясно дала понять, что это не секрет от Консула. Она уже поговорила с Алеком, который с готовностью признал, что знает о трансгендерных Сумеречных охотниках (или смертных, если уж на то пошло) меньше, чем следовало бы, но очень хотел узнать.

Она все сделала правильно, сказал Алек; она сохранила их секреты от мирских докторов, она не принесла никакого риска сумеречным охотникам. Ему было жаль только, что она когда-то жила в страхе, как когда-то он сам. — Но теперь уже нет, — сказал он, и в его голосе слышалась убежденность. — Конклав всегда заботился о силе Сумеречных Охотников, но не об их счастье. Если мы сможем это изменить…

Она обещала, что будет работать с ним. Блэкторны отнеслись к ее рассказу с любовью и сочувствием, а что касается всех остальных — они могли узнать или нет. Она никому ничего не должна.

— Ты улыбаешься, — заметил Гвин.

— У меня было два секрета. Теперь у меня их нет. Я свободна, как ветер, — сказала Диана.

Он взял ее лицо в свои большие ладони. — Миледи, любовь моя, — сказал он. — Мы вместе прокатимся по ветру.

* * *

К музыке пианино присоединилась музыка флейты, которую, как ни странно, играл Киран. Он не так уж плох, подумал Джулиан, когда Саймон присоединился к ним с гитарой в руках. Может быть, все трое могли бы создать самую странную в мире группу.

Эмма и Кристина танцевали вместе, оба смеялись так сильно, что постоянно сгибались пополам. Джулиан не хотел прерывать их: он знал, что время, проведенное вместе с Эммой, было драгоценным. Он позволил себе лишь мгновение понаблюдать за Эммой: она была прекрасна в серебряном свете факелов, ее волосы и кожа сияли золотом, как свадебные руны, прежде чем обойти танцующих и спуститься на мокрый песок, где набегающие волны плескались о берег.

Тай и Дрю стояли рядом, наклонившись, чтобы объяснить младшей сестре, что заставляет волны искриться и светиться. — Биолюминесценция, — говорил он. — Крошечные живые существа в океане. Они светятся, как подводные светлячки.

Дрю с сомнением уставилась в воду. — Я не вижу никаких животных.

— Они микроскопические, — сказал Тай. Он зачерпнул пригоршню морской воды; она блестела в его руках, как будто он держал россыпь мерцающих бриллиантов. — Ты их не видишь. Ты можешь видеть только свет, который они создают.

— Я хотел поговорить с тобой, Тай, — сказал Джулиан.

Тай поднял голову, его взгляд был прикован к точке слева от лица Джулиана. На шее у него поблескивал медальон Ливви. — Он начинает выглядеть старше, — с болью подумал Джулиан. Последние детские округлости исчезли с его лица и рук.

Дрю отсалютовала им обоим. — Вы, ребята, говорите. Я собираюсь посмотреть, научит ли Лили меня Чарльстону. — Она побежала вниз по пляжу, разбрасывая светящиеся искры.

— Ты уверен, что не возражаешь, если я уйду? — сказал Джулиан. — Эмма и я, мы не обязаны уезжать.

Тай, конечно, знал, что Джулиан отправляется в путешествие. Это не было секретом. Но Тай был самым непримиримым членом семьи, и Джулиан не мог не волноваться.

Тай посмотрел на Магнуса и Алека, которые раскачивали Макса между ними, пока он булькал от смеха. — Я хочу пойти в Некроситет, — резко сказал Тай.

Джулиан вздрогнул. Это было правдой, что они начинали делать Некроситет заново, с новыми инструкторами и новыми классами. Все будет не так, как раньше. Но все же…

— Некроситет? Но разве Академия не была бы лучше? Тебе всего пятнадцать.

— Я всегда хотел уметь разгадывать тайны, — сказал Тай. — Но люди, которые разгадывают тайны, знают многое. Академия не будет учить меня тому, что я хочу знать, но Некроситет позволит мне выбрать то, что я узнаю. Это лучшее место для меня. Если я не могу быть парабатаем Ливви, то это то, кем я должен быть.