означает также и «парней», «ребят»? Возмущению нашему не было тогда границ. Мы волновались, орали и обвиняли бедных греков в том, что они хотели нас обмануть. Помню, как кто-то особенно бесновался и, не думая, понимают ли его греки, или нет, вопил: «Сказано было бойс, значит, и должны были прислать своих бойсов!» Со свистом и улюлюканьем греки были изгнаны малышами с поля. Теперь, оглядываясь на прошлое, стыдно, что мы так осрамились в отношении знания языка.

Всем, или почти всем, пришлось переболеть в Египте «куриной слепотой» или чем-то вроде этого. Поговаривали, что это – отголосок самума, бушевавшего где-то далеко, в Сахаре, и принесшего сюда, как пулю на излете, поток песку, поражающего на некоторое время зрение. Не знаю – правда это или же фантазия. Во всяком случае, с наступлением темноты мы теряли способность различать окружавшие нас предметы, натыкались на колышки палаток, расквашивали себе носы и лбы и вообще выходили из строя до утра. Ночью глаза сильно гноились, так что утром приходилось их промывать какой-то пакостью. После этого долгое время мы носили специальные очки с темными стеклами и частой сеткой сбоку, защищавшей глаз. А потом зрение становилось нормальным, и никогда больше эта болезнь к нам не возвращалась.

Донимали москиты – ой, как донимали! Но нам выдали потом особые сетки, закрывавшие пологом всю кровать и подвешивавшиеся к потолку палатки. Теперь я их часто вижу в африканских фильмах и невольно вспоминаю Египет.

Вспоминается один случай, закончившийся трагически для одного из наших кадет. Изредка кадеты приглашались в дома служащих Компании Суэцкого канала. Мне, малышу, удалось только два раза побывать в одном из этих домов, и только как певчему. Старшие же кадеты приглашались, конечно, чаще. Это были обычно вечеринки, на которых выступали и хозяева, и гости, всякий, кто обладал каким-нибудь талантом. Пели, танцевали, играли на рояле. Слуги-арабы в бурнусах и чалмах разносили среди гостей прохладительные напитки. Кадетам перепадало и виски с содой, а нам, малышам, лимонады да шербеты. Нужно сказать, что вообще с алкоголем мы познакомились гораздо позже, уже в Югославии. А тут не давали даже пива, и воспитатели за этим строго следили. Правда, мы сами делали что-то вроде настойки на финиках, запечатывали бутылки и зарывали их в песок. Получалось что-то вроде ситро, только крепче. А иногда забудешь о бутылке или же не найдешь ее, так как песок затягивает; а потом будит тебя ночью выстрел – это бутылке надоело в песке сидеть, она и вылезет, а пробка – в потолок! Но, как правило, с алкоголем мы не были знакомы. Итак, возвращаюсь к вечеринкам. На одной из них кадет Костя Греков влюбился в красивую итальянку. Костя всерьез принял весь арсенал женского кокетства – и потупленные глазки, и улыбки, и кто знает, может быть, и поцелуй украдкой. И Костя решил жениться. Но сердце его «симпатии», как называли тогда, было не то отдано другому, не то просто ей было совершенно ясно, что брак с безвестным русским беженцем ничего хорошего ей сулить не может. Во всяком случае, Косте было отказано, и он решил покончить с собой. В этом отношении в семье вообще было что-то неблагополучное, так как и его брат, и еще кто-то из членов семьи также покончили жизнь самоубийством. Чтобы привести план в исполнение, Косте надо было заполучить винтовку с боевыми патронами, а это было не просто – нужно было быть в карауле или же наказанным, в боевой. Насколько помню, Костя добился именно последнего и таким образом получил доступ к винтовке. Случилось так, что в то злосчастное утро я вышел раньше из столовой, нес чай кому-то из оставшихся в сотне. Выстрела я не слышал, как ни странно. Я видел только, как из караульной палатки выбежал кто-то, упал на песок возле часового и как кровь выходила из горла, перемешиваясь с песком, и снова, вдыхаемая, возвращалась в горло. Костя крикнул что-то вроде: «Больно, больно!» – но другие потом утверждали, что он крикнул: «Коля, Коля!», зовя своего брата, который еще раньше в России покончил с собой. Выяснилось, что он снял ботинок и пальцем ноги нажал на спуск. Через короткое время Костя был мертв. Мертвецкой у нас не было, и тело положили по соседству с нашим классом, где происходил урок. Я помню, как на переменке мы влезали на скамейки и через стенку тростникового барака с ужасом разглядывали Костю. Хор трубачей и кадеты провожали несчастного друга на городское кладбище. За гробом, вся в черном, шла женская фигура – невольная виновница его смерти.

Вспоминается и еще одна печальная история, закончившаяся смертью моего же однокашника Артеменкова. Мы дразнили его Мартышкой – как-то весь заросший волосами, узколобый и длиннорукий, он и впрямь напоминал мартышку. Отличался он быстротой бега. Помню, однажды гонялись за шакалом, забредшим в расположение лагеря, – так Мартышка был единственным, кто не только догнал его, но некоторое время даже бежал наравне с ним. Тут-то прозвище окончательно укрепилось за ним. Как-то ночью лагерь 3-й сотни был разбужен дикими воплями. Всполошились, выбежали из палаток. Из одной выбежал кадетик с окровавленной головой. На расспросы отвечал, что на него, кажется, напал с ножом араб. Раненого отправили в госпитальную палатку. Рана не похожа была на ножевую, была неглубокая и по форме напоминала треугольник. Генерал Черячукин приказал старшим кадетам залечь в следующие ночи с винтовками сразу за лагерем, близ 3-й сотни. Караулы высылались каждую ночь, но все было спокойно, и вскоре караулы сняли. А когда сняли – повторилось то же самое, в другой палатке. Теперь малыш уверял, что его укусило какое-то животное. Одним из раненых оказался наш Мартышка, а другим кадет Крюков из 3-го класса. Еще прошло некоторое время, и нападение повторилось снова. Третий кадет уверял также, что это какое-то животное. По лагерю поползли слухи о бешеной гиене. Казалось странным, что животное в состоянии бешенства может хитрить, увиливать и что до сих пор никому не удалось его увидеть. Этот слух имел некоторые основания, в чем я убедился недавно, получив письмо от своего друга, инженера Филина, бывшего в то время кадетом 2-й сотни. По выезде из Египта Аркадий Филин встретился с каким-то русским, долгие годы прожившим в Египте, и тот ему рассказал следующее: в определенное время года гиены часто рыщут, отыскивая своих пропавших, заблудившихся детенышей. Делают это они по ночам, и поэтому вполне возможно, что к нам тогда забрела гиена. Даже не будучи бешеной, она могла разносить на своих