Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Джонни опустил голову.
— Лу, жестоко мне такое говорить!
— Но это правда, — возразил Анжело. — Папаша учил меня, Джо и Лу так же, как учили его. Возможно, не совсем так же. Скорее всего, каждый отец обходится со своими детьми не так круто, как обходились в свое время с ним. Например, я знаю, что не собираюсь наседать на Тессу, как Люсия на Лисс. Времена действительно меняются, но некоторые вещи остаются прежними. Когда мы работали над тройным, я пытался учить Мэтта так, как учил меня Папаша. И я видел, как Мэтт учит Томми. А теперь… — он положил руку на плечо Клэя, — он дает тебе те же самые возможности. И ты должен стать на колени и поблагодарить Бога за это.
Клэй встал и посмотрел Анжело в лицо. А потом сказал все еще с ноткой непокорности.
— Ты рассказал мне все о том, как Мэтт тренирует Томми, дядя Анжело. Помнишь?
Томми, стоя на коленях перед Люсией, не смел шевельнуться. Вот паршивец… Убил бы. Хочет дать Анжело шанс высказаться перед всей семьей. Стелла с открытым ртом подалась вперед. В сторону Марио Томми и посмотреть боялся, но рука Люсии, твердая и уверенная, легла ему на плечо, даря уверенность. Она только что сказала, что я член семьи.
Тишина тянулась, казалось, вечность — будто давая всем в комнате время среагировать на слова Клэя. Потом Анжело глубоко вздохнул.
— Ты видел, как Мэтт и Томми летают, Клэй? Действительно видел? Тогда ты поймешь, что может подарить тебе дисциплина. Да, разумеется, я рассказал тебе кое-что, но это не имеет никакого отношения к тому, что я говорю теперь.
Совершенно никакого. Рано или поздно наступает момент, когда ты судишь по результату. Что касается полетов, из Мэтта и Томми вышла великолепная команда. Насчет всего остального я не знаю, Клэй, и не буду ничего говорить.
Он повернулся к камину и поворошил угли.
— Они Летающие Сантелли, они лучше, чем были в те дни, когда я летал с ними.
Это и есть семейная традиция — каждое новое поколение лучше предыдущего, и ты можешь стать еще лучше, потому что у тебя уже есть, на что опереться. Кто знает? Иногда надо судить по результатам.
Томми услышал, как Анжело выдохнул. Слова Папаши Тони, о которых рассказывал Марио: «Я не говорю, что мне это нравится, не могу сказать, что понимаю это, но…»
Это всемогущее «но». Папаша понимал, что Марио не стал из-за этого другим. И Анжело тоже собирался судить их по тому, что они значили для семьи и семейных традиций. Он, разумеется, не мог одобрить их. Но мог принять тот факт, что из-за своих предпочтений они не становятся меньше Сантелли.
Разрядила напряжение Люсия — засмеялась и воткнула иглу в ткань.
— Джо, помнишь, как я показала зрителям язык, а Папаша обернулся и заметил?
Говоришь, он и пальцем меня не трогал? Что ж, тогда он тряс меня за плечи, пока у меня зубы не застучали!
Следующие час или два все было как в старые добрые времена: Люсия и Джо рассказывали истории о прошлом под брезентовым куполом, Анжело вставлял случаи из жизни мексиканского цирка, которым одно время заведовал, Джонни дополнял их байками о годах, проведенных в причудливом цветастом мире балаганов с их сомнительной репутацией. Затем Сюзи уснула на коленях Стеллы. Встав, чтобы отнести девочку наверх, Стелла на секунду обернулась:
— Не расходитесь, пожалуйста. Я сейчас приду. Мне надо кое-что сказать.
Через секунду Джонни тоже подскочил и заспешил за женой.
— Она тяжелая… лучше я ее понесу.
— Тесса, — сказала Люсия, — тебе тоже пора спать. Завтра в школу.
— Стелла попросила всех остаться, — возразила Тесса. — Я ведь тоже Сантелли, правда, тетя Люсия?
Люсия порылась в корзине с рукоделием.
— Раз остаешься, нечего сидеть без дела. Вот, подруби подол своей юбки.
Тесса, надувшись, принялась подкалывать край синей шерстяной ткани, из которой была сделана ее школьная форма.
— Ненавижу эту старую форму! Папа, можно я начну брать уроки балета летом?
Все девушки нашей семьи учились танцевать: Люсия, Лисс, Барбара.
— Ты не обязана заниматься чем-то только потому, что все в семье этим занимались, котенок.
— Это традиция, — Тесса сделала большой неуклюжий стежок. — Ты сам только что говорил, что традиции — это хорошо.
— Как ты считаешь, Люсия, отдадим ее на балет?
— Если бы кто-нибудь спросил моего мнения, — язвительно отозвалась Люсия, — я бы посоветовала сделать это шесть лет назад. Вреда не будет.
— На физкультуре я научилась многому из акробатики, — добавила Тесса. — И сестра Мэри Вероника говорит, что я прирожденная танцовщица.
— Ну разумеется! — сказала Люсия. — Ты же Сантелли!
— И снова традиции берут верх, — хихикнул Анжело. — Позвони в балетную школу, котенок. Спроси о расписании.
Люсия строго посмотрела на Тессу сверху вниз и забрала у нее юбку.
— Кстати, о традициях. Неужели при монастыре больше не учат шить? Если бы я такое сделала — да хоть в семь лет — мне бы оторвали все нитки и заставили переделывать.
В коридоре послышался гневный голос Джонни.
— Бога ради, Стел, почему ты меня не слушаешь? Это не семейная забота, это наше личное дело. Давай все решим сами.
— Нет, — ответила Стелла, толкая дверь. — Не выйдет. Мы пытались — и ругаемся почти месяц. Это стало семейной заботой.
Подойдя к камину, она повернулась лицом к домочадцам и заговорила дрожащим
