день гастролей. С момента их ссоры в январе они ни разу не встречались, поэтому Джерри переживал, как пройдет эта встреча. Но его сомнения были напрасны, потому что Элвис с теплотой поприветствовал его и обнял. Он попросил Билли Джоэла подождать их немного, пока они вспоминали былые дни. Сам концерт, так же как и концерт в Филадельфии на следующий вечер, вызывал у критиков ассоциации с «шоу, состоящим из серии статических поз», которые публике демонстрировал исполнитель, которому было скучно или тяжело стараться сделать свое выступление качественным. У Билли Джоэла, который был в курсе всех дел Элвиса, возникло впечатление, что Элвис просто бесконечно одинок. Вокруг него были десятки людей, которые внимательно присматривали за ним, но он уже выглядел как труп. После концерта Джерри и Мирна праздновали свою встречу с Джо Эспозито и Джо Гуэрсио, когда дирижер оркестра неожиданно повернулся к Джерри и сказал: «Все, что он сейчас может сделать, — это просто умереть».

В конце недели в Форт Ворте, который они посещали уже второй раз за месяц, произошел скандал с Сонни. Разногласия начались, когда Вернон сдал заказанные авиабилеты в Техас, купленные для жены Сонни и его сына. Этот пустяк со скоростью лесного пожара превратился в огромное шумное разбирательство, в котором якобы были затронуты всеобщая справедливость, честь и гордость. Элвису все — таки удалось уладить проблему, попросив Сонни спокойно отправлять свою семью и не беспокоиться о билетах. Он пообещал уладить дело с Верноном, но Сонни не был удивлен, когда «несколько ребят из группы рассказали мне, что Элвис поносил меня последними словами, когда я выехал из дома». Сонни и Ред медленно, но верно приближались к пониманию, что все вокруг раздражает их. Окружающим они казались крайне недружелюбными людьми, они же сами считали себя единственными, говорящими правду. И если Элвису это не нравится, пусть поищет себе кого — нибудь еще, кто бы убирал за ним всю грязь. «Некоторые ребята, — вспоминал Сонни, — говорили, что мы запугиваем Элвиса, внушая ему страх перед многими вещами, но все это запугивание было для его блага — мы должны были оградить его от многого».

Тур завершился в Мемфисе пятого июля. Элвис выступал в своем красно — бело — голубом костюме, а исполнение «America the Beautiful» было самым торжественным моментом шоу. Все заметили, что он пребывал в чудовищном настроении. Перед концертом он проигнорировал огромное сборище друзей в Грейсленде. После концерта он сразу же отправился в свою комнату, покинув гостей, которые собрались вместе, чтобы отпраздновать День независимости и посмотреть фейерверк. Разочарованные гости начали расходиться по домам в недоумении.

На следующий вечер он отправился в Палм — Спрингс вместе с Линдой. Шесть дней спустя Сонни и Ред были уволены. Сонни был у своего стоматолога, когда ему позвонила жена и сообщила, что Вернон хочет сказать ему что — то очень важное. Он сразу же перезвонил Вернону и, сведя на нет все возражения мистера Пресли о том, что разговор слитком серьезен и требует личной встречи, не веря собственным ушам, выслушал все, что Вернон ему сообщил. По его мнению, которое, он надеялся, разделит и сам Сонни, дела у них шли не совсем удачно, не так, как раньше, поэтому им скорей всего придется расстаться с некоторыми людьми. «Понятно. Я думаю, я среди тех, с кем вы хотите, как вы выражаетесь, расстаться?» — сказал Сонни. «Боюсь, что да», — ответил Вернон тихим скорбным голосом, проинформировав Сонни, что ему выплатят деньги за неделю вперед.

Через пару часов Сонни выяснил, кто были остальные несчастные. «Старик, меня уволили», — позвонил из Калифорнии Ред. Затем тренер по карате Дейв Хеблер сообщил, что и по нему прошлась метла. Больше всего Сонни и Реда обидело то, что после всех этих лет у Элвиса не хватило духу сказать им все в глаза.

К тому времени Элвис и Линда скрылись в Лас — Вегасе, чтобы избежать возможных объяснений с ребятами. Элвис снова вверил себя в руки доктора Ганема, а Линда делала все, что в ее силах, чтобы успокоить его и убедить, что его вины ни в чем не было. А он все время возвращался к этой ситуации. Элвис знал, что это было абсолютно правильное решение и папа был прав: Сонни, Ред и Хеблер слишком дорого им обходились, когда без конца им приходилось оплачивать иски пострадавших от их рук фанатов. Ведь охранять его можно было и более мирными способами, но Сонни и Ред были уже слишком старыми, чтобы переучиваться заново. В любом случае они уже давно не отвечали его представлениям о современной профессиональной охране, о которой он постоянно мечтал. Они были ему уже как братья и сами знали, что, если им что — то нужно, они всегда могут на него рассчитывать. Линда слушала, кивала головой; у нее не возникало сомнений, что он верил всему, что сам говорил, но она не могла представить, какова будет реакция Сонни и Реда. Они будут уволены достаточно бесцеремонно после всех этих лет и не удостоятся чести поговорить об этом с самим Элвисом. «Но это было вполне в духе Элвиса, — признавала она. — Он никогда не хотел быть плохим мальчиком. Поэтому мы просто улетели из города. Но это, я думаю, еще больше оскорбило и разозлило Сонни и Реда — и, в общем то, вполне справедливо».

Дейв Хеблер был настолько взбешен, что отправился в Лас — Вегас, чтобы лично обсудить положение дел с Элвисом. Но такой шанс ему не представился. Часами он ждал у ворот дома доктора Ганема, пока ему не сообщили, что Элвис не хочет его видеть. Что касается Вернона, он был расстроен происшедшим не меньше, чем кто — либо другой, хоть он и верил в справедливость сделанного, а Полковник поддерживал его на сто процентов. Он просто хотел защитить своего сына, не столько от других, сколько от самого же себя. И все же, несмотря на все существующие проблемы, в характере Элвиса существовала такая неуловимая черта, которая заставляла отца испытывать чувство вины, когда он толкал сына на подобные поступки, пусть даже во благо. У Элвиса было щедрое сердце — Вернон знал это. С самого раннего детства он всегда прислушивался к мнениям других людей. Все эти годы Вернон твердил ему одно и то же, когда понял, что он таскает за собой слишком большую команду. Вернон не удивился бы, если бы спустя некоторое время Элвис нанял их обратно.

Элвис вернулся с побережья как раз