Он убрал в футляр бинокль, чему-то улыбнулся – и потерял сознание, завалившись на бок, сползая по жидкой грязи вниз, пока не уперся плечом в камень…

Тело Седого поймал за ногу Паршаков и подтянул к камням. Пришлось снова водить ему под носом нашатырем, чтобы привести его в чувство. Седой долго сидел, глядя пустым взглядом на ручей, пока ему не стало немного легче. Наконец он полностью взял себя в руки и достал бинокль.

Осмотрев лощину сквозь окуляры бинокля и не заметив никаких движений со стороны боевиков, Седой устало откинулся на камень. И здесь взгляд его упал на утес, на котором бессменно с рассвета торчал снайпер Юра Качок. Снайпер стоял сейчас в полный рост на утесе и усиленно размахивал обеими руками, пытаясь привлечь внимание…

Седой огляделся – ближе всех к нему находился Шива – круглолицый, коренастый крепыш.

– Шива, найди у кого-нибудь рабочую рацию – не у всех же сели аккумуляторы. Дуй мухой к Качку и дай мне знать, что там происходит у «духов». Видишь, снайпер руками размахался – ветер гоняет, чтоб тучи ушли…

Шива кивнул и растворился между камней.

У Кефира рация села еще вчера, и Седой об этом знал. Он добрался до страховочных веревок и дважды дернул, вызывая разведчика. Кефир, взвизгнув скользящим по веревке зажимом, лихо спустился с горы.

– Ну, что там видно? – Седого мутило от слабости.

– Все тихо, командир. Никаких шевелений.

– Как близко ты сможешь подобраться к лагерю «духов»?

– На расстояние выстрела смогу… – Кефир удивленно посмотрел на командира: уж не атаковать ли лагерь врагов собрался?

Седой молчал, что-то обдумывая. Кефир переминался с ноги на ногу, не зная, ждать команды или вернуться на пост.

В этот момент рация Седого выдала тон-вызов.

– Командир, Шива вызывает. Прием.

– На связи! – сразу же отозвался Седой.

– «Духи» в лагере. Сложили в ряд погибших – их человек десять, – оказывают помощь раненым. Их сосчитать не могу – «духи» постоянно тусуются вокруг них. Трое вышли в лощину – тырятся за камнями и в бинокли смотрят в нашу сторону.

– Передай рацию снайперу, – сказал Седой.

– На связи, командир, – отозвался Качок.

– Ты сможешь достать наблюдателей со своего места?

– Вряд ли, командир, далековато для «СВУ». Была бы реальная «СВД»…

– Ближе подобраться не сможешь?

– Так дальше от меня горы на скат идут, низковато будет.

– Ладно, понял тебя. Отправь Шиву обратно, он тебе доставит «СВД». Нужно будет прибрать наблюдателей, а если будет возможность, то и по «духам» в лагере пострелять. Но чтоб гарантированно!

Седой посмотрел на Кефира, который уже понял задумку командира и только что копытами не бил в нетерпении…

Седой по-братски любил этого неугомонного, неутомимого бойца, надежного и ответственного, и ему жаль было расставаться с ним через месяц. Но что поделаешь, срок контракта рядового Кефаева истекал ровно через двадцать пять дней…

– Кефир, я так понимаю, «духи» сейчас потрясены потерями, и их просто нужно дожать. Если мы сейчас с двух точек откроем огонь по лагерю и завалим хотя бы двоих-троих, «духи» уйдут. На атаку они больше не отважатся… Ты как думаешь?

– Думаю, что вряд ли отважатся. Но и уйти сразу не уйдут. Будут ждать гужевой транспорт, чтоб транспортировать раненых и убитых…

Седой пожевал ус и вдруг выдал:

– Тогда нужно разгромить лагерь к бениной матери! У нас есть «Мухи», есть два «РПГ-7», есть подствольники. Подбираемся на расстояние выстрела и расстреливаем лагерь!

– Рискованно… – Кефир не ожидал подобного предложения. – Но… ведь реально! «Духи» ну никак не ожидают от нас подобной прыти и вряд ли готовы к такому повороту событий. Можно попробовать…

– Пробовать нельзя, братишка! Тут надо сработать наверняка! Кликни-ка ко мне Паршакова и Костяна.

Выслушав приказ, Костян побурчал по привычке, но пошел готовить свою группу. Паршаков молча кивнул, понимая, что приказ на грани авантюры, но в случае успеха развязывает им руки и открывает дорогу к своим. Кефира агитировать не было надобности, он был готов ко всему… Через полчаса разведчики разделились на три группы и ушли по кряжам и по затененному скату лощины, затаренные гранатометами, по направлению к лагерю боевиков. А еще через час лесная тишина разорвалась грохотом гранат и реактивных выстрелов «РПГ»…

Оставшиеся в живых «духи» ушли в панике, бросив на месте развороченного взрывами лагеря своих раненых и убитых.

Седой все это время был с ранеными, готовя их к длительному переходу. Закончив перевязки, он вышел из тесноты рукотворной пещеры и… поразился! На небе не было ни единого облачка, а теплое ласковое солнце вовсю припекало камни, от которых тонкими прозрачными струйками поднимался пар. Он устало опустился на камень, не замечая, что от частых наклонов к раненым у него открылось кровотечение и весь ворот свитера напитался кровью.

Нарушив свой же приказ не курить во время операции, он вытряхнул из помятой пачки сигарету и с наслаждением втянул в легкие терпкий дымок…

Разведчики возвращались усталые, прокопченные, переняв у «духов» способ передвижения с помощью двух жердей, которыми пользовались, как лыжными палками. Грязь налипала на берцы пудовыми комьями, и ее приходилось поминутно стряхивать, что существенно снижало темп передвижения.

– Санек, давай связь с базой! – приказал Седой радисту.

Радист распаковал «Р-159» и быстро поймал волну, передав наушник с ларингофоном Седому. Вкратце доложив о событиях последних суток, тот сказал:

– Сейчас я отправляю группу вверх по склону искать площадку для вертолета. Остальные – держим круговую оборону в камнях. Со стороны леса мы прикрыты минной постановкой, но вот сверху, со стороны хребта, мы беззащитны. Погода наладилась, у нас солнечно; если есть возможность, отправьте пару «вертушек» сделать облет прилегающей местности. Нам сейчас визит «духов», да еще неожиданный, совсем ни к чему!

– Здесь начштаба вертолетного полка. Он интересуется, удалось ли летчикам эвакуировать оборудование, установленное перед вылетом?

– Удалось. Оборудование с нами. Только не нужно говорить мне, что я отвечаю за него головой. Иначе, чтобы спасти людей, я взорву его к чертовой матери!

В эфире повисла напряженная тишина. Наконец начальник штаба летунов, прокашлявшись, сказал:

– Я прошу вас и ваших людей сделать все возможное, чтобы спасти экипаж вертолета. Это, конечно, ваша главная задача. Но, если будет такая возможность, пожалуйста, вынесите оборудование. Вы не представляете…

– Да не хочу я ничего представлять, командир! – завелся Седой. – Если от этого будут зависеть жизни людей, я не буду и секунды раздумывать, взорву все! Решайте лучше с «вертушками». Мне нужно точно знать, что творится вокруг нас. И не забывайте о том, что у нас пятеро раненых, двое – в горячке. Вот о них и нужно думать в первую очередь, а не о сраном оборудовании, какую бы ценность оно ни представляло…