Целыми часами Пруденс строила планы, как достичь желаемого. Она мечтала восседать на троне из черепов, темная и величественная, как полночь, и чтобы весь ковен поклонялся ей. Словом, мечтала о том же, что и каждая ведьма, только куда более страстно.

Иногда, ложась спать среди холодных стен академии, в окружении других кроватей в большой ученической спальне, Пруденс признавалась самой себе в том, чего никогда не допустила бы наяву.

Будь у меня всего одно желание, думала она в такие времена, я бы попросила, чтобы отец Блэквуд был моим настоящим отцом, а Вещие сестры – настоящими сестрами.

А в ту ночь Пруденс дала себе волю помечтать о том, как хорошо было бы заполучить, хотя бы на один день, все то, чем обладает Сабрина.

Она бы подбежала к крыльцу дома Спеллманов, и ей навстречу вышел бы тот красивый парень, с точно такой же улыбкой открыл бы дверь. И в кухне хлопотала бы эта милая женщина, готовила блюда, какие любит она, Пруденс. А когда наступит ночь, она свернулась бы клубочком под мягким одеялом на той красивой кованой кровати, в своей собственной комнате, и ей стало бы уютно и тепло.

Она была бы дома.

Я бежала к поляне, и деревья словно расступались передо мной, сучья и колючки отстранялись, освобождая путь, зеленая трава расстилалась услужливым ковром.

Я с треском вырвалась на поляну – и наступила тишина.

Душа колодца желаний лежала на берегу, раскинув юбки по земле. Под ее телом даже не приминалась трава. Вся она – и тело, и платье – состояла из одного и того же волшебного вещества – какой-то необычной жидкости чуть плотнее воды, блестящей, как слеза.

Я подошла поближе и напрямик заявила:

– Почему вы не в колодце?

– Ждала тебя, – ответила девушка прежним трепетным, серебристым голосом. – Надеялась, что ты придешь.

Она поманила меня мерцающей рукой, и я почувствовала ту же неодолимую тягу, что и в зеркальном лабиринте. Подошла и села рядом с ней. Улыбка у нее была яркая, как луна. Словно луне вздумалось сиять только для меня.

– Я так рада, что ты здесь, – сказала душа. – Но ты грустишь. Отчего?

Я неуверенно молчала. Она взяла меня за руку. Пальцы у нее были прохладные, как лунный свет, а ведь он создан специально для ведьм.

Ее голос струился надо мной, как река над прибрежным камнем, повинуясь собственным течениям.

– Расскажи.

И я выложила все: о чарах, которые наложили мы с Эмброузом, о сомнениях, терзавших меня, о том, что мечтаю стать ведьмой, но не хочу расставаться с земной жизнью, ведь она мне очень дорога, о том, что мои тетушки считают это невозможным, о Вещих сестрах, которые утверждают, что я никогда не смогу стать такой, как они. О Харви и о моих родителях: они же сумели как-то быть вместе, и я тоже так хочу, только не знаю как.

Выложив все свои секреты, я заглянула ей в лицо. Я и раньше встречала фразу «Ее глаза были как озера», но у этой девушки глаза и впрямь были как озера, и в их кристальной глади отражалась вся моя боль.

– О, дорогая, – выдохнула душа колодца, – как мне тебя жаль. Я с первого взгляда поняла, что в тебе скрыты грандиозные возможности, но теперь я вижу, что ты к тому же наделена щедрым сердцем. Естественно, они тебя не понимают.

– Кто?

– Эти никчемные девчонки-ведьмы. – Голос ее был как река, прорвавшая запруду, сердитый и грозный. – Твои друзья среди людей, твои родные, этот твой кузен Эмброуз с холодным, изменчивым сердцем. Особенно Эмброуз. Если чары пойдут не так, помни: их сотворил твой родич, а не ты. Вина на нем, а не на тебе. Никто из них не может понять тебя, потому что никто не чувствует того же, что и ты.

– Потому что я наполовину ведьма, наполовину человек, – прошептала я.

– Мало того, – добавила душа колодца. – В тебе скрыто намного больше. Ты гораздо тоньше, чем они. Ты необыкновенная. Лучше их во всех отношениях.

Мне вспомнилось, как она говорила о короне у меня над головой. Как будто видела меня не такой, какая я есть, а такой, какой я сама хочу представать перед другими.

Я облизнула пересохшие губы.

– Вы говорили, что мне суждено стать легендарной ведьмой, – напомнила я. – Что вы имели в виду?

Душа загадочно улыбнулась и прошептала одно-единственное слово:

– Смотри.

И указала на речушку, возле которой лежала. С ее пальцев, словно в дождь, скатились тяжелые капли. Они упали в прозрачную воду, окрасили ее серебром и остановили ее торопливый бег. Я склонилась и увидела, что река превратилась в зеркало.

Только, как в зеркальном лабиринте, мое отражение преобразилось.

С застывшей поверхности воды на меня смотрела красавица, прекрасная, как заря, но я откуда-то знала, что это я и есть. Она была высокая, какой мне никогда не вырасти. В ней сквозило величие тети Зельды, мягкая нежность тети Хильды, тонкая, словно у принцесс, красота, как у моей мамы на старых фотографиях. Девушка шла с гордо поднятой головой по коридорам Бакстерской школы, и ее руки горели бледным пламенем. Все знали, что она ведьма, и только сильнее восхищались ею. И она была такая сильная, что никто не смел и пальцем тронуть ее или ее друзей.

Я шевельнулась и спросила:

– Как…

Вместо ответа по поверхности пробежала рябь, и внезапно весь мир раскрылся, как цветок, вокруг этой красавицы, то есть меня. Я увидела рядом с девушкой своих друзей. Роз – ее ясные глаза сияли восторгом. Сьюзи вышагивала с полной уверенностью, что под моей защитой ее никто не тронет. А за руку меня держал Харви, и его губы шевелились, снова и снова повторяя одно и то же. Я не слышала его, но знала, что он говорит: «Я люблю тебя», и это было наяву, и это было прекрасно.

– Видишь? – страстно шепнула душа. – Видишь, кем ты могла бы стать?

– Вижу… – произнесла я дрожащим голосом.

– Хочешь, покажу еще?

Вода снова подернулась рябью, и пейзаж вокруг красавицы стал другим. Я увидела, как иду домой по тропинке среди деревьев, и навстречу мне спешат Вещие сестры, впереди всех Пруденс, и они сияют, радостно встречая свою новую сестру. И мы вместе творим волшебство в лесу, и они восхищены моими магическими талантами. Я могу в яркий полдень превратить солнце в луну.

– Разве не хочешь стать красивой, как раннее утро? – спросила душа.

– Да, – прошептала я, – но…

– Разве не хочешь стать королевой среди ведьм?

– Да, – прошептала я, – но…

– Тогда не бойся желать, – сказала душа. – Если хватит смелости, получишь то, к чему стремится твое сердце.

Статная, волшебная, могущественная красавица в зеркале реки обернулась, тряхнув золотыми волосами, словно услышала зов. Вскочила и бросилась бежать через лес обратно к тропинке. Она летела как на крыльях, и никто не смог бы ее догнать, если она сама этого не захочет. У поворота стоял мой братец, и не просто в джинсах и футболке, а даже в куртке и сапогах. Он стал свободен от домашних оков, ибо теперь его дом был рядом со мной. Я никогда особо не заботилась о красоте, но всегда мечтала стать волшебницей, стать любимой – и вот они, мои сбывшиеся мечты. Эмброуз привлек меня к себе, крепко обнял, и я знала, что он тоже говорит: «Я люблю тебя, сестренка». Мы вместе пошли дальше, и я знала, что ждет меня за знакомым поворотом. Мой дом, мои тетушки, и не только они. Папа и мама тоже были там, и тоже всей душой жаждали встречи со мной. И все меня любили, я купалась в их любви, ведь была так прелестна и воплощала в себе все, что достойно любви, а значит, могла получить все, что я люблю.