– Будет весело!

Несмотря на обещание утренней тренировки, накануне вечером я тайком выбрался из дома и заперся в «Чарджере», чтобы наконец-то подумать обо всём в тишине.

В салоне пахло несвежей едой и почти выветрившимся сосновым ароматизатором воздуха. Водительское сиденье так и осталось отодвинутым под длинные ноги Лиама, и мои не доставали до педалей. Я много раз просил его научить меня водить, но он лишь отмахивался, говоря, что наша капризная машина требует опытной руки. После чего вдавливал педаль газа и разгонялся до бешеной скорости, от чего стержни в его сиденье скрипели, а я вжимался в спинку. Я всегда про себя надеялся, что его за это остановят, но ему всякий раз везло. Непостижимым, можно сказать, магическим образом.

«Мы ещё с ним погоняем», – сказал я себе.

Оглядываясь назад, я поражался собственной слепоте. Стоило нам начать переезжать, как Лиам без конца куда-то уходил по ночам, из-за чего страшно ссорился с родителями. Они умоляли его перестать охотиться, но я был уверен, что речь идёт о животных.

Один раз я спросил его об этом, и он с печальным видом сказал:

– Я бы никогда не ранил беззащитное животное.

Тогда я ничего не понял, но сейчас подозреваю, что он таким образом пытался подвести меня к правде.

Я провёл ладонями по холодному рулю – хотел нащупать места, где лак потемнел, вытертый мамиными пальцами.

Почему они мне ничего не рассказали? Этот вопрос вводил меня в ступор. Они лгали мне всю мою жизнь, и в итоге эта ложь их убила. Почему они не обратились за помощью к Баллинкеям? Мы бы приехали в «Рэйвенфолл» все вместе.

Но зная родителей, я понимал, что они хотели справиться со всем сами и не подвергать больше никого опасности, какая бы кошка ни пробежала между ними и семьей Баллинкеев, когда мама с папой решили покинуть магическое сообщество.

Лиаму наверняка всё было известно. У него всегда были ответы на все вопросы. Только сейчас он сам превратился для меня в один большой вопрос.

– Скорее возвращайся, – прошептал я в ночное небо. – Пожалуйста.

Глава 11

Колин

Я проснулся до рассвета и вскоре уже стоял с Анной на заднем дворе, держа в руке родительскую записную книжку.

Осенний воздух холодил кожу, но в то же время приятно бодрил, и я вдыхал его всей грудью. В гостинице было тихо, все гости ещё спали, а у Анны, поскольку сегодня воскресенье, был выходной от дел по дому. Трава была усыпана опавшими листьями, и я слушал их шуршание под лапами Макса, которого Анна подначивала прыгнуть всё дальше и дальше. Сегодня на ней был тёмно-оранжевый свитер с двумя чёрными воронами и надписью «Знаешь, какое сейчас время? Время умирать!».

Мой глаз зацепился за какое-то движение, и я ошарашенно заморгал:

– Анна?

– Мм?

– Это что… шляпа на дымовой трубе?

Она проследила за моим взглядом до федоры в стиле начала двадцатого века с золотистым пером, лежащей на серых камнях трубы и чуть подпрыгивающей под вылетающими из неё клубами дыма.

– О. – Она прижала к груди наполовину опустошённую кружку горячего шоколада с тыквенными зефирками. – Дом их обожает. Похоже, Макс серьёзно ему чем-то обязан, раз каждый день залезает туда с новой шляпой.

Когда она рассказывала о магазине головных уборов в центре, я слушал её вполуха, но запомнил предупреждение не надевать те, которые найду в доме. Иногда мне начинало казаться, что я никогда не привыкну к этому месту.

Кухонная дверь открылась, и во двор вышли Элейн и Рой с кружками горячего кофе. Оба напоминали зомби с тёмно-фиолетовыми кругами под глазами.

– Мы допоздна прочёсывали город в поисках следов Кэйдена, – объяснил Рой, поймав мой вопросительный взгляд. – И ничего.

– Думаете, он уехал? – с надеждой спросила Анна. – Или просто затаился до Самайна?

– Лиам ранил его босса – может, он за ним ухаживает? – предположил я. – Это бы объяснило, почему они не хотят нападать до Самайна. Может, им нужно время, чтобы восстановить силы.

– Возможно. – Элейн зевнула и отпила кофе. – Нора собирается утром отправиться в город и вместе с бабушкой пройтись по знакомым. Может, они что-нибудь выяснят.

Меня не отпускала тревога из-за неизвестности, что задумал Кэйден, но сейчас я ничего не мог с этим поделать: нужно было сосредоточиться на своих способностях.

– Можно взглянуть? – протянула руку Элейн. На её запястье начиналась татуировка паутины, повторяющая проступающие под кожей нити вен, которая, поднявшись по предплечью, элегантно трансформировалась в выполненную курсивом надпись, обвивающую бицепс.

С большой неохотой, охваченный внезапным приступом необъяснимой ревности, я отдал ей записную книжку.

– О да, это сто процентов Вороний журнал, – сказала она, проводя пальцем по кельтскому узлу.

– Вороний журнал? – переспросил я.

– Особые записные книжки Воронов, – пояснила Элейн и открыла журнал. Его страницы были пусты. – Ты уже установил с ним связь?

– В смысле?

Она выпрямилась и продекламировала:

– Эти журналы копят в себе магическую энергию из различных источников. Существует несколько способов, как Ворон может пробудить свою магию, но проще всего это сделать, установив связь с журналом.

– Элейн занимается магическими исследованиями, – объяснила Анна, заметив моё восхищение. Интересный выбор карьеры, ничего не скажешь!

– Я думаю, ты хотела сказать, что она невыносимая всезнайка, – прокомментировал Рой. Внезапно от его успевшей остыть кружки повалил густой пар.

Элейн проигнорировала его и указала на кельтский узел на обложке:

– Положи руку сюда и повторяй за мной.

Я послушался, прижав ладонь к символу.

Она начала произносить заклинание на ирландском, медленно, акцентируя по возможности каждый звук, и я старался изо всех сил не ударить в грязь лицом. Но когда она договорила, ничего не произошло, и я почувствовал себя глупо. Может, они ошиблись? Может, мои родители ничего не рассказывали мне о своём прошлом, потому что я не унаследовал их способности Воронов?

А потом узел засветился. Потоки света заклубились вокруг моих пальцев и тонкими ручейками потекли по запястью и предплечью. Было немного щекотно и тепло.

– Искромётно, – пробормотал я себе под нос.

– Что? – спросила Анна.

Я улыбнулся:

– Такое ощущение, будто искорки пробегают по коже.

Когда свет достиг моего плеча, он вдруг слился в единую струю, как стрела вонзившуюся мне в грудь чуть повыше сердца.

Я ахнул, ожидая дикой боли, но ощутил лишь лёгкое прикосновение, как от слабого ветерка. Свет погас, и журнал упал в траву.

Я уже хотел спросить, что это