Сейчас мы были странниками в этом странном городе. Улицы по обе стороны усеивали маленькие деревянные домики, которым на вид было не меньше тысячи лет (на самом деле гораздо больше). Мимо меня проехал пьяный клурикон верхом на свинье, отпустив в мою сторону агрессивный жест.

– Берегись, тупой бифи! – рыкнул он.

Лили в ответ рявкнула на него так, что он свалился со свиньи на землю. «Чтоб мне со свиньи упасть» – выражение среди фейри очень популярное, потому что такое происходит постоянно. Свиньям не нравится, когда на них надевают седло, а лепреконы слишком много пьют, чтобы в нем удержаться.

Ногботтом со всех сторон окружен скалами, поэтому жителям приходится строить дома вверх по склонам, ближе к разноцветно-радужному торнадо. Постройки неправильной формы на улицах достигают высоты четырнадцати этажей. Для нас с вами это всего семнадцать метров, потому что высота одного этажа лепреконского домика меньше полутора метров. Верхние этажи домов соединяют друг с другом самодельные подвесные мосты и лестницы, напоминая маленькие эстакады.

Посмотрев вверх, я увидел множество лепреконов, снующих туда-сюда между верхними этажами – таскающих белье, золотящих ботинки, ухаживающих за прелестными лепреконскими девушками, – занятых повседневной суетой малого народца. Я потрепал Лили по голове, чтобы немного успокоиться.

Капитан де Валера, ткнув меня в плечо, показала на ярко освещенный театр в нескольких кварталах впереди. Это место называлось «Величайшая опера всех времен», и это был один из более чем двадцати театров Лефт-Энда Ногботтома.

Лепреконы живут тысячи лет, и в результате у них развился очень специфический театральный стиль. Они обожают печальные мюзиклы – чем грустнее, тем лучше. Обычная постановка в лепреконском театре идет пять дней: первый акт длится четыре дня, потом большой ланч и второй акт, всего один день. Если вы живете тысячи лет, то в мюзиклах по пять дней определенно есть смысл.[34]

Мы направились в шумный Лефт-Энд, где сновали маленькие экипажи, а актеры и поэты, толкаясь, спешили на встречи. В маленьких лавочках вокруг торговали всякими безделушками, кремом для обуви, трубками и бумажными корзиночками с жареным единорогом с картошкой. Дышать из-за жирного дыма было трудно. (Единорог с картошкой – очень популярное блюдо в Ногботтоме. Лепреконам нравится думать, что они едят своих врагов – единорогов, но я видел отчеты, согласно которым «сто процентов единорожьего мяса», продаваемого в Ногботтоме, на самом деле состоит из тыквенного наполнителя, смешанного с порошком чили и бобами. У лепрекона столько же шансов поймать единорога, как у нас с вами – авианосец.)

Мы осторожно двигались в этой миниатюрной толпе, стараясь никого не задеть. Мимо на высокой самке йоркширского терьера проехал маленький человечек в бархатном камзоле. Капитан объяснила, что это посланник Рэгналла, короля Тир На Ног, из столицы в Ойфигтауне. Только королевской семье и их посланцам разрешается ездить на йоркширских терьерах, самых верных и красивых собаках что у нас, что в Тир На Ног.

К счастью для нашего обоняния, в Ногботтоме лепреконы чувствуют себя очень комфортно, поэтому мускусом здесь не пахнет. Хотя я не уверен, что разобрал бы этот запах среди ароматов лавок с едой и едкого трубочного дыма вокруг.

Естественно, никто не был в восторге от того, что в город явилась человеческая полиция, к тому же с огромным волкодавом, но замечу: присутствие офицеров Специального отдела в волшебной земле абсолютно законно, нас защищают целых три соглашения, заключенных обоими правительствами, точно так же, как МВ защищают законы Республики Ирландия.

(Примечание: «МВ» – это «маленькие воины» – САМАЯ КОРРУМПИРОВАННАЯ ПОЛИЦИЯ СРЕДИ ВОЛШЕБНОГО НАРОДА, сотрудников КОТОРОЙ ОБЫЧНО НАЗЫВАЮТ ПРОСТО «УИДЖИ». Если вас на улице остановили уиджи и собираются допросить – БЕГИТЕ! БЕГИТЕ СО ВСЕХ НОГ. У УИДЖИ НА МОМЕНТ, КОГДА Я ПИШУ ЭТО, В ИХ ТЮРЬМЕ, КОТОРАЯ НАЗЫВАЕТСЯ «ГАОЛ», ДЕРЖАТ НЕСКОЛЬКО ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ ЗАКЛЮЧЕННЫХ, КОТОРЫМ НЕ ПРЕДЪЯВИЛИ ОБВИНЕНИЯ И ДАЖЕ НЕ РАЗРЕШАЮТ ПОЗВОНИТЬ В ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ МИР. К закону уиджи отношения вообще не имеют. К примеру, в 2001 году, после разгромного отчета организации «Международная амнистия» Специальный отдел отказался от использования медных шилейл, удар которой может быть смертелен. Уиджи – и только уиджи – пользуются ими до сих пор. Без комментариев.)

Пока мы шли по мощеной булыжником улице, капитан де Валера посвятила меня в детали дела.

– Подозреваемый Мелкий Глен – рецидивист и актер гильдии трагиков, которая, скорее, банда, чем художественное объединение, – объяснила она, открыв блокнот и показывая мне снимок Глена после ареста вместе с отпечатком обуви с трискелионом[35]. – В Ногботтоме платят за выступления не так, как мы привыкли. Ниша незаконной перепродажи билетов давно занята клуриконами, которые загоняют билеты в сто раз дороже обычной цены, поэтому в поисках быстрых денег актерам пришлось переключиться на криминал помельче и сочинение стихов на заказ.

Протиснувшись в фойе «Величайшей оперы всех времен», Шиобан де Валера блеснула значком. Сводчатый потолок украшали яркие сценки из популярных мюзиклов, но так как он был рассчитан на рост крошечных местных жителей, нам с капитаном пришлось согнуться, пока мы допрашивали маленькую кассиршу довольно странного вида.

Родителями ее, вероятно, были лепрекон и фейри, потому что черты ее лица напоминали лепреконские, а еще глаза слишком большие, крылья за спиной и копытца там, где полагалось быть ногам. К тому же маленькую женщину приковали к кассе старым свинцовым замком. В последнем, впрочем, не было ничего необычного. Если вы хотите, чтобы фейри сделали что-то, не связанное с проделками, сочинением стихов, изготовлением обуви или игрой в театре, вы буквально должны приковать их цепями к столу, потому что однообразная бумажная работа настолько противна самой природе малого народца, что без цепей они тут же сбегут.