где труп этого «короля» искать. Может, в стишке есть подсказка?

Все посмотрели на листок, перебирая строки, но ничего необычного там не нашли.

— Да стишок самый, что ни наесть стандартный, — хмыкнул Погодин. — Мы в детстве такой считалочкой пользовались, когда выбирали, кто в прятках голить будет. Вряд ли там подсказка укрыта.

— И все-таки… — следователь сунул записку Васе под нос. — Вот ты, как местный, и скажи. Где могли убить фотографа-любителя?

— Да где угодно! — развел руками Жмых. — Этот Белкин любил природу щелкать, речушки, горы и прочие древние могильники. Тут такое поле для поиска, что за год не обойдешь. А что будет, если мы труп не найдем?

— Как это?

— Ну, какой следующий ход? Если это игра.

— Скорее всего, убийца даст нам еще одну подсказку, — предположила Света. — Не допустит, чтобы в его копилке достижений приключился такой пробел.

Больше никто ничего не добавил, доверились авторитету Психологини.

— Дожили! — хлопнул по столу ладонью Горохов. — Будем ждать, когда преступник подкинет нам очередную улику. Соберитесь, товарищи! Включайте мозги, так сказать! Что-то в этом есть и хорошего. Теперь мы знаем, что убийца обычного роста и телосложения, если верить консьержке, конечно. Как она его так не разглядела! Странно… Вроде не старая еще и очки носит. Еще — а ещё мы знаем, что убийца владеет о нас полной информацией. Это вообще ни в какие ворота не лезет. Вплоть до того, что осведомлен, в каком номере проживает конкретно Андрей Григорьевич. Уверен, что и про остальных все знает.

При этих словах Катков поежился, а я поиграл желваками.

— Вторую подсказку, — продолжил следователь, — он вряд ли принесет в гостиницу. Мы, конечно, там всех предупредим, проинструктируем, но, думаю, он там больше не появится. Да и будет ли вообще эта подсказка? Чует мое сердце, что место, где совершено убийство и лежит труп, зашифровано в этой самой считалочке. Белка на ветку не попала. Ветка — это дерево. Дерево — это лес. Придется окрестные леса прочесывать. Ну не в Царском доме же труп искать. Нет у нас Царских домов с семнадцатого года. Или я что-то не знаю, Василий? — Горохов снова уставился на Жмыха.

— Нету, нету у нас в городе ничего подобного, — закивал тот. — А вот лесов полно.

— Так… Дело по Белкину возбуждать надо. К своему производству его приму. Записку — на экспертизу химикам. Краситель уж больно похож по цвету на тот, которым рисунки на плечах жертв выполнены. Придется местных подключать, поисковые организуем. Военную часть подключим, пусть солдатики тоже по лесам порыскают. Общественность и добровольцев привлечем. Чувствую, поиски предстоят масштабные. Лес на уши поставим, а мертвую белку — кровь из носу найти надо. А насчет крота, товарищи, призадумайтесь. Кто же нас сливает? А?

— Да что вы на меня так смотрите, Никита Егорович! — взмолился Вася. — Не крот я и никакую белку не убивал!

— Ты же знаешь местных, — тихо проговорил Горохов, будто за закрытой дверью они могли нас услышать. — Покумекай, Василий Николаевич, кто нас мог сдать? Составь списочек претендентов — и мне на стол, а там вместе дальше думать будем.

— Да нет у нас в управлении таких крыс, то есть кротов. Тьфу ты, ядрен-зоопарк, совсем запутался с этой криминальной фауной. Честные у нас сотрудники и порядочные.

— И взяток не берут? — скептически закивал Горохов.

— Не берут, — как-то уже неуверенно возразил Жмых, очевидно, вспомнив свою недавнюю службу в ГАИ.

* * *

— Андрей, — Света обняла меня, кода я сидел на кровати в номере, разложив на покрывале купленные в «Союзпечати» игральные карты от девятки до туза.

Рядом с ними положил фотографии жертв. Мысленно рисовал схемы и кубатурил над тем, где нам искать труп с пиковым королем — и кто будет тузом. Туз, скорее всего, еще жив. И остановится ли убийца, когда дойдет то этого самого туза? Или придумает новую игру?

— Ты совсем меня не слушаешь! — фыркнула Света.

— А? Ты что-то сказала? — поднял я голову.

— Я говорю, что мы нигде не бываем, ничего не видим. Вроде столько городов посетили, а все время на службе или в гостинице.

— Работа у нас такая, — хмыкнул я и хотел снова погрузиться в свои думки.

— Сегодня пятница. Завтра выходной, — Света положила голову мне на плечо.

— У нас нет выходных, — улыбнулся я. — Пока маньяка не поймаем.

— А потом будет следующий психопат, — Света наморщила носик. — А жить когда? Давай хоть сегодня куда-нибудь сходим. Такой вечер пропадает.

— В кино? — удрученно спросил я. — Опять на «Танцора Диско»?

Я в прошлый раз с трудом вытерпел два часа под эти песенки и блестки на рубашках. Впрочем, Свете индийские страсти тоже не казались такими уж интересными.

— Мне все равно куда, лишь бы от работы отвлечься, — махнула она рукой. — Можно по набережной погулять. В парк сходить, посмотреть город с высоты чертового колеса или…

Дверь неожиданно распахнулась, и на пороге нарисовался сияющий Федя:

— Народ, вы что такие кислые?

— А тебя стучаться не учили? — буркнул я.

— Так закрывайтесь, если что, — подмигнул он. — Гляньте, как вам мой прикид?

Погодин крутанулся, демонстрируя по последней моде наряд. Новенькие джинсы, темно-синие «Адики» с тремя белыми полосками и желтоватой каучуковой подошвой. Довершала гардероб белая водолазка с широким горлом.

— Ты куда так вырядился? — усмехнулся я, разглядывая смесь классики, спорта и джинсов-унисекс. Но по этим временам это всё выглядело действительно модно. Сейчас в СССР в таких дефицитных кроссовках даже в театр ходили. Культурным людям тоже хотелось выглядеть «презентабельно».

— На танцы в городской парк, — торжественно проговорил Погодин.

— Мы с тобой! — решительно заявила Света.

— Со мной? — попятился из комнаты Федя. — Но я… Это самое… Не один, если что.

— Ну и отлично! — Света уже стягивала за руку меня с кровати. — Компанией веселее. Неужели ты Алексея вытащил в свет?

— Нет, конечно, зачем мне Катков? Я… С Верой иду, — Федя закатил глаза.

— С Верой? — Света прикусила губу и нахмурилась. — А! С медичкой этой?

— Ну да… У нас, типа, свидание, вообще-то.

— А пошли, — я встал с кровати и побрел к шкафу. — Свидание мы вам не испортим. Там кроме нас на танцплощадке еще куча народа будет.

— Куда это ты так сразу заторопился? — зашипела на меня Света.

— Ну, сама же говорила, что надо отдыхать, — улыбнулся я. — А то правда. Пятница, вечер, а сидим дома, как пенсионеры.

* * *

Парк культуры и отдыха имени Орджоникидзе располагался в Михайловске почти в самом центре. Имел стандартный набор развлечений: детские аттракционы, беседку для шахматистов, теннисные столы для пинг-понга, фонтан в виде пучеглазых рыб и, конечно же, танцплощадку, огороженную решетчатым забором с бетонным приступком, который одновременно служил сиденьем.

Погодин подскочил к одиноко стоящей у входа девушке в модном кремовом комбинезоне поверх белой блузки. Это была Вера.

— Привет! — увидев нас, она неподдельно расцвела в улыбке. — Вы решили принять мое приглашение?

— Какое приглашение? — глаза Светы превратились в щелочки. — Привет.

— Ну, я Феде говорила, чтобы вас позвал на танцы с нами. Он ведь вас позвал?

Федя как-то сразу сник.

— Конечно, он, — кивнул я. — Не случайно же мы тут все оказались. Пойдемте внутрь, или по мороженке для начала?

— Я бы чего-нибудь выпила, — прямо заявила Вера. — Но алкоголь в парке не продают.

— После танцев можно будет заглянуть в ресторан и посидеть, — предложил я.

— Я только за, — хохотнула Вера.

Света еще больше нахмурилась, а Федя скрипнул зубами.

Глава 13

Парковая дискотека отжигала под микс из песен советской и забугорной эстрады. На входе дежурили хмурые дружинники и зорко блюли, чтобы никто не пронес алкоголь и не лез зайцем, а заплатил за вход положенные шестьдесят копеек. На танцполе скучковалась молодежь Михайловска, напялив на себя свои лучшие наряды. У парней — непременно джинсы, и особый шик, если есть в комплекте еще и джинсовая рубашка или куртка. Девушки в ярких блузках, некоторые — в только ещё набирающих популярность моделях с габаритными плечами и рукавами «летучая мышь», самые смелые модницы.

Я топтался в такт музыке, как и большинство присутствующих. Особо рьяные танцоры включали «режим эпилептика» и трясли гривами. Нехитрые «па» выглядели смешными. Брэйк-данс только зарождался и еще не дошел из Москвы до этой глубинки, поэтому под некоторые песни, в ходу был устаревший