Зажала рот ладонью, чтобы сдержать вопль, рвущийся из самой души. Какого черта он делает? Почему не дерется?

Сплюнув кровь, Артур как-то странно улыбнулся, словно говоря: «И это всё, на что ты способен?»

Снова махнул рукой сопернику и тот не заставил себя долго ждать, нанеся удар такой силы, что Артура отбросило к заграждению клетки, в которое он вцепился двумя руками, чтобы не потерять равновесие и не оказаться на лопатках.

В моих глазах застыли непролитые слёзы. Я не верила, что передо мной стоит мужчина, который всем своим видом мог вселять страх и ужас в сердца людей одним только своим присутствием.

Нужно что-то делать! Вот только что?

Расталкивая толпу, пробралась поближе к клетке, чтобы оказаться в поле зрения потухших серых глаз. Но Артур не смотрел на собравшихся вокруг зрителей. Без особого интереса он смотрел куда-то в пол, сплевывая кровь и утирая с подбородка.

— Дерись! — крикнула я, насколько могла громко.

Наконец, он соизволил поднять взгляд, пытаясь найти источник внезапного вопля.

— Не стой! — крикнула я снова, чтобы он смог меня увидеть. — Дерись!

Именно в эту секунду сталь серых глаз остановилась на мне. Его губы изогнулись в сардонической полуулыбке, а взгляд стал ещё более холодным и отстраненным.

— Дерись! — прошептала я, зная, что он всё прочитает по губам, если действительно этого захочет.

Оттолкнувшись от сетки, Артур повернулся к сопернику и развёл руки в стороны, максимально открываясь перед ним.

Он не собирается драться и делает это максимально демонстративно.

Идиот чёртов!

Попыталась оттолкнуть стоящего впереди мужчину, чтобы подойти ко входу в клетку и вытащить из неё одного придурка, чтобы добить самой.

Но, стоящий впереди меня мужчина, который оказался довольно-таки нетрезвым, вероятно решил, что я имела наглость его полапать, что для него значило, что он может полапать меня в ответ.

— Почему не соблюдаем дресс-код? — сально произнёс он, прижимая меня к себе.

Толкнула его в грудь, тем самым высвободившись из его захвата. Сделал уверенный шаг в сторону и вскрикнула от острой боли, когда меня с силой дернули назад, потянув за волосы.

— Мы не договорили, — прошипел мне в ухо мужчина, одной рукой по-прежнему удерживая за волосы, а другой, обхватив меня за талию. — Почему, сучка, не в купальнике?

— Отпусти, урод! — прошипела в ответ и оглядела собравшихся здесь девушек, которые как оказалось абсолютно все были в купальниках или же в кружевном белье.

Что-то мне подсказывало, что они являлись работницами данного заведение и подобный вид для них был привычной униформой, а не пропуском в этот зал.

Снова дёрнулась в руках мужчины, но безуспешно.

Атмосфера вокруг резко изменилась. Зрители начали громче вопить, скандируя «Арчи!»

Мне же, в отличие от всех них, происходящее в клетке было недоступно, так как меня всё ещё крепко удерживали за волосы, не позволяя двинуться с места.

Собрав волю в кулак, сжала зубы и, стараясь не чувствовать боли, отвела голову в сторону и силой дернула ею назад, попав затылком точно в нос обидчику.

— Сука! — завопил мужчина и схватился за ушибленное место, растирая кровь по щекам и подбородку. — Пиздец тебе!

Едва мужчина направился в мою сторону, сжимая кулаки, как кто-то почти бережно схватил меня за плечи и несильно толкнув, завел себе за спину. За обнаженную спину, на левой стороне которой, было набито дерево с раскидистыми ветками, на одной из которых висели качели.

Схватив мужчину за грудки, Арчи наступал на него до тех пор, пока тот ни упёрся спиной в стену

— Не смей прикасаться к тому, что принадлежит мне! — практически прорычал ему в лицо Арчи и тряхнул мужчину с такой силой, что тот, ударившись головой о стену, потерял сознание, рухнув безвольным мешком к ногам. — Убрать это дерьмо! — скомандовал Арчи и двое парней в униформе охраны подхватили мужчину на руки и вынесли из зала.

Следом вынесли ещё одного мужчину, в котором я узнала его недавнего соперника по клетке.

— Вон отсюда! — крикнул Арчи, и толпа стала торопливо покидать помещение, сопровождаемое охраной.

Тяжело дыша, он смотрел мне в глаза ненавидящим взглядом. Словно это не он сейчас в несколько ударов поборол сильного соперника, вырвался из клетки и, защищая меня, вырубил подонка.



— Какого хрена ты здесь забыла? — озлобленно произнёс Арчи, когда в зале остались только мы двое.

— Какого хрена ты здесь забыла?

Невольно вздрагиваю от громкости и жёсткости его тона.

Артур зол. Нет, он взбешен или даже в ярости. Глаза наполнены кровью, на скулах играют желваки. Сбитые в кровь руки сжаты в кулаки. Каждый мускул его тела говорит о том, что он совершенно не желает меня видеть и, возможно, следующей, кто вылетит из этого зала — буду я.

Беру себя в руки, сглатываю образовавшийся в горле ком и ровным голосом произношу:

— Поговорить… — дыхание сбивается, когда Артур делает уверенный шаг ко мне. — Нам нужно поговорить.

— Поговорить? — злость на его лицо сменяется иронией. Левая бровь скептически ползёт вверх, на губах кривая усмешка. — С покойником?

Сердце замирает, когда мужчина проходит мимо меня, едва уловимо задев плечом. По двум небольшим ступенькам заходит клетку, где из одного из углов берёт недопитую бутылку виски. Делает большой глоток и садится на мат, согнув ноги в коленях, демонстрируя всем своим видом, что ему абсолютно наплевать на моё присутствие рядом с ним в одном помещении.

Чувствуя неловкость и ненужность в этом месте, нервно кусаю губу, пытаясь подобрать нужные слова.

И что теперь? Ехать обратно домой? Я ехала сюда семь часов, чтобы похлопать перед ним глазками и уехать обратно? Ну, уж нет! Приехала поговорить, значит, поговорим. Даже, если он не настроен на диалог, главное — выговориться самой, а там будь, что будет.

Делаю неуверенные шаги в сторону клетки и, проделав тот же маршрут, что и Артур, останавливаюсь напротив него.

Он делает ещё один глоток из бутылки, но не обращает на меня ни малейшего внимания, словно глядя в пустоту, куда-то сквозь пространство и время, вероятно, не желая находится в одном со мной измерении.

— Прости меня за те слова про покойника, — выпаливаю на одном дыхании, ожидая от него хоть малейшей реакции, но он по-прежнему смотрит куда-то сквозь меня. — Я вспылила. Ты напугал ребенка и меня… ещё этот пистолет… В общем, я не должна была говорить тебе те слова, но ты меня вынудил.

— У тебя что-то было с тем мудаком? — наконец, поднимает он взгляд полный отвращения, которым вполне можно прожечь во мне дыру: мерзкую, гнилую.