Полковник яростно выругался. Этот недотепа споткнулся какраз в том месте, где находилась замаскированная дверь в сектор Б!

Майор смотрел округлившимися глазами:

— Это что… что там?

— Дверь в сектор Б, — процедил полковник. —Майор, вы теперь переводитесь в группу тридцать четвертую… раз уж теперь знаетео местонахождении этой двери.

Майор пробормотал:

— Спасибо… за доверие. Я уж ожидал скорее ликвидации.

Полковник зло усмехнулся. Майор шутит, но на самом деленедалек от истины. Он вправе принимать и такое решение, у сектора Б высшаястепень секретности. Молча смотрели, как мужчина разбил раскрашенную под металлпластмассу, втолкнул женщину, за ней в черном отверстии исчез сам.

Майор спросил осторожно:

— А нельзя ли туда послать ту группу?

— Можно, — ответил полковник страннымголосом. — Но тогда придется ликвидировать их всех… У них нет допуска!.. Апотом, возможно, ликвидируют и нас.

Он вскочил, его руки молниеносно набросили пояс с магнумом,подхватил снайперскую винтовку. Майор молча взял автомат, смотрелвопросительно. Перевод в тридцать четвертую группу означает и скорое повышениепо службе, выше жалованье, больше власти в сложной иерархии системы.

— Все, пошли!

— Мы его возьмем.

За десять минут, во время которых они преодолели три отсекаи четыре лестницы, оба даже не запыхались, хотя знали, насколько уступают своимтренированным коммандос. У последней двери оба изготовились к стрельбе, майорвлетел первым в кувырке, автомат готов к бою…

Отсек был пуст. Полковник метнулся к компьютеру, включил,все время повторяя злобно:

— Да скорее же!.. Да разогревайся же!..

Наконец экран пошел бледно-серыми тенями. Высветилсясоседний отсек, полковник быстро набирал команды, в то время как майорторопливо проверил все двери, поднялся по лесенке и осмотрел вентиляционнуюшахту.

По экрану побежали картинки. Полковник рычал в ярости и билкулаком по столу. Все отсеки, куда мог помчаться нарушитель, оказались пустыми.Все отсеки, куда попасть было трудно, тоже пусты. Отсеки, куда попасть простоневозможно…

Он побелел, волосы встали дыбом. На самом крайнем почудилосьдвижение. Мелькнули две фигурки, при увеличении он рассмотрел прежнегонарушителя. Тот держал за руку женщину, но другой рукой зажимал бок.Изображение удалось увеличить еще, на боку ни следа крови, так что ему явно всхватке сломали ребра…

— Как он туда попал? — проговорил онпотрясенно. — Как?

Майор спрыгнул с верхнего мостика, на его лице изумлениебыло куда больше.

— Что за черт? — спросил он. — Я не знал, чтоза Н-23 есть еще сектора!

— Есть, — сказал полковник с яростью. — Есть.В сектор А, где он сейчас находится, не имеет права заходить ни один человекбез высшей степени допуска. Туда даже наши генералы заходят в сопровождении ипосле проверки. Черт… Я не понимаю, как он туда прошел!..

— Он еле на ногах держится, — сказал майор почтисочувствующе. — Тащит себя на остатках воли. Да, нам бы такого!

Полковник отмахнулся:

— Такого уже не завербовать.

— Почему?

— Никто не смеет знать о существовании этого сектора.

— Что будем делать?

— Погоди. Надо понять… в какую он сторону… Так,понятно! Поднимаем по тревоге отряды быстрого реагирования по секторам Ф-12 иФ-13… Нет, еще и в Ф-14. Чтоб уж наверняка.

Туннель тянулся мрачный и страшный. По мокрым стенам кое-гдеструилась вода, а под ногами хлюпали лужи. Олег на бегу щупал бетонную стену,но Юлии все чаще казалось, что его попросту шатает от изнеможения и онхватается за стену, чтобы не упасть. Дыхание его вырывалось с такими хрипами,что заглушало топот. Ее череп тоже раскалился, дыхание стало горячим, обжигалогорло. Ноги налились горячей тяжестью, но, к своему удивлению, она чувствовала,что в состоянии обогнать своего героя.

Внезапно Олег остановился, его ладони лихорадочно шарили побетону. Юлия привалилась спиной, ее грудь ходила ходуном, всякий раз эротичнооттопыривала блузку. Заскрипело, целый блок сдвинулся с места. Исцарапанныепальцы ухватились за край, показалась длинная труба, в конце которой сиялнеяркий свет.

Не дожидаясь приказа, все ясно, Юлия скользнула головойвперед, полезла на четвереньках, чувствуя под локтями и коленями мокрую липкуюгрязь. Сзади скрипнула плита, это Олег отгородился от погони, вскоре онауслышала надсадное дыхание. С ним что-то неладное, не ранен, а слабеет как отпотери крови…

Она на миг задержалась у выхода: под ногами узкийметаллический мостик, а внизу… На миг закружилась голова от высоты. Мостикрасположен под металлическим небом, а внизу — гигантский ангар, забитыйвыкрашенными в маскировочный цвет джипами, бронетранспортерами, открытыми ящиками,в которых она рассмотрела продолговатые трубы гранатометов и ручных ракет.

— Торопись! — крикнул Олег сзади.

Он толкнул ее в зад, она вывалилась на мостик, который, какей показалось, сразу заходил ходуном. Олег выкатился следом, Юлия услышаланадсадный хрип, мелькнуло его измученное лицо.

— Здесь нет спуска! — вскрикнула она.

— Вниз дорога есть всегда, — ответил он.

Стальной шест, на подобных пожарные соскальзывают из своихапартаментов прямо в гараж к машине, без зацепок и петель, только кольцо с двумяручками. Она послушно ухватилась, перенесла ноги через низкий бортик. Ветерзасвистел в ушах, но она не успела закрыть глаза от ужаса, как подошвы больностукнулись о твердый пол.

Она успела увидеть, как Олег там, наверху, ухватился за шестголыми руками. Его понесло вниз еще быстрее, чем ее. Ей почудилось, что отладоней пошел дымок, тут же его пальцы разжались. Тяжелое тело пролетелонесколько метров и гулко ударилось о бетонный пол.

Ее сердце остановилось. Несколько мгновений смотрелаотчаянными глазами, потом ее как гигантской рукой швырнуло к его телу. Олегзашевелился, поднялся, тряхнул головой. Правая рука зажимала бок, словно тамбыла открытая рана, а лицо перекашивалось от страдания.

— Олег!.. — вскричала она. — Не поднимайся!..У тебя что-нибудь да сломано!

— А ты уже вызвала скорую? — поинтересовался он.

— Н-нет…

— Тогда надо идти. Сейчас здесь будет как муравьев.

— Но ты… сможешь идти?

Он удивился:

— Конечно. А что не так?.. Высота?.. Так это ж мягкийбетон.

— Мягкий? — не поняла она.