На следующее утро мы, как всегда, встретились с Ниной в метро.

– Привет! – подруга была невыспавшейся, но радостной, – как дела?

– Нормально, – я тоже зевнула, – только не выспалась. Вчера была отвальная в кафе, очень поздно домой вернулась.

– А у нас гости приехали, полон дом народа и постоянный шум. Одна радость, сегодня уже уедут. Вернусь вечером в тишину.

– К нашим соседям тоже родственник приезжал, правда, всего на недельку. Но все равно, в одной комнате не особо удобно.

– А, понимаю. Нет, нам повезло, всего на три дня, но зато пятеро!

В колледже сегодня было тихо, студенты и преподаватели отходили от каникул. Правда, Мирон со своими присными поглядывали с прищуром, но не подходили и вообще, молчали. Вася нас приветствовал возле аудитории:

– Привет! Я занял нам места.

– О, спасибо, – Нина зашла первой, – где?

– Наши любимые. Какие новости?

– Да особо никаких, – я уселась за стол и начала выкладывать из сумки конспекты, – но мне вчера подарили полный костюм повара, с фартуком, колпаком и сабо!

– Здорово! А мне поварскую тройку азиатскую: шеф-нож, широкий полукруглый тесак и прямоугольный китайский нож! Как нам Тэ Лен показывал, точь-в-точь! Я уже попробовал ими работать, острее бритвы, браться страшно!

– Ух, ты! – Нина потерла ладошки, – а я начиталась всяких интересных книжек и составила несколько сценариев для изведения Мироши с чучундрами! Ребя, это будет бомба!!!.

И она достала толстый блокнот с рисунками, схемами и записями. Воспользовавшись тем, что преподаватель запаздывал, мы успели просмотреть и выбрать то, что будем рассказывать первым делом. Времени до начала лекции как раз хватило, чтобы запомнить каждому свою роль.

Сценарий пришелся как раз кстати: стоило прозвенеть звонку на перерыв, как Мирон с подружками снова встали у нас на пути. Народ, почуяв скандал, притормозил.

– Мы осмотрели каждый двор и ничего не нашли! – прокурорским тоном начала Вульф.

– Бедняги, – я с сочувствием посмотрела на них, – а чего тогда не дослушали? Надо было не просто обойти двор, а с некоторыми действиями! Это же ритуал!!

– Какими?! – Встряла Зимина, вытаращив глаза.

– Но приборы ничего не показали, – одновременно растеряно пробормотал Мирон.

– Эх, вы!.. – я с презрением оглядела четверку, – надо было внимательно слушать и не убегать раньше, чем я закончила! Сами же не дослушали, а я теперь у вас виновата! И не стыдно?!!

– Да мы все, мы поняли, поняли, прости, – забормотали хором, – так что делать надо?

– В кармане в кулаке зажать шар из пакистанского оникса и в момент перехода читать мысленно или вслух первое явление второго действия «Сон в летнюю ночь» Шекспира!

– Чего?! – выражение на лицах недо-Шерлоков было бесценным. Окружающие, в самом начале скандала собравшиеся вокруг, наслаждались каждым мгновением. Мы вдохновенно играли свои роли.

– А ты думал, все так просто? – я обиженно надула губки, – это же самое волшебное творение Шекспира!!

– Даже волшебнее «Макбет», – добавила Нина, – на том только проклятие, а это – открывает почти все двери!

– Э-э… и это все, только камень и стихи? – решила уточнить Дубовская.

– Ну да, – я кивнула, – мне больше ничего не известно.

– Ну, смотри, – они заметили преподаватели и напоследок пригрозили хором.

– А то что?.. – Вася выпрямился во весь рост и сложил руки на груди.

Он, кстати, на полголовы выше Мирона и намного его крепче физически, так что тот мигом присмирел и потянул девок назад:

– Ничего, ничего.

Мы переглянулись и вернулись на места. Но стоило начаться лекции, как Нина черкнула на клочке бумаги записку и показала нам. Там значилось: «следим за ними, держу пари, сразу при первой возможности пойдут к горнисту совещаться, а там посмотрим, что они решат!»

Так мы и сделали. Надо сказать, что получив от меня информацию, четверка «резвых в яблоках коней» при первой возможности припустила в библиотеку, надо полагать, приобщаться к шедеврам мировой литературы.

Вернулись в лекторий они уже с книжкой наперевес.

– Сейчас будут переписывать или скинутся на ксерокс? – хихикнула Нина.

– Ксерокс, думаю, так быстрее.

– Да без разницы, но если ксерокс, то еще плюс к серьезности их планов, – подумав, добавила я, – значит, не боятся вкладываться материально.

– Согласен, – Мирон достал блокнот, – я думаю, они на обеде рванут в башню. Какие идеи?

– Давайте так, – предложила я, – один идет в столовую и закупает на троих перекус, а двое идут за парочкой. Встречаемся в башне, если что, то организовываем пикничок.

– Договорились.

Но нашим планам сбыться не суждено: после второй лекции перед обедом Никанорова перечислила список «двоечников», которым на обеденном перерыве предстояла пересдача заваленных тем. Так что мы просто пообедали и посидели в библиотеке. Зато после занятий плотно сели им на хвост: Мирон сбегал на перемене и отксерил нужную часть поэмы, а после лекций все вчетвером потопали прямиком в башню, даже не думая скрываться. Мы напоказ заговорили про библиотеку и двинулись в том направлении, но, оставшись без пригляда однокурсников и шпионов, поспешили за бедовой квадригой.

В комнате с горнистом, похоже, вовсю строили планы.

– …Будем обходить все дворы заново?! – голос Зиминой сочился сладким ядом, – это сколько же времени понадобится?! Родители обещали меня из дома выгнать, если не подтяну учебу!

– Можно исключить слишком маленькие или людные, – Дубинина стойко держала оборону, – где у нас список? А, вот…

Раздалось шуршание бумаги.

– Вот, смотри, этот, этот и вот этот можно смело исключать! А вот тут можно как раз попробовать, мне еще вот этот участок кажется подозрительным, помните, там еще такие странные бабки таскались? И на нас нехорошо косились. Зуб даю, там это!

– Какой? Сто двадцать первый? А что, вполне, вполне, – Мирон говорил негромко, но бодро, – Света, записывай, по порядку. А насчет учебы – предлагаю действительно подтянуть хвосты, а расследованием заниматься только по выходным. Мои тоже начали ругаться…

Мы переглянулись и отошли подальше, припустив по лестнице к выходу.

– Хочу это видеть!! – Нина перескакивала через ступеньку.

– Я бы тоже посмотрел.

– Только вот когда именно и во сколько они будут там искать? Знать бы точно.

– Дубинина мне все сдаст,