со своей наставницей – главной питерской целительницей Добронравой Олеговной.

– Ментальное вмешательство – дело серьезное, – пояснила Купава, – наша помощь может понадобиться в любой момент. Но ты не бойся, обычно все в порядке.

– Проблемы случаются, если при считывании сопротивляться, – добавила Добронрава, – например, иногда приходится допрашивать ментально преступника. Тот, естественно, будет стараться сохранить свои тайны.

– Преступника?.. – я с любопытством покосилась на психологов, сейчас тихонько шептавшихся с ба и Юденичем.

– Всякое бывает, – кивнула Добронрава, – тут недавно дружина разбиралась с табором цыган, вот была засада!.. Гипнотизировали и грабили всех в подряд. Пока барона и старших цыганок не нейтрализовали – они не убрались из страны. Пришлось, помнится, одну из старух от инфаркта откачивать, так карга сопротивлялась!.. Отправили на Украину, а там пусть их местные маги контролируют.

– А тамошние маги в курсе вашего подарочка?

– А как же, разумеется. Только и на Украине такие проблемы не нужны. Держу пари, они их там встретили, провезли транзитом через всю страну и сплавили обратно в Румынию. Так сказать, на историческую родину.

– Так, мы готовы! – Младший Клюев поставил посреди помещения два стула и занял один из них, – Кристина, прошу.

И указал напротив себя. Я села.

– Ничего не бойся, – маг начал инструкции, – просто смотри мне в глаза и вспоминай ту сцену во дворе, хорошо?

– Я постараюсь.

Я послушно принялась вспоминать. Темные глаза мага еще потемнели, став почти черными, в области третьего глаза стало горячо. Я старалась не обращать внимания на неприятные ощущения и не сбиваться с мысли. Через пару минут (а мне показалось – через час!) Клюев откинулся на спинку и прикрыл глаза:

– Готово! Кто первый?

Я встала, и мое место занял Ведислав. На этот раз телепат осторожно соприкоснулся лбами с реципиентом. Я заметила, что кулаки боевика дрогнули, и предположила, что получать воспоминание намного больнее, чем отдавать. Следующим стул занял Младен, а за ним уселся Юденич. Дружинники, получив информацию, выпили по чашке чая, и ушли по делам, а нас с бабушкой Юденич пригласил за отдельный столик.

– Тебе крупно повезло, Кристина, что вы встретили инквизиторов, – он потер лоб и взял в руки чашку, – можно только догадываться обо всех планах церкви, но опыт прежних веков подсказывает, что ничего нового нас не ждет. Все будет также: поиск магов и причастных, выявление мест обитания и попытка тотальной зачистки.

– Времена изменились, Дормидонт, – бабушка помешала свой чай, – власти у попов намного меньше, а без реального уголовного дела человека не посадишь. Да и смертную казнь отменили.

– Это да, совершенно верно. Но крови они все равно попортить могут. Хорошо, что в период революции отец под шумок смуты и гражданской войны сумел зачистить всех отступников.

– Э… – я удивилась, – а кто это?

– Маги, пошедшие на сотрудничество с инквизиторами и помогавшие в охоте на собратьев.

– А что, такое разве бывает?

– Люди разные бывают, девочка моя. Играли на страстях и слабостях, на обидах и страхах. Кто-то хотел отомстить, кто-то рассчитывал подняться в иерархии. Кто-то думал, что сможет так стать сильнее. Но без отступников магов не найти, если они сами не подставятся. Ну, а в искусстве сокрытия мы все время совершенствуемся, на месте не стоим. Да и с современностью дружим, а нынешний уровень науки и техники очень помогает.

– А как же камеры наблюдения?

– На каждое действие есть противодействие, Криста. И с камерами можно совладать. Пока их немного, можно жить спокойно. А когда станет больше – что-нибудь придумаем. Я попробую выяснить личности этой тройки по своим каналам. Возможно, на них найдется компромат. Ну и, конечно, дружина возьмет их в разработку.

– А как же наши планы насчет квартала? Придется ждать, пока инквизиторы перейдут в другой район?

– Не обязательно. Мы их найдем и аккуратно наведем на нужный двор. Пусть они его проверят и убедятся, что там ничего нет. После этого ведьмы составят круг и проведут подготовку места. Накинут защиту от любопытства, от энергетических паразитов, оморочку наложат, чтобы никто ничего не увидел, всякие иллюзии, по необходимости. В общем, работы у них много будет.

– Поехали домой, Криста, – бабушка допила чай и встала, – время позднее, а завтра рано вставать.

Дома мы включили телевизор под ужин. В новостях сообщили, что религиозные лидеры предложили в Думе поправку к закону о защите чести и достоинства по поводу оскорбления «чувств верующих».

– Умно, – ба вздохнула, – и не подкопаешься.

– Это плохо?

– Да, весьма неприятно. Придраться по факту можно будет к чему угодно. Следующим шагом уже станет цензура и дресс-код.

– Ну, будем надеяться, что не пройдет.

– Пройдет, вон, как имам старается! Мусульмане даже консервативнее в этом, чем православные.

– Мда…

– Ну ничего, поживем – увидим. Народ тоже не полный ноль, а строгость законов компенсируется необязательностью их выполнения.

В колледже нас ждала практическая контрольная по азиатской кухне и лекция по организации бизнеса. На лекции-то меня Мирон и поймал. Ну, не один, конечно, а вместе со своими курицами, и не за шкирку схватил, а просто встал на пути к лекторию.

– Ты нас обманула! Ничего не получается ни с камнем, ни со стихами!

– Это не я обманула, а вы не старались, – я пожала плечами.

Мирон покосился на сурово сдвинутые брови бывшего приятеля и немного сбавил обороты:

– Мы обошли все дворы и ничего не нашли!

Если учесть, что мы это лично наблюдали и точно знаем, как было на самом деле, то ложь и наезд выглядели смешно. Нина тоже об этом подумала:

– А сколько метров вы отошли от граффити с грифоном? Два? Или полтора?

– К-каким грифоном?! – пролепетала Дубинина.

Я шлепнула себя ладошкой по лбу и закатила глаза:

– Все знают, что грифоны – символ скрытых сокровищ, хранители кладов! Там на стене должно быть небольшое изображение грифона.

– А чего сразу не сказала?! – вступила Вульф.

– А я вообще вам ничего не обязана говорить! Тоже мне, прокуроры нашлись!!

– Че… – начала Зимина, уперлась