заменил сына. Я вполне счастлив, хотя и одинок, — Эльдар отвернулся к окну, погружаясь в воспоминания, на минуту выпав из разговора.

— Я тебя услышал, дядя. И рад, что выговорился и нашел поддержку в твоем лице.

Эльдар похлопал подошедшего Рауля по плечу, отпустил.

***

— Да, я слушаю.

— Селим, салам валейкум. Это Рауль, если не узнал.

— Валейкум салам, Рауль. Как же, узнал.

— Я слышал, ты домой вернулся, мне надо с тобою встретиться. Разговор не по телефону.

Селим не удивился звонку бывшего друга, а где-то даже ждал, что тот станет искать с ним встречи.

— Хорошо. В чайхане “Sirinlik” (с азерб. сладость) я буду через час.

В условленное время встретились за столиком, заказав чайник с черным чаем и выпечкой

— Спасибо, что согласился, Селим, — поприветствовал Рауль, протягивая руку.

Селим ответно пожал ладонь бывшему другу и указал на столик.

— Как я понимаю, ты большую часть времени проводишь в России? Нравится там?

— Нравится там, где хорошо моей жене, — акцентировал Селим. — А бизнес вести можно в любом уголке мира и везде непросто.

Они еще немного поговорили о своих личных делах, не касаясь щекотливых тем, но общие интересы давно потеряли актуальность и оба знали, что мотивировало, или точнее кто мотивировал на эту встречу.

— Селим, ты ведь многое знаешь о подруге своей жены.

— Что именно ты хочешь знать?

Селим еще не знал какую часть информации он может выложить, зная о преследовании Русланы Раулем. И наличие ребенка от него тоже тайна. Если мать не желала сообщать мужчине о его статусе отца, значит так считала нужным, хотя лично Селим не разделял ее мнения и считал, что нельзя заведомо лишать обе стороны родства. Но девушка имела все основания скрывать рождение малыша и тут он обязан хранить ее секрет.

— Как она живет? Где? Одна или…

— Как понимаю доступ к ней для тебя ограничен.

— Что-то вроде того.

— У нее все хорошо. По-прежнему в городе и даже квартиру не поменяла, — и выразительно взглянул, давая понять, что в курсе его вторжения к подруге супруги.

— Она сменила работу? Мне отвечают, что такая девушка не работает.

— Можно и так сказать, — и отвел взгляд, боясь выдать лишнее.

— А мужик, — и тут же поправил себя, — то есть мужчина у нее не появился? — и с такой надеждой взглянул на собеседника, что Селим поджал губы, чтобы не улыбнутся и не признаться какой именно появился мужчина в ее жизни.

— Нет, она по-прежнему без мужчины, если ты об этом. У тебя когда срок запрета истекает?

— В феврале. Если ты не против, я могу через тебя держать связь?

— Да, конечно. Мужчины должны поддерживать друг друга.

— И если можно, не говори о нашем разговоре своей жене?

— Опасаешься гнева ясноглазой? Люция говорила, что ты просил прощения.

— Да, просил. Я много раз грешил поступками и пришло время искупления вины. Я лишь боюсь, что она снова спрячет Руслану, стоит мне появиться в городе.

— Скажешь тоже, спрячет. Руслана взрослая женщина и кое в чем более опытнее Люции. Но ты прав. Разговор мужской, хотя и о женщинах.

— Так ты поможешь?

— Я выдержу нейтралитет. Не хочу, чтобы супруга, узнав о нашем сговоре закрыла доступ в свою постель, — и расплылся в улыбке.

— И на том спасибо. Тогда я позвоню накануне приезда. Мне лишь надо знать, чтобы Руслана находилась в городе. Не хочу повторения исхода прошлого приезда.

— Ты и правда изменился, Рауль. Надеюсь, дядя Эльдар доволен.

— Не совсем, но я обещал исправиться.

Поблагодарив администратора чайной, разъехались каждый по своим делам. Селим уходил с удивлением, Рауль с надеждой.

Глава 24. Сын

Весна в этом году не стремилась в Заволжье. Март изобиловал снегами, некрепкими морозами и малооблачными солнечными днями. Одни лишь синицы и жаворонки оглашали округу своим утреннем пением, оповещая всех о неизбежном ее приходе.

Руслана неспеша возвращалась из магазина, лавируя коляской впереди себя. Эдем тихо посапывал, надышавшись свежим воздухом. Солнце опустошило дорожки и южные склоны от снега, радуя прохожих своим теплом. Девушка откинула капюшон пальто, давая ветру шевелить свои рыжие локоны, забрасывая их на лицо. Улыбка блуждала на губах. Такую ее и увидел мужчина, сидящий в припаркованном на обочине автомобиле. Когда она приблизилась, открыл дверцу и вышел ей навстречу. Руслана задумалась и чуть не въехала в него коляской, но вовремя отдернула за ручку. Ребенок пошевелился, но не проснулся.

— Смотрите куда идете, — возмутилась, защищая свое дитя, не поднимая глаз на мужчину и заглядывая в коляску к сыну.

— Я и смотрю.

"Господи! Уже мерещится Его голос, совсем с ума схожу", — сделала вывод для себя.

Выпрямилась и остолбенела. На нее смотрели греховно черные глаза. Глаза того, что не удалось забыть. Да и как забыть их, когда смотришь в такие же десятки раз на дню. От неожиданности, неверия, испуга слова свернулись в тугой клубок и застряли в горле. Руслана схватилась за грудь, пытаясь справиться с набирающей обороты скачкой сердца. Дыхание сбилось. Мысли унеслись в день их расставания.

— Что с тобой?

Рауль кинулся к девушке, хватая за плечо, боясь, что та потеряет сознание. Кошачьи глаза округлились и смотрели не моргая.

— Я, конечно, рад такому пристальному вниманию, — усмехнулся. — Но в обморок падать не надо, — придерживал ладонями.

Жар его кожи проникал через драп, распространяя тепло глубже.

— Рауль, — только и смогла произнести.

И прозвучало имя его как обреченность.

— Ну спасибо, хоть имя не забыла.

Рауль опустил взгляд ниже, на четырехколесное средство и замер. Осознание картины наступало медленно, вязко.

"Откуда у нее ребенок? Чей он? От кого? И Селим ничего не говорил", — догадки одна за другой сменялись, выдавая разные варианты. И тут Рауль понял, что боится ее ответа. Отпустив руку, повернулся и заглянул внутрь. Укутанный спящий малыш не мог ответить на его вопрос. А он в свою очередь не мог задать вслух свой.

— Пойдем в квартиру, — как можно ровнее приказал.

За последний год он чудом научился сдерживать эмоции.

Придержал входные двери, двери в лифт, помог завести коляску через порог. Никто из них не проронил ни слова, выжидая подходящий момент для тщательного разговора. Руслана вся напряженная, напуганная и молчаливая, выполняла привычные движения. Присутствие мужчины всколыхнуло все струны души, а его осторожные прикосновения в момент снятия пальто послали мурашки по телу, пробуждая клеточную память.

— Рауль, ты можешь пройти на кухню, я уложу ребенка спать и приду.

И, взяв малыша на руки, понесла в спальню.

Рауль, сняв верхнюю одежду, не отрывал взгляда от маленького человечка, одетого в комбинезон, следовал позади, игнорируя предложение хозяйки.