Но даже ничего придумывать не пришлось. После того как он сгрузил коробки на стол в парке, у него вдруг образовались срочные дела, и он поспешно скрылся, пообещав заглянуть в гости потом. А всего-то стоило случайно заикнуться, что прибыли пока мало, да и ту я трачу на новые приобретения для кухни.

И вот я снова одна. Стояла с коробками и не знала, как быть дальше. Сладостей даже половины не принесли. В итоге решила, что как всё распродам, то побегу за новой порцией. И так, пока не продам всё либо пока не настанет вечер. А ещё пообещала себе купить тележку, на которой в следующий раз буду перевозить свои сласти. А пока принялась расставлять то, что есть, на витрину, краем глаза замечая приближающегося первого посетителя.

— Подождите, пожалуйста, пару минут, я разложу оставшиеся пирожные, и вы сможете выбрать.

— Как-то скудно у тебя здесь, — послышался слишком знакомый голос и второй радостно поддакнул.

— А, это ты…

— И чего ты такая поникшая?

— Как ты правильно заметил, слишком мало сладостей, — обвела рукой свои скромные запасы.

— А в чём проблема? Ты же полночи была в кондитерской. Или я ошибаюсь?

— Не ошибаешься. Но чтобы за ними сходить, нужно кого-нибудь оставить здесь, кто смог бы продавать. А Оли я дала выходной, чтобы она с братьями попала на ярмарку, — ответила я ему, предвосхищая вопрос о помощнице.

— Не вижу проблем. Держи Кидрейна, — мне в руки всучили ребёнка и, пока я не успела возмутиться, схватили ключи, лежащие на столе. — Я всё тебе принесу. Только расскажи, где что лежит.

После чего он спокойно ушёл, оставляя меня со своим сыном. А спустя час все сладости заняли своё место, и торговля пошла полным ходом.

Я попыталась поблагодарить Герарда, но он молча забрал Кида и отправился в сторону кукольного театра. Даже не обернулся. Вот как можно одновременно радовать и бесить?

Долго думать над этим времени не было. Народ стал прибывать, и всё больше семей доходили до нашего закоулка. Как я узнала у прохожих, через час должно было начаться представление, и все спешили занять места. Ну а по пути детишки уговаривали родителей заглянуть ко мне за леденцом или конфеткой.

Зря я думала, что на отшибе не будет торговли. Благодаря театру кукол, который расположился напротив ещё до обеда, я распродала большую половину вкусняшек. И теперь счастливая прикидывала, куда в первую очередь денежки потратить.

Возвращение Герда с Кидом я встретила благодушно. Кид тут же запросился на ручки и перекочевал ко мне. Его необычные глазки радостно блестели, притягивая взор. Вскоре я поймала себя на том, что просто гуляю с малышом по парку, рассказывая ему о деревьях и кустиках вместо того, чтобы продавать свои сладости. Встрепенулась.

Тут же развернулась и поспешила обратно. Гулянки, конечно, хорошо, но только после того, как дела все сделаны.

И каково же было моё удивление, когда я увидела пустой стол и довольного Герарда, стоящего за ним.

— А где… — всё, что я смогла выдавить из себя, но меня, к счастью, поняли.

— Всё распродано. Даже удивительно, как легко и быстро это получилось, — ответил Герд, подмигивая мимо проходящей женщине с леденцом в руках, отчего та вся покраснела и засмущалась.

Я тоже вспыхнула, правда, по другой причине. Это что он тут за разврат учинил, когда кругом дети? Видно, на лице у меня что-то такое отобразилось, что он тут же поспешил перевести тему.

— Раз уж продавать больше нечего, предлагаю отнести коробки и вернуться, чтобы отдохнуть на празднике.

Прозвучало очень заманчиво. В прошлые два раза мне не до развлечений было — я помогала Кирне и за всем следила из-за прилавка, не имея возможности отойти. А сегодня я уже и наставнице пообещала отдохнуть, и с ней сходить на танцы.

— Хорошо, только мне нужно будет зайти переодеться, — заявила я.

— Как прикажешь, хотя ты и так прекрасна, — сказал он мне, подходя ближе и протягивая руки. Невольно я снова покраснела и засмущалась, опуская взгляд. Я почему-то подумала, что мужчина сейчас прикоснётся ко мне или даже поцелует. Нет, конечно же, я против, так и скажу ему. Потом.

А вместо этого он просто забрал своего сына из моих рук и определил его к себе. А потом ещё и сказал, что я слишком красная и, возможно, заболела. Хам!

В итоге шла позади них и придумывала различные кары на голову этого бесящего мужчины. Вот как у него получается так мастерски выводить меня из равновесия? Я думала, что после всего, что было, я научилась не реагировать на других людей и их мнения.

Зато путь показался быстрым. Вроде только в парке была, а уже стою дома перед шкафом и любуюсь на своё единственное парадное платье. Жёлтый пышный сарафан превращал мои рыжие волосы в пламя и выгодно подчёркивал талию и грудь. Надевала я его всего один раз, но зато все в деревне были сражены наповал. Больше никто не смеялся над моими веснушками и не называл грязнулей. А потом пришлось переезжать, и платье я прихватила с собой на всякий случай.

И вот спустя два года случай подвернулся. Правда, когда я его надела, оказалось, что я чуток поправилась в районе груди, и теперь я смотрела на себя и свою слишком открытую грудь в зеркало и стеснялась выйти из спальни. Пришлось распускать волосы, которые волнами рассыпались по спине. Перекинула пару локонов вперед, но особо это не помогло. Кажется, ещё более вызывающе стало. А других платьев нет.

Выходила как на эшафот, гордо задрав голову. Я приказав себе не показывать виду, что мне некомфортно. И первым, на что наткнулась, оказалась игрушка, валяющаяся под ногами. Так что эффектного появления не получилось. Хорошо, что на ногах удержалась. Но, судя по смешку сбоку, свидетели сего позора у меня были.

Правда, стоило к нему развернуться, как смех тут же пропал. А стоило поднять глаза, как наткнулась на внимательный взгляд, блуждающий по моему лицу. А потом его глаза спустились ниже, да там и замерли. Ну точно извращенец. Как представила, что не только он так будет замирать, тут же вся показная смелость улетучилась, и захотелось переодеться. Ну или на худой конец прикрыться.

— Это что? — хриплым голосом