его, тут же отпросилась на обеденный перерыв и попыталась потянуть альфу в уединенное место.

— Свали, — сказал он ей, после чего пошел к стеллажам. Нужно было купить сигареты и уже ехать.

— Ты не хочешь? — голос у девушки дрогнул. Она тут же замялась и опустила взгляд в пол. — Почему? Я перестала тебе нравиться?

— Возможно, — безразлично ответил Брендон. Ему было не доступно понятие «нравится». Если у омеги хорошее тело, он им пользовался. На этом все. Эта омега сама по себе раньше возбуждала. Большая грудь, отличная задница, длинные ноги, но, опять-таки, ее не хотелось. Почему-то не только ее.

На заправке были другие девушки. В том числе и только что приехавшая компания из пяти омег. Скорее всего, они собирались на отдых. Весело смеющиеся, развязные. Одетые достаточно откровенно, чтобы можно было оценить их тела. И тут же начавшие липнуть к Брендону. Изначально просто с просьбами достать что-то с верхних полок, потом обратившиеся к нему с вопросами откуда он и куда едет. С флиртом и неоднозначными предложениями поехать вместе с ними к озеру. Он мог утянуть их в ближайший отель. После полугода воздержания это было бы идеальным вариантом утоления первичного голода.

Вот только, и их не хотелось.

Когда Брендон уже пошел к своей машине, его окликнула работающая тут омега. Та, с которой он предыдущие годы, выезжая с колледжа, трахался.

— Пожалуйста, подожди, — она подбежала к нему. Голос выдавал волнение. Дрожал. Взгляд был опущен и ладони то и дело поправляли волосы. — Я хотела поговорить с тобой.

— О чем? — альфа открыл дверцу машины, но пока что стоял. Достал пачку с сигаретами. Подкурил одну.

На улице было уже темно. Особенно в этой части территории заправки. Поэтому, по большей степени альфа был похож на огромный мрачный силуэт. Даже жуткий.

— Я ждала тебя. Каждые полгода, — прошептала она, переступая с ноги на ногу. — Я понимаю, что, наверное, ты обо мне не самого лучшего мнения, так как я досталась тебе слишком легко и между нами не было ничего кроме секса, но я не так легкодоступна, — она помялась, начиная кусать губы. Уже теперь ее голос ощутимее дрожал. Словно еще немного и она заплачет. — Ты мне очень нравишься. Я все эти годы не заводила отношений. Кроме тебя у меня вообще никого не было. Я тебя ждала. Твоих каникул. И даже отсюда не увольнялась лишь потому, что только на этой заправке могла встретиться с тобой.

— Мне похуй, — сказал Брендон, выдыхая дым, после чего отбрасывая окурок в сторону. — Все сказала?

— Я… Я… тебе вообще не нравлюсь? Может…

— Нет.

Девушка, разрыдавшись, убежала прочь, но перед этом успела назвать альфу чудовищем совершенно не задумывающимся о чувствах омег. Он этого и правда никогда не делал, но все же в Брендоне имелась некая особенность, о которой знали далеко не все. Будучи практически полностью зверем, он слишком хорошо чувствовал запахи. Так, как от альфы вовсе не ожидаешь.

В запахе омеги он прекрасно ощущал то, что пару месяцев назад у нее был секс. Причем не с одним альфой. Брендону на это было глубоко плевать. В конце концов, он эту омегу лишь пользовал, точно так же как и многих других. Даже имени ее не помнил и в любом случае ответил бы так, как ответил, но такие блядские повадки даже забавляли. Во всяком случае, раньше он ее бы даже подстебнул.

Тем более, Брендон терпеть не мог, когда ему лгали. За это можно было получить очень жестокие последствия.

Он ничего не сказал ей лишь по той причине, что такие, как она были ему слишком безразличны. Пустое место, разговоры с которым были подобны зря потраченному времени.

И ему сейчас явно было не до всего этого.

***

Дорога до родного города должна была занять всю ночь и часть утра.

Брендон сделал лишь одну остановку. В Антане. В этот раз он слишком много курил. Беспрерывно и сигареты закончились слишком быстро.

Найдя тут круглосуточный магазин, он купил блок и, сидя на капоте своей машины, распаковал одну пачку. Подкурил.

Была глубокая ночь. Около четырех часов. Город уже спал. На улицах царила тишина, которую изредка разрывал шум проезжающих машин, или компаний, которые направлялись в центр. Было прохладно. Поднялся ветер. Достаточно сильный, чтобы деревья, посаженные вдоль тротуара начали раскачиваться и шуршать.

Выдыхая дым, Брендон посмотрел вправо, чувствуя, что скоро из-за поворота выйдет несколько омег. Их было трое. На высоких каблуках и в коротких платьях, которые из-за ветра приходилось постоянно придерживать.

Альфа скользнул по ним взглядом, чувствуя себя так, словно его мозг окончательно сломался.

Полгода воздержания. Для Брендона это не просто критично. Ему и так никакой секс не позволял хотя бы частично погасить ту жажду, которая каждый день неминуемо пожирала, но такое длительное время без омег вовсе становилось тем, что необратимо изувечивало сознание. Из-за этого он как ничто другое терпеть не мог чертову тюрьму, в которой учился.

Но факт состоял в том, что в таком состоянии выходя на свободу, он обычно жаждал омег. Ни есть, ни спать. Только трахаться.

Но смотря на этих омег понимал, что и их ему не хочется, хотя запах одной из них твердил — совсем скоро у нее начнется течка. Это должно было стать для Брендона, как красная тряпка для быка. Жаждать омегу от, которой исходит запах течки это обычная реакция организма, которой у Брендона сейчас не наблюдалось.

Это раздражало. Но хуже было то, что он опять беспрерывно думал про свою сестру — Элис.

Выдыхая дым, Брендон отбросил окурок, после чего сразу же подкурил новую сигарету. Достал телефон, который сегодня практически не замолкал. Даже сейчас то и дело жужжал от входящих сообщений и игнорируемых звонков. Многие из них от омег. Они знали, что с сегодняшнего дня и на ближайшие две недели Брендон на свободе. Звали его к себе. Или предлагали заглянуть к нему в гости.

И он пойдет к ним. Только приедет, посмотрит на эту чертову Элис, а потом наконец-то пойдет по омегам.

— Нахуй мне на нее смотреть? — мрачно спросил он у самого себя, поднимая голову и выдыхая дым, который тут же растворился в прохладном ветре.

Возможно, он хотел посмотреть на нее, чтобы убедиться в том, что она все та же нелепая, раздражающая девчонка. Его младшая сестра. Чтобы те грязные мысли, которые приходили к нему в колледже, раз и навсегда исчезли. Ведь с ними он чувствовал себя свихнувшимся. Больным на голову.