Я потерялась в наслаждении, совершенно позабыв, что где-то в другом конце квартиры сидит за уроками моя дочь. Я лишь понадеялась, что она, как всегда, слушает громко музыку в наушниках, и тут же об этом позабыла, начала тереться ягодицами о член Виталия, который, несмотря на преграду в виде ткани его и моих брюк, ощущался так явственно, словно между нами ничего не было.

Я была так близко к нирване, что начала сама насаживаться на его пальцы. Мне было мало, как же мне было мало! Энергетика мужчины окутывала меня. Его мощь и сила прижимали меня к стене, словно гранитной плитой, они подчиняли меня и возносили на вершины блаженства.

Самойлов пробрался языком в мое ухо, и я шумно вздохнула,

— Вот так, давай, белочка, кончи мне на пальцы, а я оближу потом. — Я застонала громче, потому что то, что он говорил, было до жути пошло, но действовало чертовски возбуждающе. Я представила, как Вет слизывает с пальцев мой сок, и рот наполнился слюной.

Виталий коротко усмехнулся, ускорив темп своих пальцев, прижимая меня крепче к себе, а еще он задвигал бедрами, начал тереться пахом о мою задницу, и да.

Да, господи.

— А-а-ахх.

Произошел взрыв, я рассыпалась на мелкие частички, начала содрогаться всем телом и вообще потерялась. Я очутилась опять в неизвестном мне маленьком мирке, в котором были только я, он и наша энергия, наши импульсы друг другу.

Я потерялась и не чувствовала больше ничего, что меня окружало. Где я? Что я? Я песчинка, расплавившаяся в бесконечном океане жизни.

Ноги подкосились, и я почувствовала, как Виталий прижал меня плотнее к себе. Затем и вовсе взял на руки и куда-то понес. Он что-то спрашивал, а я не могла понять что.

До моего слухового аппарата до сих пор не доходили никакие звуки. А затем я оказалась на собственной кровати. Виталий навалился на меня и, глядя в глаза, начал облизывать свои пальцы. Я не выдержала и зажмурилась. Не смогла. Это было так… так порочно и так аппетитно.

Самойлов хрипло рассмеялся, а затем наклонился к моему уху и, обдавая теплым дыханием, начал шептать, в общем-то, серьезные вещи. Но я никак не могла прийти в себя, собраться и начать мыслить здраво. Не могла, и все тут.

— Я приехал поговорить, белочка.

Я вдохнула так, что грудь приподнялась и ладонь Самойлова тут же оказалась на ней. Он нежно погладил меня через ткань футболки, а потом ущипнул за сосок. Я пискнула, но промолчала.

— Но твой цвет волос, м-м-м… — Было ощущение, что еще чуть-чуть и он заурчит. — Нельзя же так, Вика, о таком предупреждать надо.

Мужчина зарылся носом в мои рыжие локоны, рассыпанные по кровати, и что-то тихо пробубнил, я не поняла. Я продолжила дышать через раз. Потому что морок после оргазма начал рассеиваться, но мозги не спешили начинать работать адекватно. Они словно расплавились под огнем и натиском мужчины. Совсем. Навсегда. Безвозвратно.

— Я приехал познакомиться с Евой, — прошептал мужчина, по-прежнему нюхая мои волосы, а я раскрыла широко глаза и, кажется, пришла в себя.

Я не была к этому готова. Совсем-совсем. Его слова охладили меня и привели мои умственные способности в норму. Я поняла, что опять сорвалась, стоило только почувствовать его силу. И начала усиленно думать, перебирая в голове варианты, как избежать знакомства. Ева не готова, так же как и я.

Только не сегодня… не сегодня.

— Рано, Ева не готова, — произнесла я вслух слова, крутившиеся в моей голове, словно их заело.

— Кажется, мы договорились или ты забыла? — Виталий говорил по-прежнему хрипло и спокойно, он крепче сжал мой сосок и, глубоко вдохнув, наконец-то сел на кровати рядом со мной.

Мы встретились взглядами, и я поспешила подняться. Потому что, лежа вот так вот рядом, когда Вет смотрел на меня сверху вниз, я чувствовала его власть надо мной еще сильнее. И откуда она только взялась, власть эта?

— Я помню. — Я прижала к груди колени и обняла их, пытаясь закрыться.

Поза самозащиты. Виталий это понял и криво усмехнулся, выгнув левую бровь. Вот как? Как у него получалось так делать лишь одной бровью? Я аж забыла, о чем говорила.

— И-и-и? — поторопил меня мужчина.

Ну я и выдала ему все, что думала, практически залпом, на одном дыхании.

— Ну ты же деловой человек. И ты, наверное, должен понимать, что так запросто такие вопросы не решаются. Во-первых, ты что-то говорил о свидетельстве об отцовстве. Я вообще не знаю, делается ли так? Без ДНК и прочего.

— Делается, — мягко улыбнувшись, ответил Виталий, а я насторожилась.

— Почему ты так улыбаешься? — От этого наглого большого мужчины можно было ожидать чего угодно.

Он пожал плечами.

— Не знаю почему, но мне привычнее, когда ты разговариваешь именно так, а не как москвичка, тянущая слова.

— Я опять тараторила, да? — Я закатила глаза и, прикрыв ладонями лицо, рассмеялась. — Я никогда не тянула слова, за девять лет так и не научилась разговаривать по-московски.



— И не надо. — Виталий взял мои ладони и, отняв их от лица, притянул к своим губам.

Сначала он просто целовал, затем начал водить языком по внутренней стороне ладони, а потом и вовсе прикусил кожу на указательном пальце.

Что он творит?

— Виталий! — выдавила из себя на пределе возможности, я больше не могла разговаривать, я опять проваливалась в пучину вязкого, туманящего разум наслаждения. Нельзя так. Нельзя.

— М-м-м? Что такое? — нагло улыбнулся этот… этот мартовский кот, и я попыталась вырвать свои руки, но куда там. Кот оказался тигром. Или львом. Я не знаю, кто там из них сильнее. Но хищные черты в Самойлове однозначно были. — Успокойся, — тихо произнес он и лизнул мое запястье. Да он издевается. — В Евином свидетельстве о рождении, в графе «отец», стоит прочерк, поэтому при заявлении от обоих родителей выдают справку об отцовстве, а с ней уже меняют и свидетельство о рождении. И никому не нужны никакие ДНК.

Как он мог? Так быстро переключиться на серьезную тему и продолжать ласкать мои ладони своими губами.

Я не могла мыслить здраво. Только не так.

— Пойдем на кухню. Я так не могу! — отчаянно взвизгнула я, надеясь на чудо.

И оно случилось. Виталий меня отпустил и рассмеялся, я быстро соскочила с кровати, пока хищник давал шанс, пока тигр или лев — неважно — был обычным пушистым котом, объевшимся сметаны. Именно такое впечатление сейчас и производил Самойлов: довольный, обожравшийся ништячками кот.

В голову мгновенно пришло воспоминание, как он облизывал пальцы после того самого, и захотелось стукнуть себя по лбу за проведенную параллель: вот она, значит, какая ему нужна “сметанка”.

Потянула дверь, но она не открылась. Непонимающе оглянулась на Виталия, который по-прежнему сидел на кровати и с довольством смотрел на меня.