Он как будто не понял и произнес невпопад:

– У меня красивый дом. Я еще не показывал его тебе... Я завещал дом Санте. Нужно же ему где-то жить?

– Разве он и так не живет здесь?

– Живет, – соглашался Агафон.

Она ждала дальнейших объяснений, но он замолкал и переводил разговор на другую тему. Сколько ему могло быть лет? Тридцать, сорок? На его красивом лице были мелкие морщинки – мимические, а не от возраста. Он не выглядел старым, не выглядел больным. Он уже не поддерживал заблуждение Глории насчет сна. Кровь ее очистилась от препарата, который ей вводили, и сознание прояснилось. Глорию посещали здравые мысли. Судьба долго благоволила к ней... пока не пришла пора расплаты. Она попала в переплет! Всему виной – письмо от Пашки Нефедова... умершего пять лет тому назад...

У Глории появилось много свободного времени для размышлений о своем прошлом. Настоящее же перетекало из мгновения в мгновение подобно песку... легкому и невесомому, бесплотному, как свет звезд. Она тщилась уловить в нем то, чего поймать было невозможно... Она потеряла счет времени. Ее ум отказывался воспринимать смену дня и ночи, тем более запоминать. Грани стерлись, условности исчезли... Она оказалась с глазу на глаз со своим внутренним «я»... загадочным и темным. Будь в ней больше света, она не оказалась бы в клетке. Пусть удобной и сытой, но – клетке. Разве ее жизнь с Анатолием не была такой же клеткой? Там, где все заранее предопределено, нет и не может быть свободы... Истинная неволя не в том, что на окнах решетки, а во дворе бегает злая собака. Неволя рождается внутри и переносится на внешние атрибуты существования. Тому, кто самовольно сдается в плен, смешно «качать права»...

Часы и минуты то невероятно долго тянулись, то стремительно неслись вперед. Гобелены на стенах заменяли Глории реальность. «Русалочья охота», вопреки заявлению хозяина, не пугала ее. Зато царь Соломон и царица Савская будоражили ее воображение...

– Царь Соломон, выходит, купался в золоте?

– Так пишет Библия, – кивал карлик. – Он нанимал на службу финикийцев, потому что они были самыми опытными мореходами. Их корабли раз в три года отплывали из порта Ецион-Гавер на Красном море и возвращались, под завязку груженные золотом и драгоценными камнями. Священное Писание, однако, умалчивает о том, куда именно финикийские мореплаватели водили свои суда. Даже намека нет! Мифическая страна Офир, откуда Соломон черпал несметные богатства, так и осталась недосягаемой.

– В детстве я читала книгу Хаггарда «Копи царя Соломона»... потом смотрела фильм...

– Знаменитый роман многих заразил золотой лихорадкой. Кладоискатели потянулись в Африку, где между реками Лимпопо и Замбези были обнаружены грандиозные каменные развалины и остатки рудников... Кстати, легендарными копями интересовались еще Марко Поло и Васко да Гама. Кое-кто до сих пор пытается раздобыть составленные ими секретные карты. В древности технология добычи золота оставляла желать лучшего, и в отвалах руды должны были сохраниться тонны желтого металла. Ха! – громко щелкал он пальцами в воздухе. – Золото! Какая безделица...

Этот странный «тролль» был очень умен. Казалось, его внешние недостатки природа компенсировала силой интеллекта и некой сверхъестественной проницательностью. Он видел Глорию насквозь... и нередко угадывал ее мысли.

– Ты скучаешь? Зря! Наслаждайся покоем и не тревожься понапрасну. «Завтрашний день сам о себе позаботится...»

Он сыпал цитатами из Библии, из греческих философов, из прочих неизвестных Глории источников.

– Принесите мне книгу Хаггарда, – попросила она.

– К сожалению, в моей библиотеке приключенческие романы отсутствуют...

Агафон быстро остывал к тому, что возбуждало его интерес минуту назад. Проводя время с Глорией, он с удовольствием играл с ней в шахматы... и с каждым разом победа давалась ему все труднее. Они перешли на «ты».

– Зачем я тебе нужна?

– Не торопись. Забегая вперед, ты отнимаешь всю прелесть у текущего мгновения...

– Ты уже звонил моему мужу? Требовал выкуп?

Она пробовала пробить брешь в китайской стене его невозмутимости. Он не поддавался.

– Меня не интересуют деньги.

– Чего же ты хочешь?

– А ты?

Он уходил не прощаясь... и приходил без приветствий. Он как будто испытывал ее: сдаст она экзамен или провалится?

Еду ей неизменно приносил Санта, а потом молча уносил посуду. Вероятно, он же исполнял обязанности повара. Телевизора в комнате не было. От скуки Глория подолгу стояла у зарешеченного окна, любуясь садом. Сирень еще не выпустила бутонов, под деревьями лежала прошлогодняя листва. В траве желтели головки мать-и-мачехи. Дальше сада ничего не разглядишь. Вероятно, «пещера тролля» находится в сельской местности, где-нибудь на отшибе...

Глория представила себя узником замка Иф. Там условия были куда круче, и то будущему графу Монте-Кристо удалось сбежать. Может, и ей повезет? Главное – ее не заставляют принимать снотворное и она сохраняет ясное сознание.

Агафон все же принес ей книги. Поэзию средневековых трубадуров и алхимические трактаты, в которых она мало смыслила. Труды Авиценны и Парацельса немного подготовили ее к подобной литературе. В старину медицина и алхимия шли рука об руку.

– Царица Савская тоже не брезговала этим искусством... – обмолвился карлик. – Она была не просто правительницей, а в первую очередь верховной жрицей. Это традиция древнейших династий: считать царя или царицу воплощением бога. Египетские фараоны, например, были Осирисами[5].

Глория видела в своем тюремщике то безумца, то гения – человека, одержимого глубоким внутренним огнем. Как мужчина он отталкивал ее своим уродством, как гений – завораживал своими колдовскими речами.

– «...тогда сыны Божии увидели дочерей человеческих, что они красивы...» – цитировал он Книгу Бытия.

– Сыны Божии?

– Ну да! Падшие ангелы... которые спустились с небес на землю...

– Либо были изгнаны?

– Либо были изгнаны, – соглашался Агафон. Порой он проявлял удивительную покладистость. – Если тебе нравится, можешь называть их пришельцами из космоса!

Он обладал тонким чувством юмора, и Глория не сразу понимала его шутки.

– Изгнанники полюбили земных красавиц и, естественно, позаботились, чтобы те украшали себя драгоценностями, чудесными нарядами и умащивались благовониями. Так что «сыны Божии» решили поделиться знаниями со смертными из корыстных побуждений. Дабы искушать их мирскими наслаждениями и приохотить к роскоши. Греховной роскоши, смею заметить! Женщины поддались соблазну, и падшие ангелы принялись учить их...