Отрываю щеку от подушки и широко распахнутыми глазами всматриваюсь в Архипова, нависшего надо мной.

Тусклый лунный свет проникает в большие окна и отбрасывает тень на профиль брюнета. Между нами очень мало пространства. От тепла его большого тела я стремительно плавлюсь, будто льдинка, брошенная в пламя.

Он смотрит на мои губы, с которых слетают рваные вздохи. Блуждает взором ниже, и когда его дьявольские, плутовские глаза опускаются к моей груди, я ощущаю прилив чудовищного возбуждения.

Под внимательным, ненасытным взором выгибаюсь в спине. Мое тело действует вне рамок мечущегося в агонии разума. Соски торчат через прохладную атласную ткань топа, привлекая возбужденное внимание мужчины, как красный цвет — быка.

Тиран прижимается к моему боку.

Я впиваюсь зубами в нижнюю губу, потому что чувствую его толстый член своим бедром. Он твердый и горячий.

— Хочу тебя трахнуть, Ника, — Архипов опускается к моей шее и кусает. Двигает тазом, вжимаясь пульсирующим пенисом.

Я в абсолютном ошеломлении. Не могу пошевелить даже кончиками пальцев, позволяя Тирану забраться под топ, властно накрыть огромной ладонью мою грудь и грубо сжать. Я хочу дать себе оплеуху, потому что отвечаю Архипову протяжным стоном.

Он пьян... Нам нельзя... Я должна остановить его...

Но меня выбрасывает из реальности в далекое космическое пространство, когда Архипов скользит рукой по плоскому животу и ныряет пальцами в шорты. Не колеблясь, оттягивает трусики и касается мокрой плоти.

— Ебать, — рычит, захватывает зубами кожу на моем плече и раздвигает складки. — Ты вся течешь, девочка моя.

Проводит подушечкой большого пальца по набухшему клитору, размазывая смазку. Я нечленораздельно мычу, вжимаясь затылком в подушку и жадно хватая ртом воздух. Стискиваю в кулаках простыни, теряясь в фееричных ощущениях.

Ласки Тирана отличаются от самостоятельной мастурбации. То — чистое баловство. Цветочки.

Мне настолько хорошо, что я теряюсь в пространстве и во времени. Где мы, когда мы, что мы... Совсем неважно. Это еще не оргазм, но очень близко. Так приятно! Хочется, чтобы это никогда не прекращалось.

Наверное, когда этот волшебный момент закончится, я, подобно ребенку, готова буду впасть в истерику, лишь бы вернуть все, как было. Я больше не ощущаю себя просто девушкой, которую купил Тиран.

Я — не просто его забава, удобная вещь, вроде мебели. Нет, я живой человек, и у меня появились влечение, сумасшедшее притяжение к человеку, который с особым упоением ласкает сейчас языком мое тело.

Архипов снимает с меня пижаму, лишает даже крохотных трусиков и внезапно устраивается между моих ног. Не собирается входить в меня членом, а... трогать. Трогать языком, пальцами.

Я извиваюсь на большой кровати, хватаюсь руками за одеяло, потому что даже малейшее прикосновение Тирана вызывает что-то невероятное в теле. Я как будто взрываюсь каждый раз, вспыхиваю на его ласки, словно искра.

— Шшш, сладкая, — он прерывается и прижимает указательный палец к моим губам. Я вдыхаю аромат собственной смазки и плотнее свожу бедра, зажимая темноволосую голову.

Я обескуражена пошлостью, царящей в спальне. Не узнаю себя, когда податливо раскрываюсь для влажного теплого языка Архипова. Он пальцами стискивает мои бедра и ягодицы, приподнимает, утыкается носом, чередуя давление на клитор. От едва-едва ощутимого прикосновения к ритмичным толчкам.

Его пальцы присоединяются к безумию, которое едва ли не доводит меня до пика. Он засовывает внутрь меня сначала указательный палец, потом — средний. Я чувствую боль и незамедлительно закрываю рот рукой, чтобы не закричать.

Только бы никто не узнал, чем мы тут занимаемся! Завтра утром мне будет ужасно стыдно!

Это ведь крутой дом. В смысле, роскошный, и денег у семьи Архиповых наверняка неприлично много. Возможно, каждая комната оборудована по принципу «коробка в коробке», я не знаю. Но рисковать точно не хочу.

— Нет, — тихо всхлипываю я, пытаясь хоть каким-то образом избавиться от жутко неприятного давления внизу, — так больно... Так не хочу!..

Но Тирану все равно: он смотрит на движения, которые совершает, с блеском в глазах в темноте, с нескрываемым наслаждением, самозабвением. И, как я ни умоляю его, он не сдается. Затем снова касается языком, но пальцы не убирает. Спустя меньше минуты я достигаю своего первого в жизни оргазма от кунилингуса. Но этот оргазм... я никогда его не забуду... потому что он с привкусом боли и бессилия. Абсолютной беспомощности.

Когда эйфория спадает, до меня вдруг доходит, что нежные слова, прошептанные Тираном — не что иное как последствие опьянения. Он, хоть и принял душ, все еще находится в лапах алкоголя. Тот дурманит ему мозг, и завтра утром Архипов однозначно не будет ко мне так же мил.

Он поднимается выше, облизывается, как довольный зверь. Его шоколадные глаза по-прежнему мерцают. Он красив, очень-очень. И отказать такому мужчине невероятно трудно, особенно, когда действительно хочется, чтобы он оказался внутри.

Но я пожалею, если отдамся ему этой ночью полностью.

— Подожди, — говорю едва слышно, когда Тиран, шумно дыша мне в шею, покрывает ее пылкими поцелуями. — Пожалуйста, подожди! — мой голос переходит в истерику.

Я не специально, просто Архипов уже навалился на меня. И вдруг становится очень-очень страшно, что прямо вот так, без моего согласия, это может произойти.

Тиран, конечно, отстраняется, но без восторга. Я и не надеялась, что он будет плясать от счастья.

Я должна…

Должна сказать это...

— Я не хочу.

Следом раздается полунедоуменный полураздраженный смешок. Наверное, он думает, что я не имею права на отказ. Вообще-то он же прав, да?

— Я не готова. Не сейчас. Пожалуйста.

Такие мужчины, как Тиран, не нуждаются в том, чтобы упрашивать женщин лечь с ними в одну постель. Поэтому не удивительно, что он, сощурив глаза, сначала долго изучает меня на вменяемость, а затем просто молча скатывается на свою половину кровати.

Не стесняясь своей наготы, встает, наливает себе еще выпить. Опять! Осушает стакан залпом и ложится спать.

Я даже не жду, что он пожелает мне спокойной ночи.

Мы покидаем родительский дом Тирана ближе к обеду. Его мама берет с нас обещание, что мы обязательно заглянем к ним в гости в ближайшем будущем. Мне тяжело лучезарно улыбаться ей и держать в себе мысль, что этот замечательный вечер, с большой вероятностью, не повторится. Юля же выражает куда более решительный настрой продолжить со мной общение и договаривается о встрече на следующих выходных. Мой голос дрожит, когда я говорю ей: «С удовольствием» и избегаю взгляда Тирана, непрерывно направленного на меня.