тем, как вы меня одолеете, мы убьем… раз два три… примерно 5 ваших. И все ради какой-то там меня. Так что я спрошу снова: ты хочешь умереть, парень?

Ответ был явно отрицательным.

– Тогда делайте то, что я скажу и поверьте, все это ни в коем случае не пойдет наперекор желанию вашего капитана. Не пойдет? – Идел немного оттянула голову своего пленника назад.

– Нет, – прохрипел тот.

– Отлично. В таком случае слушаем внимательно: 8 из вас остаются здесь, неприкасаемые, как я обещала. Остальные берут шлюпки и добираются до острова нежиться на солнышке, проклинать меня на чем свет стоит и ждать возвращения ваших товарищей во главе с капитаном, после чего вы будете дальше портить кровь местным жителям, как будто ничего и не было. Вопросы есть? Вопросов нет. Желающие составить нам компанию?

Никто не двинулся. Леди удручающе вздохнула, вытянула руку и обвела пальцем 8 человек.

– Стойте тут. Остальных прошу удалиться.

Они повиновались. 5 шлюпок отстали от корабля и направились к берегу. Оставшиеся подняли якорь, нижние паруса и вывели нас из бухты. Выйдя в открытое море, корабль расправил марселя и фор-бом-брамсель и пустился прочь.

Глава X

Команда на ночь сгонялась на нижнюю палубу, а капитан сидел запертый в собственной каюте. К нему мы и зашли, застав его сидящим на койке. Увидев нас, он вскочил на ноги.

– Значит, так, капитан. – Идел подтащила стул и села против него. – Отвечаем на мои вопросы честно и понятно, не заставляя меня делать то, что нам обоим не понравится. Все ясно?

Офицер одарил ее горделивым молчанием.

– Хорошо. Итак, кто рассказал тебе о нас?

Капитан промолчал. Идел вздохнула и достала нож.

– Это был разогрев. Теперь играем по-настоящему. В чем меня обвинили?

Тишина. Но стоило Леди резко встать, как офицер отпрыгнул назад.

– Хорошо, хорошо! Все там… в столе. Записано.

– Покорно благодарю.

Идел взглядом велела мне найти. Немного не понимая, почему она не может сделать это сама, я подошел, выдвинул ящик и начал рыться в документах и разных инструментах для счисления. Наконец мне попался лист с записями, в которых я узнал описание Идел. Я молча махнул листом и мы вышли из каюты.

Я протянул запись ей, но она лаконично приказала:

– Читай ты.

Внутренне возмутившись, я все же не стал ссориться.

– “Идел Регресар, 24 года, рост… ”

– Пропусти это, – нетерпеливо потребовала описуемая.

– “Разыскивается за контрабанду, подстрекательство на бунт и… ” – я запнулся.

– Что там? – нахмурилась Леди.

– “… и убийство”.

– Что-о? – возопила Идел. – Ты уверен?

– Проверь сама, если хочешь. – Не без раздражения я протянул ей лист, но она только махнула рукой.

– Что там дальше?

– “В ночь с 21 на 22 июля на борту китобойного барка “Людоед” начался бунт под лидерством Регресар Идел. Выступивших против мятежа вышеупомянутая Регресар ударила ножом и выкинула за борт. Свиде… ”

– Да как они!.. – Идел схватилась за голову. – Неужели моих настоящих грехов не хватило, чтобы приписывать новые?!

– То есть, это неправда? – холодно уточнил я.

Она с ужасом в глазах посмотрела на меня.

– Ну, конечно, нет! А ты решил, что…

– Я бы не удивился, – безжалостно ответил я.

– Считай меня кем угодно, братец, но я не убийца. То есть… Я китобой, на моих руках кровь китов и рыб, ты и сам это прекрасно знаешь. Но на этом все.

– Тогда зачем они написали это? – Я растерянно посмотрел на бумагу в своей руке.

– Обычная политика, – уныло усмехнулась Леди. – Сделать монстра из ничего. Но я не думала, что…

Сжав губы, она замолчала. Подумав, Идел добавила:

– Я твоего имени не называла. Но если вдруг так выйдет, скажи, что я тебя заставила. Я отрицать не буду.

Я ненадолго онемел от удивления.

– Думаешь, до этого дойдет?

– Не знаю. Может быть. Надеюсь, что нет. Ладно, пора кормить и выпускать этих пышущих злобой хорьков из трюма.

Несмотря на ее привычную, но очевидно напускную веселость, я всем своим существом почувстовал гложущую ее тоску.

Спустя 3 недели на горизонте показался самый южный из Крацких островов. Идел приказала обрасопить реи так, чтобы ветер тащил корабль в разные стороны и лег в дрейф. После этого мы помародерствовали в капитанской каюте. На выходе Идел громко сказала:

– Спустить шлюпку.

Команда неохотно повиновалась. Когда шлюпка зависла над водой, Леди дала мне знак забраться в нее. Команда спустила меня, я взялся за весла и отдалился от корабля.

– Корабль в вашем распоряжении, капитан, – крикнула Идел и топором срубила шлюпбалку. Сиганув в воду, она залезла в шлюпку и сказала двигаться.

– А если они решат зайти в порт? – спросил я, бросая тревожный взгляд на корабль.

– Не смогут, – возразила она. – Дует норд-тень-вест, проще говоря, им в лоб.

Скоро мы уже встали на твердую почву.

Я был несказанно рад вернуться к цивилизации. Оставив Леди в одном трактире, я написал родителям письмо с просьбой прислать мне денег для возвращения. Поиски человека, согласного доставить мое письмо заняли достаточно времени и к тому времени уже начало смеркаться. Возвращаясь к трактиру, я уловил знакомый голос:

– Еще одну кружечку, да поторопись, чтоб тебя!..

Идел сидела возле грязной стойки, активно поглощая содержимое уже на этот раз бутылки. Мне одного взгляда хватило, чтобы понять, что она вдребезги напилась. Я аккуратно присел рядом.

– Опа! – Икнув, воскликнула она. – А вот и мой дражайший друг! Флакт, за тебя, приятель!

Не желая, чтобы “за меня” портился человек, я положил руку на бутыль, вынуждая ее опустить ее.

– Что случилось?

– Что случилось? – с заплетающимся языком переспросила она. – Ты спрашиваешь, что случилось? Я тебе скажу, что случилось, приятель.

Идел дергано поставила локоть на стойку и оперлась головой о ладонь.

– Этот мир потерял всякое чувство логики, вот что случилось. У тебя родилась дочь? Иди и продай свою сестру. Конечно, что же еще остается делать? Ты видишь тут связь, Ире… Фидель, а? Вот и я не вижу. А ты увидела, черт возьми!

Я не понял, обращается она к пустоте или видит на моем месте Ирен. Окружающие не обращали ни малейшего внимания на очередного пьянчугу.

– Пашешь, как проклятый, с малых лет. И ради кого? Разве мне это нужно? Я ведь хотела лучше для них! И для тебя тоже! Для тебя и твоей дочери! Боже мой, чего я им не сделала, Флакт, чего?! В лицо говорили мне “Да, Леди, мы с тобой до конца”, “Куда ты, туда и мы, Леди!” И что? Стоило этому куску дерьма раскрыть рот, как