— Гвардии капитан, воюю тут с фрицами за мост!.. Немцы уже хотели с ходу на автомашинах прорваться и высадить на западной стороне моста своих солдат, но Ярцев их остановил.

Немцы подкатили на автомашине с солдатами и остановились перед разобранным мостом. Но им не дали сойти с автомашины и подойти к мосту, чтобы изучить его. Разведчики подорвали автомашину противотанковой гранатой, а сидящих в машине солдат уничтожили автоматным огнем; были захвачены автоматы, магазины к ним и два пулемета.

Тогда-то они и послали против нас целую роту с минометами. Да еще и «мессеры» прилетели и стали поливать мост из пулеметов, а вот бомб не бросали. Им поставили задачу уничтожить нас, но не повредить мост.

Пока я осмотрелся и выслушал Ярцева, немецкая пехота короткими перебежками начала медленно приближаться к мосту. Мы определили ориентиры для всех и открыли огонь по перебегающим немцам. Мост находился чуть повыше того луга, по которому немецкие солдаты перебежками приближались к нам. Поэтому нам хорошо было видно, где залегли солдаты, и мы, как только прекращался огонь их минометов, сразу же начинали стрелять по серым комочкам.

После прихода моей группы и вступления ее вместе с Ярцевым в бой многие немецкие солдаты остались неподвижно лежать на лугу. Видя, что наш огонь усилился, фрицы стали отползать. Поредевшая немецкая рота отошла в дальний перелесок. Улетели и «мессершмитты».

Теперь-то мы смогли как следует осмотреться. Справа и слева громыхала артиллерийская канонада, но пока еще далеко. Было уже 9 часов, но наши войска еще не показались. Трое разведчиков из ярцевской группы получили легкие ранения, и санинструктор Рощук перевязывал их.

Наши войска запаздывали. Мы понимали, что немцы обязательно будут еще драться с нами за мост. Были цветочки, а ягодки еще впереди.

Ярцев мне сказал:

— Гвардии капитан, я думаю, что, как только фрицы поймут, что наши их окружают и начнут драпать по этой единственной дороге, они тут у моста дадут нам жару! Им ведь во что бы то ни стало надо сбить нас и прорваться на запад.

— Это правильно. Слушай, а как тебе удалось без инструмента быстро сорвать доски с настила?

— Доски не прибиты. Я сам первый раз вижу такую конструкцию моста. Стоило выбить четыре клина, освободить бруски, и свободно вынимай хоть одну, хоть все доски. Вот мы и вынули часть досок.

Спереди нас защищали доски и еще загораживала разбитая немецкая автомашина.

Ярцев с Шульгиным и Грачевым, прихватив немецкий МГ, скрытно отошли и расположились в кустах на крутом берегу изгиба реки.

Мы договорились с ним так, что в случае необходимости они неожиданно, по нашему сигналу, откроют фланговый огонь.

Мы заново установили для оставшихся разведчиков ориентиры для стрельбы, распределили гранаты и перевязали раненых.

В это время на дороге к мосту показались несколько автомашин с пехотой противника. Немцы, вероятно, уже догадались, что у нас только личное оружие, и поэтому, не доезжая до моста метров четыреста, их автомашины остановились, из кузовов высыпали солдаты, на ходу разбегаясь в цепь. Они пошли на нас, чуть пригибаясь и стреляя короткими очередями.

Вражеская цепь двигалась быстро. Как только она поравнялась с засадой Ярцева, я выпустил зеленую ракету: это сигнал ему.

И сразу, захлебываясь от собственной скорострельности, застрочили трофейные пулеметы МГ — Ярцевский и наш. Мы видели, как падают вражеские солдаты. Наконец под нашим огнем пулеметов залегла вся цепь, и нельзя уже было разобрать, кто упал мертвый, а кто залег живой.

Некоторое время уцелевшие в цепи солдаты лежали неподвижно, а потом по команде своих офицеров одни стали перебегать, а другие в эго время стреляли в нашу и Ярцева стороны.

Но мы-то располагались чуть повыше наступающих немцев, и поэтому нам хорошо было видно перебегающих фашистских солдат. Мы вели по ним прицельный и точный огонь. И немцы, отстреливаясь, стали отходить назад, оставляя убитых и даже раненых.

До нас доносились их крики. Надо сказать, что поведение раненых на поле боя тоже было отличительной чертой немцев.

Наши солдаты-пехотинцы, раненые, обычно стонали, а криком кричать — очень редко. А вот немцы всегда кричали. Не обращая внимания на крики своих раненых, гитлеровцы продолжали отходить к автомашинам, а дойдя до них, стали окапываться.

Уже было 9 часов 20 минут. Канонада гремела вовсю и по сторонам и впереди нас, но никакие наши части к мосту пока не подходили.

Скоро мы услышали рокот моторов, и на дороге показалась целая колонна немецких грузовиков. Они остановились на расстоянии километра, а их медленно обошли два «фердинанда» 5. Они пошли в нашу сторону по шоссе не спеша, вроде осматривая и обнюхивая дорогу длинными стволами своих пушек. Некоторое время постояли, а потом опять медленно, будто в раздумье, тронулись по шоссе к мосту. Мы увидели, как поднимались залегшие было солдаты и, пригибаясь, пошли следом за «фердинандами».

Я снова дал сигнал Ярцеву, и сразу же затрещал его МГ, отсекая и укладывая на землю идущую за самоходками вражескую пехоту.

«Фердинанды» выстрелили по разу. Их снаряды разорвались в десятке метров от подбитой Ярцевым автомашины, обдав нас песком и камнями. Потом один «фердинанд» круто повернулся на пятке и пошел на Ярцева, а другой, продолжая стрелять, медленно полз на нас.

Вражеская пехота залегла. Ярцев перестал стрелять, и мы увидели, как его группа с пулеметом молниеносно перебежала на другую запасную позицию.

В это время ко мне подошел радист и, передавая наушники и микрофон, сказал, что ему удалось связаться с КП Ванина. Я доложил Ванину обстановку, и он мне сказал так: «Держись, капитан. Наши чуть запаздывают, но я тебе сейчас вышлю поддержку с воздуха».

А «фердинанды» приближались к мосту. Надо было что-то предпринимать. Я приказал Сухову и Лаптеву с противотанковыми гранатами выползти незаметно вперед по заросшему лозой и наполовину залитому водой кювету и, как только будет возможно, бросить в самоходку гранаты.

«Фердинанды» продвигались почему-то очень медленно, не шли, а ползли. И даже на такой малой, скорости не стреляли. Остановка — выстрел — и снова черный ящик с белым крестом ползет на нас и на Ярцева.

Та самоходка, которая шла на нас, еще не поравнялась с нашими гранатометчиками, а у нас уже убит Митя Шестернин и четверо ранены. Вражеская самоходка подползала все ближе и ближе. Мы видим, как поднимается с земли уложенная ярцевским пулеметом немецкая пехота и, прячась за «фердинандом», бежит в нашу сторону. Мы стреляем, но без толку,