— Ты что, старый боров, здесь делаешь?! Тебе где сидеть было велено?! — сразу накинулся на бедолагу Стефан. — Измену затеваешь?

— Да какая там измена, — снова нервно дернул веком Хлын, — оно по стенам ползать умеет, — наместник яростно стал креститься, — частокол у нас высокий, а оно когтями уцепилось и чуть к нам не запрыгнуло. Его мужики баграми столкнули, а так бы…

— Оно — это что? — перебил Стефан.

— Клыкастое, и когти — во, — Хлын широко развел руками, — и глаза светятся. Ночью все было, я поутру сразу тикать. Свят — свят.

— Я не понял, ты из-за одного болотника вывел гарнизон и бросил заставу? — надвинулся на него Стефан, сжимая кулаки.

— Где ж одного, коли их целая свора была? Вышли из леса и давай вкруг заставы бродить, коней пугать. Выть так страшно стали, что у моих хлопцев аж волосы на голове зашевелились. Жуть, да и только. Да и где ж у меня гарнизон, ежели ты, светлейший, всех моих соколиков себе забрал? Обороняться-то с кем?

— Возвращайся на заставу, я приказываю! — как можно жестче произнес Стефан.

— Пощади, господарь, — вдруг бухнулся на толстые колени Хлын, — пощади! Казни лучше тут, уж лучше на виселице болтаться, чем когда тебя живьем едят. Не поеду я.

— Ты ж отсюда бежал, пятками сверкая. А теперь назад просишься? — нагнулся к нему Стефан.

— Так у вас вроде спокойненько здесь все стало, пиры устраиваете. А могли б и старика Хлына пригласить, уж я бы не объел никого.

Забавно было наблюдать, как стоящий на коленях наместник, умудрялся еще и упрекать господаря.

— А пчелок на заднем дворе можно поставить. Травы зацветают, только мед и таскать, — уже просительно напомнил о своем хозяйстве беглец.

— Ступай, пасечник, — погружаясь в мрачные думы, отмахнулся Стефан.

«Прииски за ними, теперь застава. Что дальше? Они будут брать деревню за деревней, а там люди! Безнаказанность опьяняет. Нужна вылазка. Вопрос — куда? На прииск или отбивать заставу? И посоветоваться не с кем. — Стефан заметался по большой комнате. — Начну с заставы. Здесь хоть местность знакома. С прииском спешить не стоит, там и ловушка может быть. Нужно разведать. Войско бы пополнить из местных».

Усевшись на трон Яворонков, Стефан вызвал Адамуся. Филин явился быстро, но помочь господарю не смог или не захотел:

— Какие войска? Нет у нас никаких войск. Мы люди мирные, при панах имеется с десяток боевых холопов, так то не войско. Заберем их, кто от разбойного люда добро панское охранять будет?

Стефан снова принялся бродить из угла в угол: «Думай, Стешка, думай! Отбивать заставу надобно ехать самому. А пустят ли эти, мирные, меня обратно в град?» Бремя принятия решений давило на плечи.

— Господарь, дозволь, я поеду заставу отбивать, — уже привычно вынырнул из темного угла проныра Генусь.

— Чтобы ты в Дарницу деру дал? — не стал скрывать недоверие Стефан.

— Ну, в Дарницу я и без твоего ведома могу «деру дать», коли захочу, — без тени обиды спокойно ответил Невесский.

— Вместе поедем к заставе, и этого шустрого Банькова с собой прихватим, чтобы шляхтичей без меня не баламутил, — наконец, принял решение господарь.

«И к Маричке клинья не подбивал, пока меня нет», — додумал Стефан про себя.

С последними отблесками вечерней зари отряд добрался до Хлыновой заставы. Некогда веселая и полная жизни, теперь она сиротливо стояла на холме с распахнутыми настежь воротами, и пронзительной тишиной навевала тревожное уныние. Быстро сгущавшийся мрак добавлял зловещих красок. Стефан был уверен, что любой из его казачков с радостью повернул бы назад к уютной Яворонке, если бы была на то хоть малейшая возможность. Да и он сам, сурово сдвинув брови и горделиво гарцуя на вороном коне, в душе невольно трепетал перед предстоящей схваткой. Эх, дайте сюда тысячу врагов в обличье людей, и он с азартом кинулся бы в самое пекло, но воевать с мерзкими тварями, видеть, как они рвут на части твоих товарищей… «Нельзя бояться, их нельзя бояться, — как скороговорку повторял Стефан слова, услышанные когда-то от Яромира Ковальского. — Испугался — пропал. А я не боюсь, мне еще жениться надо».

Чуть поодаль, демонстративно отворачивая лицо в сторону, ехал насупленный Яков Баньков. На бледной коже его шеи остались синие следы от пятерни Стефана, они были заметны даже в сумерках. Памятуя о цветочках и стишках, Стефан хотел прихватить в поход и романтичного Франтишека, но разумно рассудил, что дружков следует разъединить. Часть товарищей Банькова господарь оставил при граде, поручив Михасю приглядывать за строптивцами, а часть потащил к заставе, сбить спесь в бою с болотниками.

У подножия заставского холма отряд остановился, Стефан приказал обнажить сабли и зарядить пищали. Подавая пример, он первым направил коня в воротный проем. Не разумно, ведь за стенами могли быть не только дикие твари, но и люди Вепря — любая шальная пуля легко выбила бы господаря яворов из седла, но Стефану еще долго придется учиться осмотрительности.

Следом, не отставая ни на шаг, на опустевший заставский двор влетел пан Невесский. Как не пытался Стефан отделаться от этого навязчивого господина, Генусь, размахивая королевской грамотой, увязался следом. Вдвоем они объехали по кругу утоптанную сотнями ног площадь, Стефан махнул воинам прочесать терем и постройки. Никого найти не удалось: ни животных, ни людей. Застава была абсолютно пуста, все вещи, забытые впопыхах, так и валялись на своих местах. Даже окрестные крестьяне не успели наведаться, чтобы прихватить «нужное в хозяйстве» добро наместника.

— Спешиться и занять оборону, — выкрикнул Стефан, спрыгивая с коня. — Когда эти твари всегда появлялись? — спросил он у одного из воинов Хлына.

— По-разному, могли и к утру нагрянуть, — срывающимся голосом сообщил тот.

Сам пан Хлын ехать в свое горячо любимое имение наотрез отказался, твердя как заведенный: «Лучше сразу повесьте, лучше сразу повесьте». «Надо будет, и повесим», — гаркнул на него Стефан, но с собой не потащил. Какой прок от сломленного страхом человека?

Сумерки сгущались. Ночь, выползая из леса, быстро захватывала луг и оборонительные валы с засекой. Невесский разумно посоветовал на опушке ельника развести по кругу заставы высокие костры, тогда и в темноте будут хорошо видны незваные гости. В сизое украшенное первыми робкими звездами небо потянулись белые столбы дыма. Застава погрузилась в ожидание.

Стефана снова мучило желание провалиться в сон, еще ни разу ему не удалось хорошо отоспаться в Яворовом крае. Веки упрямо тяжелели, а шапка сама собой сползала на глаза. «Может вздремнуть, караульные разбудят? А вдруг…» Встрепенувшись, как выскочивший из лужи воробей, Стефан уставился в темноту между кострами.

Полночь. Тишина. Никого. Звездное небо всей вечной мощью наваливалось, кружа голову. В ивняке у затянутого камышами ручейка залился трелью соловей. Костры медленно прогорели, но восток уже побелел будущей зарей. Ночь на исходе, болотники не появились. Что дальше? Ждать. Днем прочесать окрестности, расспросить у местных. Попытаться найти дневное логово тварей.